Борден вернулся из Сингапура, Кларк все еще мертв, Боб пытается совместить материнство с охотой на Черный Блокнот и избавиться от дурной привычки оставлять топор где попало, а тот, кого она не знает,
Кто-то спасает СССР и разговаривает с вождем по телефону. Кто-то спасает Российскую империю и рассказывает государю про командирскую башенку. Кто-то спецназовец, у кого-то есть айфон, кто-то всю
Ее зовут Боб. Она служит в полиции, ездит на «Шевроле Тахо», в багажнике которого лежит топор, ругается, как сапожник, а предупредительный выстрел делает сразу в голову. Но внутри она - хрупкий,
Аннотация максимально без спойлеров. (временная) Он был... кем-то. А потом что-то случилось, и он стал другим. В том месте, где он оказался, он такой не один. Других много. И у каждого есть кто-то
Ее зовут Боб. Она служит в полиции, ездит на «Шевроле Тахо», в багажнике которого лежит топор, ругается, как сапожник, а предупредительный выстрел делает сразу в голову. Но внутри она — хрупкий,
Ее зовут Боб. Она служит в полиции, ездит на «Шевроле Тахо», в багажнике которого лежит топор, ругается, как сапожник, а предупредительный выстрел делает сразу в голову. Но внутри она – хрупкий,
Довольно далекое будущее, последствия большой космической войны между двумя цивилизациями. Враг повержен, но и человечество практически уничтожено, уцелели только несколько дальних колоний…
Российская империя, древние дворянские роды, владеющие силой, что сродни с магией, балы, шампанское и хруст французской булки… Их двое. Один — молод, а другой почти старик. Один родился в этом мире,
В двадцать первом веке на Земле стало происходить странное. Люди сходят с ума, ткань реальности рвется, из трещин пространственно-временного континуума лезут хтонические монстры… И только один
Российская империя, древние дворянские роды, владеющие силой, что сродни с магией, балы, шампанское и хруст французской булки… Их двое. Один – молод, а другой почти старик. Один родился в этом мире,
В игровой части вселенной ожидаются большие перемены. Грядут великие войны и масштабные потрясения. Сильные падут, слабые возвысятся, Система по-прежнему будет жрать и тех и других. Но есть что-то,
Игровые миры штормит. Сильные засели на своих вершинах и держатся за поручни, слабые затаились по углам и надеются, что пронесет, сама Система готова пересмотреть свои гастрономические привычки. А он