Однако что бы произошло, если бы было доказано, что наши глубоко укорененные верования несостоятельны, причем доказательства имели бы такую силу, что ни один разумный человек не смог бы усомниться? Уж тогда-то опоры, на которых зиждутся наши предубеждения, треснули и пали бы под весом неопровержимых улик? Давайте посмотрим…
Есть великое множество сект боевых искусств, которые обещают своим последователям научить их эффективной и опасной технике, известной под названием бесконтактная атака. Смысл ее заключается в самом названии: умение победить без физического контакта с телом. Я знаю одного парня, практикующего этот способ борьбы, его псевдоним – человек-электрошокер. Другие называют себя мастерами киаи (киаи – вариант написания термина ки, или ци, означающего в восточной культуре внутреннюю энергию, на которую якобы можно повлиять, используя особую боевую технику).
Те, кто верит в эффективность бесконтактной атаки, уверены в том, что это происходит по-настоящему. В Интернете существует огромное количество видеороликов, где мастера киаи без особых усилий расшвыривают своих учеников по учебным додзё (залам для занятий боевыми искусствами). Всего лишь быстрое движение руки, – и мастер откидывает, подбрасывает, переворачивает любого ученика, который тщетно пытается атаковать всемогущего «волшебника».
«Аутсайдеры» – то есть те, кто не принадлежит к рядам последователей бесконтактной атаки, – подвергают сомнению ее эффективность (критики боевых искусств называют ее bullshido – абсурдо – по аналогии с айкидо). Многие уверены, что мастера киаи могут продемонстрировать свои умения только на своих учениках. Но сами мастера обычно игнорируют или опровергают такие нападки. Нам нечего доказывать, говорят они. Доказательства можно увидеть на видео: хотите – верьте, хотите – нет.
Однажды один из таких мастеров заявил, что может привести доказательство своих умений. Он обещал сразиться не со своим учеником, и более того – он даже готов был поставить на это деньги. Ставка составила 5000 долларов для любого, кто захочет сразиться с мастером киаи и отразить его фатальную атаку перед телевизионными камерами. Чтобы накалить обстановку, он направил свой вызов непосредственно людям, практикующим различные виды боевых искусств: карате, джиу-джитсу и кикбоксинг. Неудивительно, что нашелся человек, принявший его вызов.
Мастер киаи Рюкерин встретился с оппонентом в своем додзё перед большой толпой зрителей и перед объективами телекамер, как того и требовали условия пари. Перед началом схватки противник, опытный мастер смешанных боевых искусств, публично подписал договор, выражая согласие, что если он не сможет противостоять атаке Рюкерина, то не выиграет 5000 долларов. Уладив все формальности, пара начала бой.
Он закончился быстро. Мастер смешанных боевых искусств произвел стремительное наступление на мастера Рюкерина, который в это время взмахивал руками в воздухе так же, как в своем учебном зале, и безжалостно поверг его на землю. Толпа в ужасе наблюдала, как первый тузит второго. Рюкерин снова поднялся, совершая в воздухе движения руками, и снова был повергнут на землю и избит до окончательного поражения.
Любой, наблюдающий это фиаско, изумится и задастся вопросом: «Почему Рюкерин по собственному желанию подверг свою веру (и тело) такому открытому и болезненному экзамену?» Каким бы ни был ответ, ясно одно: по-видимому, Рюкерин был уверен в том, что обладает уникальной способностью передвигать физические объекты, не прикасаясь к ним; поэтому он смело поставил свои деньги, репутацию и гордость на кон. Таким образом, он предоставил нам ярчайший пример ментального искажения, основанного на веровании. Заметьте, что я не говорю о его ментальном искажении. Я говорю о ментальном искажении тех людей, которые верили в его способности: его учеников и других последователей. Естественно, после провала им пришлось отказаться от своих убеждений, правда?
А вот и нет! После того примечательного боя последователи мастера Рюкерин ни на йоту не изменили своих убеждений. Они утверждали, что мастер смешанных боевых искусств как-то умудрился перенаправить энергию атаки мастера. Рюкерин был нездоров и не смог развернуть свою силу в полную мощь, говорили другие. Поражение было случайностью. Оно ничего не доказывало. Идея бесконтактной атаки и те, кто ее придерживался, не исчезли, как логично было бы ожидать.
Такова сила предубеждения против доказательств. Убежденного человека можно опрокинуть, ударить, сломать ему ноги и руки, прилюдно унизить его, но предубеждение все равно продолжает жить.
Почти всегда мы занимаем в споре или дискуссии определенную позицию. И это очень «скользкий» момент. Мы можем быть полны искреннего намерения прийти к истине, но все-таки тешим себя иллюзией, что наше мышление объективно. А ведь это не так. Когнитивная наука помогла объяснить явление, лежащее в основе многих наших заблуждений: для упорядочивания информации наш мозг использует ментальные структуры, называемые схемами.
Схема подобна ментальной карте понятий, которые связаны друг с другом посредством ассоциаций. Например, ваша схема для понятия «школа» содержит ассоциации с понятиями «учитель», «книги», «предметы». У каждого из этих понятий есть дополнительные ассоциации; «предметы», например, ассоциируются с понятиями «математика», «литература» и т. п. Когнитивная наука предполагает, что с развитием ментальной схемы в мозгу человека условия включения в нее новой информации ужесточаются. Причина этого весьма практична. Мы делаем суждения, основываясь на связях наших внутренних схем. Если бы информация в мозгу не была упорядочена схематически, если бы некоторые «неудобные» единицы не исключались из этой схемы, то делать даже самые простейшие суждения было бы очень трудно.
Представьте, что вы проходите собеседование на работу, имея уже десятилетний рабочий стаж. Работодатель рассказывает вам о требованиях, графике работы, местоположении, зарплате и других имеющих отношение к делу деталях. Все это важно, но также немаловажно и то, что вы принесли сюда с собой, – назовем это вашей «карьерной схемой». Она включает в себя множество ассоциаций, которые со временем «наросли» у вас в мозгу и которые вы используете для того, чтобы делать суждения. Согласуются ли условия в этой компании с вашей внутренней схемой? Подходит ли график работы, уровень зарплаты, размер компании, время, затрачиваемое на дорогу? Конечно, при необходимости можно откорректировать свои ожидания по любому из этих пунктов. Но фокус в том, что, когда вы входите в кабинет для собеседований, ваш мозг совсем не подобен прозрачному сосуду, готовому наполниться чем угодно. У вас в мозгу уже существует готовая «карьерная схема», служащая платформой для ваших суждений.
В этом и заключается главная проблема. Предустановленная схема направляет наше восприятие и оценку информации, но она также может заставить нас выборочно игнорировать информацию, не согласующуюся со схемой.
Чтобы понять, почему так происходит, нам нужно вернуться к тому, что делает наш мозг «счастливым». Когда при получении новой информации прочно устоявшаяся схема подвергается сомнению, мозг воспринимает это как угрозу и реагирует соответствующим образом. Повышается активность мозжечковых миндалин (отклик на угрозу), а активность вентрального стриатума понижается (отклик на награду). Это состояние мозг воспринимает как крайне некомфортное. Вещество вашего мозга не любит беспокоиться, ему нравится стабильность. Неопределенность, возникающая при получении новой информации, представляет собой угрозу. Воспринимая новую информацию, мы можем либо позволить этой угрозе разрастись, либо блокировать ее, отбросив неудобные факты. Можно также отнести информацию к дополнительной категории, классифицировав ее как исключение – что-то, что нельзя полностью игнорировать и что не подвергает угрозе существующую схему.
Исследователей в области когнитивных наук особенно интересует то, как наш мозг поддерживает установленную схему. Поддержание религиозного верования, к примеру, явно тесно связано со стремлением нашего мозга к стабильности. Действительно, верование в общем смысле слова имеет отношение к склонности мозга к гомеостазу, который известный психолог Уолтер Брэдфорд Кэннон определяет как «свойство системы, регулирующей свою внутреннюю среду таким образом, чтобы поддерживать стабильное, устойчивое состояние».
Мы, люди, склонны распределять объекты верований по шкале ценностей. Вера в Бога важнее, чем вера в то, что 2+2=4. Но неврологические исследования показали, что в мозгу все реакции, связанные с верованиями, происходят одинаково, независимо от стимула и ценности (например, религия – высокая ценность, математика – нейтральная). Не важно, какую ценностную характеристику мы присвоили верованию – высокую или низкую, наш мозг хочет одного – стабильности и последовательности. Мы редко осознаем это, но почти все, что мы делаем, подтверждает эту тенденцию.
