Я написала много фальшивых стихов, но я больше не буду писать их.
Я не буду соединять эпическую поэму с лирикой, омытой росой.
«Довольно стихов. Позволь мне быть полностью честной, когда я буду писать поэму своей жизни».
Всякий раз, когда мне бросает вызов сталь,
Мне нельзя поворачиваться к ней спиной и прятаться.
Я не могу наслаждаться выгодами славы.
Пусть мое желание самореализации так и останется не исполненным,
Пусть я не увяну перед тем, как стать семенем,
Я все же прошу тебя об одном:
Дай мне еще одну жизнь перед тем, как я умру.
Забери назад этот шелк, эти драгоценности, эту одежду
И дай мне зеркало.
Преданный служитель Бога говорит: «Мне нужно зеркало, в котором я смогу увидеть себя. Стань моим зеркалом, чтобы я мог увидеть в тебе самого себя. Я буду взывать к тебе до тех пор, пока ты не сделаешь этого. Словно малое невинное дитя...
Словно невинное дитя, которое надеется на мать,
Я в полной мере завишу от тебя.
Попытайтесь понять состояние ребенка. В течение девяти месяцев ребенок живет в чреве матери - он не знает о себе, он не беспокоится о голоде или жажде, у него нет никакой ответственности. Он абсолютно безмятежен, за него все делают. Именно так начинает жить преданный служитель Бога.
Для преданного служителя Бога все существование становится материнским чревом. Он говорит: «Я живу в существовании, о чем же мне теперь беспокоиться? Я со всех сторон окружен существованием - с какой стати мне тревожиться? Оно окружает меня со всех направлений: ветром, луной и звездами, солнцем, деревьями, людьми, землей, небом. Существование окружает меня со всех сторон». Существование становится чревом, а преданный служитель Бога счастлив затеряться в нем без всяких тревог.
Словно невинное дитя, которое надеется на мать,
Я в полной мере завишу от тебя.
Ребенок может совершить миллион ошибок,
И все же мать никогда не бросит его.
Сколько бы ошибок ни совершил ребенок, никакая мать все равно никогда не бросит его.
Ребенок может совершить миллион ошибок,
И все же мать никогда не бросит его.
Она посадит ребенка на колено и приласкает его.
Каждый день удваивая свою любовь к нему.
Всякий раз, когда ребенок ошибается, мать зовет его к себе, сажает его на колено, ласкает и нежит свое дитя.
Иисус сказал: «Бог подобен пастырю, который вечером возвращается домой со своими овцами. Он считает овец и вдруг обнаруживает, что домой пришли девяносто девять овец, но одна овца все же затерялась в лесу. Пастырь покидает эти девяносто девять овец и бежит в лес. Он ищет во тьме, зовет заблудшую овцу в далеких долинах и даже при этом рискует своей жизнью. Наконец, пастырь находит овцу и приводит ее домой. А вы знаете, как он приносит эту овцу домой, найдя ее? Он приносит эту овцу домой на своих плечах». Итак, Иисус тоже говорит: «Бог - это пастырь».
Ребенок может совершить миллион ошибок,
И все же мать никогда не бросит его.
Ребенок может сделать много ошибок, но мать всегда будет прощать его.
Она посадит ребенка на колено и приласкает его,
Каждый день удваивая свою любовь к нему.
Вы замечали, что мать особенно любит того ребенка, который доставляет неприятности, который приходит домой, после того, как нажил какую-то беду, кто набедокурил где-то по соседству? Чем крупнее его ошибки, тем больше любви течет к нему от матери.
В ашраме суфийского факира Баязида были сотни искателей. К нему пришел новый искатель и скоро начал доставлять множество неприятностей. Он постоянно крал вещи и выпивал. У него были и другие дурные привычки. Например, он также любил азартные игры. В конце концов, на него нажаловались все ученики. Начали исчезать даже вещи Баязида. Но Баязид просто слушал бесконечные жалобы, приговаривая: «Так-так, посмотрим, посмотрим».
Наконец, ученики потеряли всякое терпение. Они собрались и сказали Баязиду:
- Это невозможно терпеть. Что происходит? Почему вы позволяете ему оставаться здесь? Почему бы вам просто ни вышвырнуть его из ашрама?
- Послушайте, - ответил Баязид. - Все вы добродетельные люди. Даже если вы уйдете из ашрама, вы все равно так или иначе отыщете Бога. Но если этот человек не поймет меня, если я вышвырну его, то ему просто некуда будет податься. Итак, если этот человек докучает вам, вы можете уйти. Но я с ним повязан, и я должен жить вместе с ним.
- Подумайте об этом, - продолжил Баязид. - Его не примет никто, кроме меня. Я согласен с тем, что он вор, пьяница, азартный игрок. Он крадет и мои вещи. Он не щадит даже меня, своего учителя. Но раз уж существование терпит его, то оно никогда не простит меня, если я не вынесу его присутствия. Существование еще не перестало давать ему дыхание. Солнце изливает на него тот же самый свет, как и всегда. Существование не отняло от него луну и звезды. Если оно готово терпеть его, то кто такой я, чтобы вмешиваться в такой ход вещей? Таково желание Бога, и это божий мир. А что принадлежит нам? Что он может украсть у нас?
- Итак, - заключил Баязид. - Если хотите, можете уезжать, но я не могу позволить ему уйти. Если я отпущу вас, то смогу объяснить этот свой поступок Богу такими словами: «Все они были добродетельными людьми, они все равно нашли бы тебя». Но как я смогу показаться на глаза Богу, если прогоню этого человека? Что я отвечу Богу, когда он спросит меня: «Куда ты отослал его? Где он? Как мог ты бросить его?»
Ребенок может совершить миллион ошибок,
И все же мать никогда не бросит его.
Поэтому Дайя говорит: «Ты источник. Мы происходим от тебя. Мы твои дети. Правда, что мы сделали много ошибок. Мы не делали ничего, кроме ошибок, и мы знаем об этом. Но у тебя нет причины бросать нас. Не может быть, чтобы из-за подобных вещей мать перестала быть самой собой. Поэтому мы умоляем тебя, просим тебя услышать нас». О мой Бог, услышь же каждый мой призыв к тебе, это моя вечная просьба.
Покой приходит к птице чакви,
Когда она в блаженстве купается в первых лучах солнца.
Дайя твоя рабыня, о Кришна, о Луна Браджа,
Никогда, даже на мгновение, не теряй Дайю из вида.
Вот ее молитва, и она не просит многого. Как филин постоянно смотрит на луну, так и Дайя не просит многого. Дайя твоя рабыня, о Кришна, о Луна Браджа; никогда, даже на мгновение, не теряй Дайю из вида. Она просит его лишь не терять ее из вида даже на одну единственную секунду. Это ее единственная просьба. Это не большая просьба, ведь она не просит для себя несметных сокровищ, освобождения или рая.
Преданный служитель Бога никогда ничего не просит. Он просто говорит: «Я прошу у тебя только одно: чтобы я не забывал тебя, чтобы ты не стирался из моей памяти, чтобы воспоминания о тебе постоянно преобладали в моем уме».
Попытайтесь понять это различие. Человек на пути знаний в этом отношении останавливается задолго до конечной точки странствия, поскольку он только желает чего-то. Он хочет блаженства, освобождения, духовной награды, вечной жизни - вся его жизнь наполнена желаниями. А преданный служитель Бога говорит: «Я ничего не хочу. Просто не позволяй мне забывать тебя. Даже если я попаду в ад, не беда, просто позволь мне все время вспоминать тебя. Если ты откроешься моим молитвам, мне будет довольно и одного этого».
Дайя твоя рабыня, о Кришна, о Луна Браджа,
Никогда, даже на мгновение, не теряй Дайю из вида.
Ты стал моим припевом... Мои глаза ждут только тебя. Ты мой свет, ты моя жизнь, ты мое спасение.
Ты стал моим припевом,
Как лучи луны для глазастого филина.
Мне не с кем ругаться,
Кроме тебя, О Мохан, о юный сын Нанды.
Это такие прекрасные слова. Дайя говорит: «С какой стати мне проявлять интерес к кому-то другому? С какой стати мне ссориться с кем-то другим?»
Ты стал моим припевом,
Как лучи луны для глазастого филина.
Мне больше не с кем ругаться,
Кроме тебя, О Мохан, о юный сын Нанды.
«Теперь я буду ссориться только с тобой. Существуешь только ты; больше нет никого, кроме тебя. Если ничего не произойдет, тогда я буду ссориться с тобой, я буду спорить с тобой, я буду жаловаться тебе».
Поймите это различие. Вы жалуетесь, преданный служитель Бога тоже жалуется, но вот только в ваших жалобах нет молитвы. А в жалобе преданного служителя Бога присутствует молитва. Вы просите у Бога чего-то и жалуетесь ему, говоря о том, что вам хотелось бы, чтобы у вас все было так или иначе...
