В колоннаде было расставлено сто мраморных статуй работы лучших мастеров. Между колоннами были развешаны картины живописцев сикионской школы вперемежку с различными отборными портретами; были там и расшитые золотом хитоны, и прекраснейшие военные плащи; на некоторых были вышиты портреты царей, на других изображались мифологические сцены. Еще выше со всех сторон висели большие продолговатые щиты, попеременно серебряные и золотые. Пространство над ними образовывало ниши – по шесть в длину павильона и по четыре в ширину – размером в восемь локтей; в них были представлены пирующие компании трагических, комических и сатировских персонажей в настоящих одеждах и с золотыми кубками. В промежутках между этими нишами стояли золотые дельфийские треножники на подставках. На самом же верху крыши возносились друг против друга золотые орлы размером в пятнадцать локтей. Вдоль обеих стен павильона были расставлены сто золотых лож с ножками в виде сфинксов, так что апсида напротив входа была оставлена свободной. Ложа были застелены пурпурными коврами с ворсом, вытканными из шерсти высшего качества; поверх них – превосходной работы узорные покрывала. Серединный проход был покрыт мягкими персидскими коврами с вышитыми картинами великолепной работы. Возле пирующих стояло двести золотых треногих столов на серебряных подставках, по два на каждое ложе. Позади них для омовения рук было приготовлено сто тазиков и столько же кувшинов. Прямо напротив пиршества был сооружен обширный поставец для киликов, кубков и прочей утвари, в которой могла возникнуть надобность, – всё это было с удивительным мастерством изготовлено из золота и усыпано каменьями. Описывать всё это по частям и в подробностях было бы слишком утомительно; во всяком случае общий вес утвари составил бы десять тысяч талантов в пересчете на серебро.
Описав павильон и его убранство, обратимся к рассказу о торжественном шествии. Было оно на городском стадионе. Первой шла колонна „Утренней звезды“ (потому что начинались торжества как раз на ее восходе). За нею следовала колонна имени родителей царя и царицы, а потом – посвященные всем богам, с изображениями мифов о каждом из них. Последней была колонна „Вечерней звезды“, после чего короткий зимний день положил предел торжествам. Кто желает знать их подробности, пусть посмотрит протоколы четырехлетних игр. В Дионисовой процессии первыми, оттесняя толпу, шествовали Силены, одетые в пурпурные и красные плащи. За ними – по двадцать через каждый стадий колонны – следовали Сатиры с факелами, украшенными позолоченными листьями плюща. За ними – Победы с золотыми крыльями: они везли кадильницы в шесть локтей вышины, обвитые позолоченными ветвями плюща; наряжены они были в расшитые хитоны и увешаны золотыми украшениями. Следом везли двойной алтарь шести локтей в длину с рельефом из позолоченных листьев плюща; на нем лежал золотой венок из виноградных листьев, перевитый белыми лентами. Сопровождали его сто мальчиков в пурпурных хитонах; на золотых хлебных блюдах они несли ладан, мирру и шафран. За ними шли сорок Сатиров в золотых венках из плюща; у одних тела были раскрашены пурпуром, у других – суриком или другими красками. Они тоже несли золотой венок в виде листьев винограда и плюща. Затем следовали двое Силенов в пурпурных плащах и белых башмаках. Один из них, в широкополой шляпе, держал в руке золотой жезл, другой нес трубу. Между ними шагал мужчина четырех локтей роста в трагическом наряде и маске: он нес золотой рог Изобилия и олицетворял собой Год. Его сопровождала женщина необычайной красоты и такого же роста, в прекрасном хитоне и вся в золоте. В одной руке она несла венок из персеи, в другой – пальмовую ветвь; она олицетворяла Четырехлетие. Ее сопровождали четыре „Времени года“ в богатых нарядах, со своими плодами. Затем опять две кадильницы в шесть локтей, украшенные золотым плющом; между ними золотой алтарь. И снова шли Сатиры в плющевых венках из золота и в багряных плащах; одни из них несли золотой ковш, другие – финикийские кубки-кархесии. За ними – поэт Филиск, жрец Диониса, и все актеры. Следом несли дельфийские треножники – награды хорегам атлетических состязаний: один, девяти локтей высотой, для детских игр, другой, двенадцатилоктевый – для взрослых.
Далее – четырехколесная повозка четырнадцати локтей в длину и восьми в ширину; везли ее сто восемьдесят человек. На ней возвышалась статуя Диониса десяти локтей высоты, совершающего возлияние из золотого кубка; статуя была одета в пурпурный хитон до пят, поверх него прозрачное платье шафранного цвета, а сверху пурпурный плащ, расшитый золотом. Перед Дионисом стоял лаконский кратер из золота емкостью в пятнадцать метретов и золотой треножник, на котором находились золотая курильница и два золотых фиала, полные кассии и шафрана. Над статуей был раскинут навес, украшенный плющом, виноградными лозами и другими плодами, а по сторонам висели венки, ленты, тирсы, тимпаны, повязки, а также маски – сатировские, трагические и комические. За повозкой… [следовали]… жрецы, жрицы и иеростолы, разные фиасы Дионисовых чтителей, а также носильщицы корзинок с первинками плодов. За ними – македонские вакханки, „мималлоны“, фракийские „бассары“, „лидянки“, все с распущенными волосами, головы у одних были обвиты змеями, у других – венками из тисса, винограда, плюща; в руках они сжимали змей и кинжалы. Следом за ними шестьдесят человек влекли четырехколесную повозку в восемь локтей ширины, на которой возвышалась статуя сидящей Нисы в восемь локтей высоты; одета она была в желтый хитон, шитый золотом, поверх был накинут лаконский гиматий. Эта статуя сама вставала без прикосновения рук, совершала возлияние молоком из золотого фиала и садилась обратно. В левой руке у нее был тирс, обвитый лентами, на голове золотой плющ с гроздьями драгоценных камней. Эта колесница тоже имела навес, а на четырех углах ее укреплены были позолоченные светильники. За ней тридцать человек влекли еще одну колесницу, длиной в двадцать локтей и шириной в одиннадцать; на ней был водружен винный пресс длиной в двадцать четыре и шириной в пятнадцать локтей, весь наполненный виноградными гроздьями. Шестьдесят Сатиров топтали их, распевая под звуки флейты виноградарскую песенку (эпиленион), а руководил ими Силен. И по всему пути на дорогу с повозки стекал винный сок.
Следом шестьсот человек тащили повозку длиной в двадцать пять и шириной в четырнадцать локтей, на которой лежал мех объемом в три тысячи метретов, сшитый из леопардовых шкур, и он также орошал дорогу вином. Сопровождали его сто двадцать Сатиров и Силенов в венках; одни несли в руках ковши, другие – фиалы, третьи – огромные кубки Ферикловой работы; все это было из золота.
Сразу за ними еще шестьсот человек везли четырехколесную повозку с серебряным кратером емкостью в шестьсот метретов. Под краем, под ручками и под днищем его были вычеканены фигурки животных; в самой же широкой части кратер был обвит золотым венком, усыпанным каменьями. Следом везли две серебряные стойки для киликов длиной в двенадцать и высотой в шесть локтей, поверху с навершьями, а посередине и на ножках с резными животными высотой в локоть и полтора. На них стояли десять тазов и кратеров емкостью от тридцати до пяти метретов; двадцать четыре украшенных желудями котла – все на подставах; два серебряных винных пресса, на которых стояло двадцать четыре кувшина, стол двенадцати локтей длины, целиком из серебра, и тридцать других, по шести локтей. Кроме того, было там еще четыре треножника – один окружностью в шестнадцать локтей, весь в серебре, и три другие, поменьше, но посредине украшенные каменьями. За ними везли восемьдесят серебряных дельфийских треножников, размерами поменьше, по углам… [с чеканкой]… емкостью по четыре метрета каждый. Также двадцать шесть сосудов для воды (гидрий), шестнадцать панафинейских амфор, сто шестьдесят холодильных чаш (псиктеров), самая большая из которых имела емкость шесть метретов, наименьшая – два; и всё это из серебра.
Следом за ними в процессии везли золотую утварь: четыре золотых лаконских кратера с венками из виноградных листьев… [текст испорчен]… другие емкостью по четыре метрета; и два коринфских – у этих сверху вдоль края были чеканены очень выразительные сидящие фигурки, а на горлышке и вокруг пояса – искусно выполненные барельефы. Каждый из кратеров вмещал по восемь метретов, и все они стояли на подставах. [Следом везли] винный пресс, на нем десять винных кувшинов; два таза, каждый по пять метретов, две фляги по два метрета, двадцать две холодильные чаши, от тридцати метретов до одного. Далее везли четыре громадных золотых треножника, золотую стойку для золотой посуды, усыпанную каменьями, она была десяти локтей высоты с шестью полками, на которых во множестве были расставлены искусно выполненные четырехдюймовые фигурки. Было там также два поставца для киликов и два стеклянных сосуда, усыпанных драгоценными каменьями; две золотых посудных стойки высотой в четыре локтя, три других, поменьше, десять сосудов для воды, алтарь трех локтей высоты, двадцать пять хлебных блюд. Следом шествовали тысяча шестьсот мальчиков в белых хитонах, одни в венках из плюща, другие – в сосновых. Двести пятьдесят из них несли золотые кувшины, четыреста – серебряные, триста двадцать несли золотые холодильные чаши, остальные – серебряные. За ними другие мальчики несли глиняные кувшины для сластей; двадцать из них были позолочены, пятьдесят – посеребрены, а триста остальных были расписаны восковыми красками (энкаустикой) всех цветов. И так как в сосудах для воды и бочонках уже были приготовлены напитки, вся публика недолжным образом „подсластилась“».
