— Постройте Джангару дворец на берегу океана, в тени неувядаемых тополей, посредине двенадцати рек, чуть-чуть северней лучей восходящего солнца, и да будет этот дворец высотою до самого неба!
Но ясновидец Алтан Цеджи сказал:
— Нельзя строить дворец до самого неба. Это пустая затея. Нужно построить дворец на три пальца ниже неба!
Принялись мастера за дело и вскоре построили такой дворец, которому не было равного под солнцем. Издалека светился он, как стенное марево, красуясь посреди широкой степи, как чудесная картина, и краски менялись на глазах у людей.
Пять башен было у него, и каждый купол башни изнутри горел редкими раковинами цвета восхода солнца, а снаружи был одет камнем цвета пламени. На камне было вытиснено семьдесят тысяч орлов.
Правая степа была покрыта резьбой: мчались наперегонки тушкан и олень; лекал стена была покрыта резьбой: гиена иступила и битву с барсом.
Стены дворца, сделанные из тополя и золота, были обнесены золотым забором из восьми тысяч створок. Ограда изображала нее шесть тысяч двенадцать богатырей во главе с непобедимым Хонгором. Изобразили богатырей так: каждый держал рукоять меча, грозные лезвия были чуть-чуть обнажены, выступали из ножен на вершок — казалось, что богатыри приготовились к бою.
На расстоянии выстрела от дворца был перекинут через реку золотой мост, от которого вела коралловая дорожка к главным воротам.
Около этих золотых, несказанной красоты ворот было воткнуто в землю древко, на котором развевалось знамя, красное вечером и желтое поутру. Когда знамя находилось в чехле, оно было подобно солнцу; когда же оно обнажалось, то затмевало семь ослепительных солнц.
Семью кругами располагались богатыри в ставке повелителя Бумбы. Кроме того, отдельными кругами сидели седовласые старики, и красноликие важные старухи, и верблюдоокие румяные девушки, и прекрасные, нарядные жены.
В самой середине дворца сидел витязь Джангар. Его глаза были подобны глазам нападающего кречета. Тому, кто смотрел на него сбоку, он казался круглой луной, какая бывает в пятнадцатую ночь месяца; тому, кто смотрел на него спереди, он казался львом, готовым напасть на свою добычу; тому, кто смотрел на него сзади, он казался гибким, как сандал. На его спину спускалась коса, которую расчесывали двадцать женщин. Она прикрывала мощные мышцы спины, между которыми мог бы пройти верблюд. Черные кудри, отпущенные в прошлом году и подстриженные в нынешнем году, ниспадали на уши завитками. Усы его чернели, как два орлиных крыла. Был у Джангара рыжий конь. Звался конь Аранзалом. Не раз спасал он жизнь своему господину. Он стал мечтою семи подземных держав. Шея у него была лебяжья, грудь равна Алтаю, грива была подобна мягкой речной траве, уши подобны резным ручкам кувшина. Его жемчужный хвост достигал восьмидесяти саженей. Копыта его несли гибель врагам. Так о нем пели:
Аранзал в крестце собрал
Всю грозную красоту свою.
Аранзал в глазах собрал
Всю зоркую остроту свою.
Аранзал в ногах собрал
Всю резвую быстроту свою.
По правую руку Джангара, возглавляя правый полукруг богатырей, сидел ясновидец Алтан Цеджи, которому было открыто все, что произойдет на земле на девяносто и девять лет вперед, и все, что произошло на земле девяносто и девять лет назад.
За ним восседал Савар Тяжелорукий, сильнейший из людей мира. Савар был так силен, что прикосновением одного только пальца правой руки сбрасывал он с коня любого богатыря, а бурый конь его был так силен, что мог дважды обойти вселенную, не становясь на отдых.
Семнадцать славнейших богатырей восседали на правом крыле дворца.
По левую руку Джангара, возглавляя левый полукруг богатырей, восседал Хонгор, Алый Лев, лучший из людей мира. За ним восседал Гюзан Гюмбе, повелитель сновидений. Вороной конь его был подобен слону, сам он был подобен горе. Когда сидел он свободно, то занимал места сорока человек; когда же он сидел стесненно, то занимал места двадцати человек.
Семнадцать славнейших богатырей восседали на левом крыле дворца.
Между этими двумя полукругами возвышался златоуст Ке Джилган, повелитель красноречия. Речь его была так сладка, что при звуках его голоса кукушки переставали куковать, жаворонки — петь, пчелы — жужжать.
Рядом с ним восседал первый красавец мира — Мингйан. Он был так прекрасен, что солнце стыдилось при нем появляться на небе. Джангар воз вёл его в сан Запевалы. Мингйан знал тайну каждого звука. Стоило ему к своим нежным губам приложить свирель, как рождались новые, неведомые людям песни. Затаив дыхание, слушали Мингйана жители благодатной Бумбы, по всех милей была им песня о родной стране:
Счастья и мира вкусила эта страна,
Где неизвестна зима, где всегда весна,
Где, не смолкая, ведут хороводы свои Жаворонки сладкогласные и соловьи,
Где и дожди подобны сладчайшей росе,
Где неизвестна смерть, где бессмертны все,
Где небеса в нетленной сияют красе,
Где неизвестна старость, где молоды все, Благоуханная, сильных людей страна, Обетованная богатырей страна.
КАК БОГАТЫРИ
ПОКИНУЛИ СТРАНУ БУМБУ
Однажды шло пирование во дворце Джангара. Богатыри Бумбы вернулись недавно с поля битвы и праздновали победу над врагом. Поднялся с места глава правого полукруга богатырей, ясновидец Алтан Цеджи, встал и глава левого полукруга Хонгор, Алый Лев, поднялись все воины и произнесли слова богатырской присяги:
Жизни свои острию копья предадим,
Страсти свои державе родной посвятим;
Да отрешимся от зависти, от похвальбы,
От затаенной вражды, от измен, от алчбы;
Груди свои обнажим и вынем сердца
И за народ отдадим нашу кровь до конца;
Верными Бумбе, едиными будем вовек
И на земле будем жить, как один человек;
Да никогда богатырь не кинется вспять,
Вражью завидев неисчислимую рать,
И да не будет коня у него, чтоб не мог
Вихрем взлететь па самый высокий отрог;
Да никогда никому бы страшна не была
Сила железа, каленного добела;
И да не будет страшна никому никогда
Рассвирепевшего океана вода;
И да по сыщется никогда силача,
Что убоялся бы ледяного моча;
И да пребудем бойцами правдивыми мы,
И да пребудем всегда справедливыми мы!
Началось веселое пиршество. Один только витязь Джангар был мрачен на этом пиру. Не притронулся он к яствам, в которых сочеталось восемь различных вкусов, не испил он буйной, хмельной араки. Тогда вопросил глава правого полукруга, ясновидец Алтан Цеджи:
— Мой великий повелитель Джангар, почему вы так печальны? Разве ополчился на нас могучий враг? Разве предатель замыслил измену? Поведайте, Джангар, свои мудрые мысли богатырям!
Ничего не ответил Джангар.
Тогда вопросил глава левого полукруга Хонгор, Алый Лев:
— Мой великий брат Джангар, почему вы так печальны? Может быть, ваш рыжий скакун Аранзал стал недостаточно быстроногим? Может быть, ваше золотое копье стало недостаточно метким? Может быть, ваш девятиярусный многоцветный дворец стал недостаточно пышным? Может быть, ваше сорокаханное государство стало недостаточно великим? Поделитесь вашими мудрыми думами с нами!
Но и Хонгору ничего не ответил витязь Джангар.
Тогда поднялся златоуст Ке Джилган, повелитель красноречия. Он открыл свои золотые уста, и полилась сладкая речь:
Джангар, мой друг, мой владыка, мой брат, мой герой!
Выситесь вы над миром священной горой!
Так почему же печальны вы ныне, мой брат?
Так почему же в таком вы унынье, мой брат?
О богатырь! Владыками Желтой реки
Некогда, помните, вызван был я на спор.
Суд оправдал меня, клевете вопреки.
Был мне тогда наградою ваш приговор:
«Выполню я тридцать три пожеланья твои,
И тридцать три я прощу злодеянья твои».
Был бедняком — но просил я как будто у вас,
Был сиротой — не искал я приюта у вас.
С просьбой теперь обращаюсь я в первый раз:
Всем расскажите о вашей печали сейчас!
Ничего не ответил Джангар и на эту сладкую речь. Рассердился златоуст Ке Джилган, крикнул он:
—Если ты вздумал, Джангар, кичиться перед нами своей славой, то Хонгор славней тебя! Мели ты вздумал кичиться перед нами своей красотой, то Мингйан красивее тебя! Если ты вздумал кичиться перед нами своей силой, то Савар Тяжелорукий сильнее тебя! Если же ты вздумал кичиться своей мудростью, то Алтан Цеджи мудрее тебя! Все мы такие же ханские дети, как ты!
