Это формула. Нужно пройти от «а» до «у» и от «у» до «м». Ничего не произойдет, если просто повторять «аум». Так что процессы, которые ведут нас в этом направлении — от «а» до «у» и от «у» до «м», — это те процессы, на которые нужно обратить внимание. Глубокое дыхание — это первый процесс. Чем глубже дыхание, чем более гармоничным, более ровным оно станет, тем больше жизненная энергия начнет пробуждаться внутри вас, начнет излучаться из вашего пупка. Ваш пупок станет живым центром.
Через несколько дней вы начнете ощущать, что есть энергия, вытекающая из вашего пупка, и вы также начнете ощущать, что есть энергия, входящая в него. Вы обнаружите, что вблизи вашего пупка начинает развиваться очень живой, динамичный центр. Как только вы его почувствуете, вокруг этого центра начнут происходить еще многие вещи.
Физиологически дыхание — это первое, что можно сделать для развития пупочного центра. Психологически для развития пупка полезны некоторые качества. Утром я говорил вам о бесстрашии. Чем больше в человеке страха, тем меньше он будет способен приблизиться к пупочному центру. Чем человек бесстрашнее, тем ближе он подойдет к пупку.
Поэтому относительно воспитания детей у меня есть важный совет: никогда нельзя, даже по ошибке, запрещать ребенку выходить из дома, потому что на улице темно. Вы не осознаете, что постоянно причиняете вред его пупочному центру. Непременно говорите детям, чтобы они шли туда, где темно, скажите им, что темнота зовет их. Если на реке половодье, не запрещайте детям прыгать в воду, — вы не знаете, что ребенок, который осмеливается войти в разлившуюся реку, развивает свой пупочный центр. Пупочный центр у ребенка, который не прыгает в реку, становится слабым и немощным. Если дети хотят забираться на горы, позволяйте им это. Если дети хотят залезать на деревья, позволяйте им. Позволяйте им ходить всюду, где они могли бы найти приключение и ощутить бесстрашие. Даже если каждый год несколько детей погибают, забираясь на горы, прыгая в реки или залезая на деревья, это совсем неважно. Потому что если все дети в обществе наполнятся страхом и будут лишены отваги, то это с виду живое общество на самом деле будет мертво.
В Индии это несчастье произошло. Мы много говорим о религии, но ничего не знаем о храбрости. Мы не знаем, что без храбрости нет никакой религии, потому что без храбрости центральная составная часть жизни остается неразвитой. Человеку нужна храбрость — так много храбрости, чтобы он смог без страха смотреть в лицо смерти. В Индии так много разговоров о религии, но наш страх смерти беспределен! Фактически все должно быть наоборот: люди, которые знают душу, которые осознают душу, должны совершенно не бояться смерти, потому что смерти не существует. Но, много рассуждая о душе, вы очень боитесь смерти, ужасно боитесь.
Возможно, вы рассуждаете о душе, потому что боитесь смерти. Рассуждая о душе, вы получаете некоторое утешение, — душа бессмертна, а значит, вы не умрете. Возможно, вы рассуждаете из-за этого страха — это похоже на правду. Следует развивать бесстрашие. Следует развивать огромное бесстрашие. Поэтому всякий раз, когда в жизни появляются возможности встретиться с опасностью, их следует приветствовать.
Кто-то однажды спросил Ницше: «Как можно развить свою личность?»
Тот ответил очень странным афоризмом, таким, какого невозможно было ожидать. Он сказал: «Живите рискованно! Если вы хотите развить свою личность, живите рискованно».
Но вы думаете, что чем больше безопасности, тем вам лучше — есть банковский счет, дом, есть полиция и армия, нет страха… Во всем этом вы можете жить спокойно. Вы не понимаете, что, создавая все эти средства и удобства, вы стали почти мертвыми. Жить больше нет смысла, потому что единственное, что имеет значение в жизни, — это риск. В жизни ничто больше не имеет значения. Трупы находятся в полной безопасности, потому что теперь они не могут даже умереть. Теперь никто не может их убить — их могилы абсолютно безопасны.
Некий император построил дворец. Из соображений безопасности он сделал во дворце только одну дверь. Соседний император приехал на него посмотреть. Дворец ему очень понравился, и он сказал:
— Я тоже хотел бы построить подобный дворец. В нем очень безопасно. Ни один враг не сможет в него проникнуть.
Во дворце была только одна дверь, и были предприняты все меры безопасности.
Когда гость уезжал, император-хозяин устроил ему проводы, и собралась большая толпа. На прощание император сказал:
— Мне очень понравился ваш дворец. Я построю себе такой же.
Старик, который стоял рядом с ним, засмеялся. Император спросил:
— Почему ты смеешься?
Старик сказал:
— Если ты собираешься строить такой дворец, не сделай той ошибки, которую сделал он!
— Какой ошибки? — спросил император.
— Не делай ни одной двери. Заделай все двери. Тогда ты будешь в абсолютной безопасности, — ответил старик.
Император возразил:
— Тогда он станет могилой.
Старик сказал:
— Этот дворец также стал могилой. Любое полностью защищенное место, где есть только одна дверь и ниоткуда не угрожает опасность, становится могилой.
Вы думаете, что бесстрашие — это отсутствие страха; это ошибка. Бесстрашие — это не отсутствие страха. Бесстрашие в присутствии страха — это абсолютно иная вещь, которая случается внутри. Это не отсутствие страха. Бесстрашие — это тотальное присутствие страха и храбрость встретиться с ним. Но ваши жизни таковы, что это качество не развивается.
Вот что я вам скажу: молясь в храмах, вы не приблизитесь к божественному. Но когда приключения жизни и бесстрашие приглашают вас, когда опасности зовут вас, то, если вы откликнетесь, вы, несомненно, приблизитесь к божественному. В риске, в небезопасности центр, который скрыт внутри вас и который сейчас спит, пробуждается и становится бдительным. В риске, в небезопасности этот центр ощущает вызов — в такой ситуации пупочный центр может развиваться.
В прежние времена саньясины принимали эту небезопасность. Они покидали свой дом, но не потому, что дома было что-то дурное. Позднее глупые люди стали думать, что саньясины покидали дом потому, что там было что-то дурное, что они оставляли своих жен и детей потому, что те были для них бременем. Эта идея неверна. Саньясин просто хотел отбросить безопасность. Он хотел войти в состояние небезопасности, где не было ни поддержки, ни друзей, ни знакомых, ни одного человека, которого можно было бы назвать своим. Повсюду, где могли быть болезнь, смерть, опасности, нищета, он хотел войти в это состояние небезопасности. Поэтому тот, кто выбирал небезопасность, был саньясином.
Но позднее саньясины обеспечили для себя огромную безопасность, большую, чем у людей, живущих в обществе! Человек, живущий в обществе, должен зарабатывать себе на жизнь, а саньясин — нет: он находится даже в большей безопасности. Он просто получает все необходимое — одежду, жилье; ему не приходится обходиться без всего. Единственное отличие состоит в том, что ему даже не приходится это зарабатывать. С трудностью и небезопасностью зарабатывания денег также покончено. Кто-то другой устраивает это для него, кто-нибудь ухаживает за ним. Так саньясин становится подобен человеку, посаженному на привязь, и именно поэтому саньясин не может быть храбрым. Кажется, что саньясин — человек, не имеющий в этом мире никакой силы; он не может проявить даже немного храбрости.
Один саньясин говорит: «Я джайн», другой саньясин говорит: «Я индус», третий саньясин говорит: «Я мусульманин». Может ли саньясин быть индусом, джайном или мусульманином? Саньясин принадлежит ко всем. Но сказать: «Я принадлежу ко всем» — страшно, потому что эти слова могут означать, что такой саньясин не принадлежит ни к кому. Тогда те, кто дает ему пищу, кто строит для него жилище, могут перестать относиться к нему дружелюбно. Они скажут: «Ты не принадлежишь к нам. Ты принадлежишь ко всем, так что можешь идти ко всем. Мы позаботимся о тебе, только если ты монах-джайн», — или: «Мы позаботимся о тебе, только если ты монах-мусульманин. Мы — мусульмане, так что мы будем заботиться только о монахах-мусульманах». И монах скажет: «Я мусульманин», — или скажет: «Я индус». Это поиск безопасности. Это поиск нового дома: он покинул свой старый дом и теперь хочет иметь новый дом.
Поэтому сегодня ситуация такова, что те, кто умен, кто хочет иметь хороший дом, вообще не строят дом — они просто становятся саньясинами! Они говорят другим: «Вы неблагоразумны — вы строите свой собственный дом. Вы совершаете грехи и, может быть, отправитесь в ад!» И они заставляют этих людей строить для них дом, они живут в нем, они наслаждаются мыслями о том, что попадут на небеса, они зарабатывают добродетели и избегают любых жизненных затруднений. Таким образом саньясины обеспечивают свою собственную безопасность.
