Ознакомительная версия.
Отомо Та́бито[1642]
Тринадцать песен, прославляющих вино, сложенных генерал-губернатором, царедворцем Отомо Табито * * *
338 О пустых вещах
Бесполезно размышлять,
Лучше чарку взять
Хоть неважного вина
И без дум допить до дна!
* * *
339 В древние года,
Дав название вину
«Хидзири», или «Мудрец»,[1643]
Семь великих мудрецов[1644]
Понимали прелесть слов!
* * *
340 В древние года
Семь великих мудрецов,
Даже и они,
Все мечтали об одном —
Услаждать себя вином!
* * *
341 Чем пытаться рассуждать
С важным видом мудреца,
Лучше в много раз,
Отхлебнув глоток вина,
Уронить слезу спьяна!
* * *
342 Если ты не будешь знать,
Что же делать, что сказать,
Из всего, что в мире есть,
Ценной будет вещь одна —
Чарка крепкого вина!
* * *
343 Чем никчемно так, как я,[1645]
Человеком в мире жить,
Чашей для вина
Я хотел бы лучше стать,
Чтоб вино в себя впитать!
* * *
344 До чего противны мне
Те, что корчат мудрецов
И вина совсем не пьют,
Хорошо на них взгляни —
Обезьянам впрямь сродни!
* * *
345 О, пускай мне говорят[1646]
О сокровищах святых, не имеющих цены,
С чаркою одной,
Где запенилось вино,
Не сравнится ни одно!
* * *
346 О, пускай мне говорят
О нефрите, что блестит, озаряя тьму ночей.[1647]
Но когда мне от вина
Сердце радость озарит,
Не сравнится с ней нефрит!
* * *
347 Если в мире суеты
На дороге всех утех
Ты веселья не найдешь,
Радость ждет тебя одна:
Уронить слезу спьяна!
* * *
348 Лишь бы на земле
Было счастье суждено,
А в иных мирах
Птицей или мошкой стать,
Право, все равно!
* * *
349 Всем живущим на земле[1648]
Суждено покинуть мир.
Если ждет такой конец,
Миг, что длится жизнь моя,
Веселиться жажду я!
* * *
350 Суемудрых не терплю,[1649]
Пользы нет от них ничуть,
Лучше с пьяницей побудь,—
Он, хотя бы во хмелю,
Может искренне всплакнуть!
331 О, расцвет сил моих![1650]
Вряд ли вновь он вернется!
Неужели и мельком
На столицу На́ра
Мне не придется взглянуть?
* * *
332 Жизнь моя!
Как я хочу, чтобы длилась ты вечно!
Чтобы мог любоваться я
Малою речкой Киса́,
Той, что видел в далекие годы…
* * *
439 Вот и время пришло
Мне домой возвращаться,
Но в далекой столице
Чей мне будет рукав
Изголовьем душистым?
451 Мой дом опустевший, где нету любимой!
Как ныне мне тяжко,—
Куда тяжелее,
Чем в пути,
Где трава мне была изголовьем!
452 В том саду, что вдвоем
Мы сажали когда-то
С любимою вместе,
Поднялись так высоко,
Разветвились деревья!
575 Как журавль в тростниках
В бухте той Кусака́э
Бродит в поисках пищи,
Так и я… Как мне трудно!
Как мне трудно без друга!
806 Эх, коня бы сейчас,[1653]
Что подобен дракону,
Чтоб умчаться
В столицу прекрасную Нара,
Среди зелени дивной!
807 Наяву нам, увы, не встречаться с тобою,
Но хотя бы во сне,
По ночам этим черным,
Что черны, словно ягоды черные тута,
Ты всегда бы являлся ко мне в сновиденьях.
960 Даже скалы
Средь быстрых потоков в Хая́то[1654]
Красотой не сравнятся
С водопадами Ёсину[1655],
Где играют форели.
1639 Когда снег, словно пена, покрывает всю землю
И так медленно кружит,
Тихо падая с неба,
О столице, о Нара,
Преисполнен я думой!
1640 Не сливы ли белой цветы
У холма моего расцветали
И кругом все теперь в белоснежном цвету?
Или это оставшийся снег
Показался мне нынче цветами?
470 О, только так на свете и бывает,
Такие уж обычаи земли!
А я и ты
Надеялись и ждали,
Как будто впереди у нас века!
472 Хоть знаю я давно,
Что в этом бренном мире
Нас ждет всегда жестокая судьба,
Но все же сердце, преисполненное боли,
Тебя не в силах позабыть!
Фазан. Сэссю, 1420–1507 гг.
Песня, сложенная Отомо Якамоти у ворот возлюбленной700 Ужель, придя к любимому порогу,
Тебя не увидав,
Покинуть вновь твой дом,
Пройдя с мученьем и трудом
Такую дальнюю дорогу!
720 На тысячи мелких кусков
Сердце мое раскололось,—
Так сильно
Тебя люблю я.
Ужель ты не знаешь об этом?
741 О, эти встречи
Только в снах с тобою,—
Как это сердцу тяжело…
Проснешься — ищешь, думаешь — ты рядом.
И видишь — нет тебя со мной…
* * *
742 Даже пояс,
Которым один раз меня обвязала
Дорогая моя,
Я три раза могу обвязать.
Вот что стало со мною!
* * *
743 О, несчастная моя любовь!
Даже если семь тяжелых скал,
Что под силу только тысяче людей,
Целиком взвалил бы на себя —
Мне не вызвать жалости богов!
* * *
744 Как только наступает вечер,
Я открываю дверь в свой дом
И жду любимую,
Что в снах мне говорила:
«К тебе я на свидание приду!»
* * *
746 В бренном этом мире, где я прожил долго,
Я еще не видел красоты такой…
Слов не нахожу,—
Такой занятный
Маленький мешочек, вышитый тобой.
* * *
748 Пускай умру я от любви к тебе.
Живу или умру — одни и те же муки.
Так для чего же из-за глаз людских,
Из-за людской молвы
Я мучаю себя?
* * *
751 После встречи с тобою
И дня не минуло,
А как я тоскую,
Все больше и больше,
Теряя рассудок…
* * *
752 Когда я тоскую так сильно
И вижу твой облик
Лишь в думах,—
Как быть мне, что делать, не знаю, —
Здесь глаз осуждающих много!..
771 И даже в лжи
Всегда есть доля правды!
И, верно, ты, любимая моя,
На самом деле не любя меня,
Быть может, все-таки немного любишь?
994 Когда, подняв свой взор к высоким небесам,
Я вижу этот месяц молодой,
Встает передо мной изогнутая бровь[1660]
Той, с кем один лишь раз
Мне встретиться пришлось!
1441 Туман кругом,
И белый снег идет…
И все-таки в саду у дома
Средь снега выпавшего
Соловей поет!
1491 Не потому ли, что цветы унохана[1661]
Опасть должны, полна такой тоскою
Кукушка здесь?
Ах, даже в дождь она
Все время плачет и летает надо мною!
1566 С небес извечных, ни на миг не прекращаясь,
Дождь все идет…
Скрываясь в облаках
И громко плача, гуси улетают
С полей, где ранний рис растет.
1567 Колосья риса на осеннем поле,
Где, в облаках скрываясь, с криком гусь летит,
Густеют и растут,
Так и с моей любовью:
Растет, — и сердце все сильней грустит.
1574 Как гуси дикие, что вольной чередою
Несутся с криком выше облаков,
Ты далека была.
Чтоб встретиться с тобою,
О, как скитался я, пока к тебе пришел!
1597 Осенний хаги[1663], что цветет в осеннем поле,
В осеннем ветре клонит лепестки.
И на ветвях его
Осенние росинки
Ложатся на поникшие цветы…
1598 На лепестках осенних хаги в поле,
Куда выходит по утрам олень,
На лепестках
Сверкает яшмой дорогою
С небес упавшая прозрачная роса…
1599 Не оттого ль, что, проходя полями,
Олень кустарник грудью раздвигал,
Осыпались цветы осенних хаги,
А может, оттого,
Что срок их миновал?
1602 Тоской глубокой о жене томим,
Среди осенних гор кричит олень,
И отраженный эхом крик его гремит…
И я средь этих гор —
Совсем один!
1603 Всегда перед зарей — прислушаться лишь надо —
Предутренней порой,
Едва забрезжит день,
Здесь, сотрясая гор простертые громады,
В тоске рыдает осенью олень!
1649 Соперничая с белизною снега,
Упавшего с небесной высоты,
У дома моего
На ветках сливы зимней[1665]
Цветут сегодня белые цветы!
<Тринадцатый год [Тэмпё][1666], третий день четвертой луны>
Ознакомительная версия.
