– Весьма удивлен, – сказал я, – что ты обратилась ко мне с подобной просьбой, поскольку тебя-то я бы хотел поддержать меньше всего.
– Почему ты гак говоришь, Эд? – спросила она. – Я думала, мы были друзьями.
– Я тоже так думал. – И напомнил ей о ее недавнем высказывании.
– Разве я такое говорила?
– Да.
– Но я не припомню ничего подобного.
– У меня в кабинете сохранилась газетная вырезка, и я перешлю тебе копию, чтобы освежить память.
– Хорошо, если даже я такое и сказала, – призналась она, – это скорее всего было вырвано из контекста.
– А ты написала редактору письмо, где заявила, что они использовали цитату, вырвав ее из контекста?
– Нет.
– Ты связалась с журналистом или потребовала, чтобы он сделал опровержение?
– Нет.
– Ты позвонила мне, чтобы извиниться или объяснить ситуацию?
– Нет.
– Тогда это не было вырвано из контекста, – заключил я. [16]
Коч был прав. Если вы сказали публично что-то резкое, и затем раскаялись, безотлагательно свяжитесь с жертвой вашего замечания и извинитесь. Можете быть уверены, что человек узнает об этом, а если вы не принесете своих извинений, у него будут все основания считать, что вы имели в виду именно то, что сказали.
Если резкого заявления, которое вам приписывают, вы не делали, то необходимы более решительные действия. Зачем вам нужно, чтобы люди связывали вас с жестокими словами, которых вы не говорили? Даже если другие не принимают отвратительного заявления, не думайте, что тот, кто считает, что его имя было опорочено, отнесется к этому так же. Вполне возможно, что конгрессменша была долгое время в дружеских отношениях с Эдом Кочем, но с того момента, как Коч узнал об упомянутых словах, она для него стала ассоциироваться исключительно с этим высказыванием.
Просто люди не забывают резкие высказывания в свой адрес или тех, кто им дорог. Если вас обвиняют в подобных словах, ваш единственный шанс наладить мирные отношения – решительно (и безотлагательно) опровергнуть их как частным образом, так и публично, если это неправда, либо же извиниться, если это имело место.
Болтливость (рехилут)
Болтливость (передача другим нелестных замечаний, отпускаемых на их счет) является одной из разновидностей лашон ха-ра .
Несколько лет назад, когда моя близкая подруга объявила о своей помолвке, ее сестра передала ей фразу, высказанную их любимым дядей: «Кэрол очень милая девушка, Дэвид же гораздо опытнее и практичнее. Боюсь, что ему с ней станет скучно».
Для Кэрол, чей отец умер, когда она была еще совсем девочкой, резкое замечание дяди было ужасающим. Когда она выходила замуж, то отказалась пройти с ним по боковому приделу храма, как они заранее планировали. И сегодня, когда прошло уже несколько лет, от их некогда теплых отношений почти не осталось и следа.
Встретив сестру вскоре после инцидента, я спросил ее о происшедшем. Она сказала, что реплика случайно сорвалась у нее с губ, когда она болтала с Кэрол, и ей внезапно пришло в голову, что той следует знать мнение их дяди.
Ответ сестры – типичное оправдание, приводимое теми, кто передает скверные высказывания, – кажется теоретически бесспорным: «Или нам не дано права знать, что люди, которые столь радушны в нашем присутствии, высказывают резкие замечания в наше отсутствие?» На деле, однако, одна небольшая «правдивая» фраза сплетни часто создает впечатление, которое совершенно ложно. Когда Кэрол услышала замечание дяди, она решила: в нем все, что он о ней думает. Помимо этого, сестра Кэрол не была склонна повторить остальное, сказанное дядей о ее сестре.
И хотя комментарий дяди мог быть нелестным, но практически каждый из нас когда-либо говорил обидные слова о тех, кто, в общем-то, очень нам дорог. Кто бы из нас обрадовался, если бы родители, дети, супруги и друзья услышали все наши высказывания о них? Великий французский философ Блейз Паскаль написал: «Бьюсь об заклад, что если бы люди знали, что о них говорят другие, то в мире не осталось бы и четырех друзей». А Марк Твен сказал: «Чтобы поразить вас в сердце, достаточно вашему недругу и другу потрудиться вместе: один на вас поклевещет, а другой до вас это донесет».
Конечно же бывают моменты, когда приемлемо передать подобную информацию. Если вы услышали – такой-то нечестен, и знаете, что это ложь, то следует не только публично оспорить заявление, но и предупредить человека, сообщив, что о нем говорят. Однако столь дискредитирующие заявления случаются редко. В общем, если нет особого, конструктивного повода для передачи негативных суждений, то не следует этого делать.
Иудейская этика запрещает ложь, но позволяется быть не вполне честным, когда вас спрашивают: «Что такой-то говорит обо мне?». Если велика вероятность, что ответ вызовет нежелательную реакцию, вы можете скрыться за полуправдой, опустив негативные замечания, содержащиеся в высказываниях. Если же вопрошающий старается выдавить из вас больше информации, расспрашивая о подробностях, то можно ответить, что никаких критических замечаний высказано не было. (Спорные ситуации, когда допускается ложь, обсуждаются в главе 11.)
Слухи
Журналист Боб Вудуорд, который вместе с Карлом Бернштейном сделал достоянием гласности скандал, получивший название Уотергейт , считается одним из наиболее пытливых журналистов Соединенных Штатов. От такого профессионала следует ожидать глубокого осознания важности проверки источников информации, как по причине соблюдения законности, так и нравственным соображениям. Но во время шумихи в средствах массовой информации по поводу приветствия назначения в 1989 году сенатора Джона Товера на пост министра обороны, Вудуорд, действовавший для « Washington Post» [17] на грани фола, рассказал об обвинении Товера, выдвинутом сержантом ВВС в отставке, который заявил, что видел как тот прилюдно напился и приласкал на военной базе двух дам. Согласно статье Вудуорда, этот человек видел Товера держащим за грудь одну даму и похлопывающим по ягодицам другую. Далее в статье приводились слова сержанта, что если бы одна из его дочерей стала жертвой подобного похотливого поведения, то его бы «отправили в Левенуэрт», с намеком на то, что он бы набросился на Товера, и готов был бы отправиться за это в тюрьму.
Сержант ВВС оказался единственным очевидцем происшедшего, чье имя было указано в статье. Вудуорд упоминал о других «информированных источниках», которые якобы знали об этом событии, но не уточнял, кто они. Не удивительно, что после его статьи многие читатели пришли к выводу, что сенатор Товер своими моральными и эмоциональными качествами не подходит для должности члена кабинета министров.
В течение дня, когда вышла статья Вудуорда, он узнал, что его «очевидец» был выдворен из ВВС по причине «комплексных эмоциональных нарушений с признаками необщительности и истеричности». Другими словами, источник Вудуорда оказался личностью с серьезными нарушениями, который, похоже, состряпал историю.
Столкнувшись с этим фактом, Вудуорд ответил: «Ты сообщаешь то, что смог добыть». Добавив: «Я бы хотел, чтобы у меня было больше времени для проверки данной истории». [18] Но этика велит не сообщать то, что ты смог добыть, а сообщать только те истории, истинность которых подтверждена неопровержимыми доказательствами. [19]
Талмуд, в противоположность Вудуорду, учит: «Если что-то столь же ясно, как запрет иметь сестру в качестве полового партнера, то [лишь] в таком случае говори об этом». [20] Другими словами, будь очень осторожен с распространением новостей, которые могут дискредитировать кого-либо, словно заряженное ружье.
И хотя это должно быть очевидным, но многие люди, не только журналисты, считают передачу слухов нравственно приемлемой. Это чрезвычайно предосудительно, учитывая тот факт, что большинство передаваемых слухов негативно и непорядочно. Когда вам последний раз говорили что-то вроде: «Ты слышал, насколько такой-то действительно замечательный человек?».
Легкомысленность, с которой распространяют большинство слухов, сама по себе является еще одним нарушением золотого правила. Когда мы стали предметом неприятного слуха, мы отчаянно пытаемся сделать все, что в наших силах, чтобы аннулировать его. Но если предметом слуха является кто-то другой, большинство из нас распространяет это дальше, не принимая во внимание ту боль, которую мы причиняем его жертве.
Большинство людей, если их спросить, распространяли ли они когда-нибудь злобную ложь о других, ответят: «Нет». Но если вы распространяете негативный слух, который впоследствии оказывается не соответствующим истине, то это – то же самое. Ваша вера, что передаваемые слова могут оказаться правдивыми, не сильно утешит того, чью репутацию вы подорвали.
