богов наделила. Ничто их
Мира душевного ни на мгновенье коснуться не может,
И Ахерузии пропасть у них впереди не зияет.
Им не мешает к тому же земля разглядеть, что творится
Там, под ногами у нас, в глубине пустоты преисподней.
При обсужденьи вопросов таких меня трепет объемлет
Вместе с отрадным сознаньем, что ты обнаружил природу
Силой ума и что ныне она отовсюду раскрыта.
Раньше сказал я уже, каковы суть зачатки, поскольку
Между собой они разнятся формами, как своевольно
Всюду они пролетают, гонимые вечным движеньем,
И каким образом могут из них созидаться предметы.
С тем сообразно я должен, мне кажется, духа природу,
Как и природу души, разъяснить здесь моими стихами
И разогнать все те ужасы пред глубиной Ахеронта,
Что до глубоких основ возмущают всю жизнь человека,
Все на земле омрачая печальными красками смерти,
Не оставляя ему даже чистой, невинной утехи.
Многие люди толкуют, что следует больше бояться
Всяких болезней и жизни позорной, чем Тартара Леты;
И будто знают они, что душа состоит их из крови
Или дыханья, – смотря по тому, как ни кажется лучше, —
А потому не нуждаются в нашем учении вовсе.
Речи такие, поверь, внушены им скорее тщеславьем,
Нежели тем, что на деле самом подтверждается ими.
Будучи изгнаны родиной и убегая далеко
От человеческих взоров, запятнаны делом преступным,
Горем подавлены, люди те все-таки жить продолжают.
Где б они, жалкие, ни были, предкам поминки справляя,
Черный свой скот они в жертву приносят божественным манам
В честь преисподней и в разных печальных событиях жизни
Часто к религии рвения больше еще проявляют.
Да, наблюдать человека в беде угрожающей надо,
И познавать лишь в превратностях рока возможно, каков он.
Только тогда голос правды от чистого сердца исходит,
Маска срывается прочь, и действительность лишь остается.
Жадная скупость затем и слепое стремленье к почету
Могут принудить несчастных людей проступить за пределы
Права, явив себя в виде участников, слуг преступленья.
Ночью и днем в непрестанной работе находятся люди
С целью добыть положенье высокое. Все эти раны
Жизни их по большинству происходят от страха пред смертью.
Стыд же позорной молвы и презренье, и горькая бедность,
Подстерегая людей у могильного будто бы входа,
Несовместимы, сдается им, с тихой, приятною жизнью.
Вследствие этого люди, смущенные ужасом ложным,
Думая всех таких бед избежать и от них устраниться,
Кровью сограждан достатки свои пополняют; богатства
Жадно скопляют они, громоздят на убийстве убийство,
С радостью шествуют на погребении собственных братьев
И пировать за столом у родных своих кровных боятся.
Также мы видим, что часто людей этот страх иссушает
Завистью: тот облечен перед ними могучею властью,
Этот у всех на виду, окруженный блестящим почетом,
Между тем сами они в нищете и во мраке влачатся.
Многие гибнут от жажды достигнуть статуи и славы,
И до того иногда ужас смерти доходит, что к жизни
Ненависть люди питать начинают и свет им противен;
Так что себе они сами же смерть, скрепя сердце, наносят,
Вовсе забыв, что беды их источник и есть этот ужас,
Тут приносящий бесчестие, там разрывающий узы
Дружества и до основ потрясающий их благочестье.
Ибо нередко отчизну и близких родных предавали
Люди, желая избегнуть суровых глубин Ахеронта.
Часто, подобно детям, что дрожат и вещей всех боятся
В мраке ночном, и мы также страшимся иного при свете,
А между тем ничего нет, чего нужно больше бояться,
Нежели вымыслов, ночью детей напугать лишь способных.
Ныне не стрелами яркими дня и не солнца лучами
Надо рассеивать ужасы и помрачение духа,
Но изучением и толкованьем законов природы.
Я утверждаю, что дух (мы зовем его часто рассудком),
Дух, содержащий в себе направленье и смысл нашей жизни,
Есть только часть человека, подобно тому как и руки,
Ноги, глаза составляют живого создания части.
Между учеными многими мнение то проводилось,
Что ощущение духа таится-де в части известной
Тела, но в теле оно составляет лишь свойство живое.
Это у греков зовется гармонией, вследствие коей
С чувством живем мы, но дух ни в какой части тела не вложен.
Так иногда говорится о добром здоровии тела,
Но части тела какой-нибудь не составляет здоровье.
Также и духу они не отводят известного места.
Но, мне сдается, от истины сильно они отступают.
Можно нередко заметить, что тело объято недугом,
Часть же, которая скрыта внутри, совершенно здорова.
Также мы видим нередко обратное: дух непокоен,
А в свою очередь тело все дышит прекрасным здоровьем.
Можно привесть и тот случай, когда у нас ноги болеют,
А голова никакой в то же время не чувствует боли.
Кроме того, когда сладкому сну предаются все члены
И утомленное тело лежит безо всякого чувства,
Все-таки нечто такое в нас есть, что в то самое время
Действует многоразлично и живо в себе восприемлет
И ощущенья отрады и праздные сердца заботы.
Чтобы ты уразумел, что душа расположена в членах,
А не гармонией в целости тело держаться привыкло,
Прежде всего укажу, что с утратой частей неких тела
Жизнь тем не менее в членах у нас остается порою.
Наоборот, когда малая доля тепла исчезает
И изо рта вылетает в ничтожном количестве воздух,
Жизнь прекращается, вдруг покидая все жилы и кости.
Можно понять из того, что не все вещества в нашем теле
С равною силой поддерживать могут здоровие наше.
Более прочих веществ к сохранению жизни стремятся
Те, что содержат в себе тельца теплых паров или ветра.
Значит, тепло и живительный ветер находятся в самом
Теле у нас, и в час смерти они отлетают из членов.
Так как нам ясно теперь, что
