Приведена черезмерною влагой и действием солнца.
Разве не видишь ты, что перемены воды или неба
Вредны тому, кто пришел издалека, из отчего дома,
Так как ему совершенно здесь не соответствует воздух?
Надо представить, сколь разнится сильно британское небо
С небом Египта, в котором колеблется ось мировая:
Или сколь разнится небо понтийское с небом Гадеса,
Или же с небом людей, почерневших от жгучего зноя,
Разное видим мы по четырем направлениям света:
Ветры из стран четырех и четыре деления неба.
Также наружность и цвет у людей различаются очень,
И удручается каждое племя особой болезнью.
Так, есть болезнь вблизи Нила, по имени элефантиазис;
В среднем Египте она возникает; нигде в другом месте;
В Аттике ноги хворают, глаза же – в пределах Ахеи.
Так что для различных частей или членов всегда одна местность
Больше вредна, чем другая: так действует воздух различный.
А потому, если небо, которое нам не подходит,
Вдруг всколыхнется и воздух, нам вредный, начнет расползаться,
То постепенно ползет он подобно туманам и тучам,
Все возмущая кругом и повсюду внося измененье.
К нашему небу дойдя, этот воздух его изменяет
И его делает сходным с собой, a для нас непривычным.
Яд этот, быстро возникший, с заразой, развившейся внове,
Падает в воды, и в самые даже плоды проникает
Или же в пищу другую людей, или корм для животных.
А иногда остается зараза та в воздухе самом;
Так что, когда мы вдыхаем в себя этот смешанный воздух,
Необходимо должна пробираться болезнь в жилу, в тело.
Вследствие той же причины чума на быков нападает,
И постигает недуг всяких блеющих тварей ленивых.
Вовсе не важно, приходим ли сами мы в местности, кои
Вредны для нас, и меняем ли сами покров небосвода,
Или, напротив, природа несет нездоровый к нам воздух
И образует что-либо, несродное нашим привычкам
И повредить нам могущее быстрым своим появленьем.
Некогда в силу причин тех болезни и воздух заразный
Предали гибели все поселения в царстве Кекропса,
Опустошили дороги, похитили в городе граждан.
Мор, перенесенный из серединных пределов Египта,
Через моря, через иного воздушных пространств пролетевши,
Тяжестью всей своей лег на народ Пандиона, за этим
Толпами стали валиться там жертвы болезни и смерти.
В самом начале болящие жар в голове ощущали;
Оба их глаза, наполнившись кровью, огнями сверкали.
После того почерневшая кровь извергалась из горла.
Голосовые пути же от язв становилися уже,
Истолкователь же мысли – язык, истекая весь кровью,
Ослабевал, становился тяжелым, шершавым на ощупь.
Сила болезни затем чрез отверстие рта наполняла
Недра груди и скоплялась в самом недугующем сердце,
Так что поистине связи все с жизнью в то время слабели.
Вместе с дыханием рот испускал отвратительный запах
Тот, что обычно исходит от брошенных трупов гниющих.
Тою порою все силы души, да и целое тело,
Ослабевали, уже находясь на пороге кончины.
Спутником вечно несменным таких нестерпимых страданий
Был здесь томительный ужас и плач впромежутку со стоном.
Ночью и днем нападавшие приступы частой икоты
Жилы больных сокращали упорно и члены сводили,
Уж без того истомленные, их расслабляя все больше.
Впрочем, заметить нельзя было здесь, чтобы чье-либо тело
Разгорячалося жаром чрезмерным у верхних покровов;
Тело на ощупь руки только теплым казалось скорее
И покрасневшим повсюду, как то при ожогах бывает.
(И как бывает, когда растекается в членах гангрена.)
Между тем внутренность вся до костей в человеке пылала.
Пламя как будто в печи изнутри пожирало желудок;
Не было вещи на свете столь легкой и тонкой, чтоб пользу
Членам принесть в этом случае. Часто больные на ветер
Или на холод страдавшие члены свои выставляли,
Или же, к рекам сбегаясь, кидались нагими в их волны.
Было немало людей, что с зияющим ртом подходили
К водам колодцев и в их глубину с высоты низвергались.
Неутолимая, жгучая жажда притом иссушала их тело,
Так что ничтожной водицей считались дожди проливные.
Не было отдыха бедствиям тем. В истомленьи валялись
Долу тела; врачеванье меж тем лепетало во страхе,
Так как больные, принявшие столько страдания раньше,
Все же вращали глазами, лишенными сна совершенно.
Кроме того, много признаков смерти еще подавалось:
Дух приходил в замешательство вследствие горя и страха,
Хмурились брови, а взгляд становился свирепым и острым.
Далее, слух потревоженный полон был звуков, дыханье
Вдруг становилось то частым, то редким и очень тяжелым;
Потная влага, лоснясь, потекать начинала по шее;
Оскудевая, слюна становилась соленою, жидкой,
Цвета шафранного, трудно из уст выделяемой, с кашлем.
Холод не медлил сводить жилы рук и подергивать члены
И от конечностей мог проникать постепенно все выше.
И наконец с наступленьем последнего часа сжимались
Ноздри слегка, обострялась конечность передняя носа;
После впадали глаза, и впадали виски; холодела
Жесткая кожа, зияли уста, и чело напрягалось,
Несколько позже затем коченели умершие члены,
Так на восьмом восхожденьи лучистого солнца, порою
И на девятом, больной расставался с светильником жизни.
Тот же, кому удавалося пагубы смертной избегнуть,
Все же впоследствии должен был ждать разложенья и смерти
С мерзкими язвами в теле и с черным поносом желудка.
А иногда у него с головною мучительной болью
Много испорченной крови из вздутых ноздрей выходило;
Из человека все силы, и все вещество вытекали.
После того, как скопление острое крови нечистой
Прочь изливалось, болезнь уходила в суставы и жилы,
Даже порой уходила она в детородные части.
И, пораженные страхом тяжелым на смертном пороге,
Многие жили, оружьем лишив себя члена мужского.
Были такие подчас, что без рук и без ног оставались
Все же в живых, а другие отчасти лишалися зренья.
Вот с какой силой тогда нападал на них страх перед смертью!
А на
