И Сахим с Гарибом понеслись на врагов, во главе сотни всадников, и гнев Гариба все возрастал, и он косил головы и заставлял храбрецов пить гибель чашами. И он достиг аль-Хамаля и увидел Махдию пленной. И тогда он понёсся на аль-Хамаля и ударил его копьём и свалил с коня, и не наступило ещё предзакатное время, как он перебил большинство врагов, а остальные убежали.
И Гариб освободил пленных и возвратился к палаткам, неся голову аль-Хамаля на копьё, и он говорил такие стихи:
"Я тот, кто всем известен в день сраженья,
И джинн земной боится моей тени.
Когда мечом взмахну рукой я правой,
То смерть из левой быстро поражает.
Моё копьё - коль на него посмотрят,
Увидят там зубцы, как полумесяц.
Зовусь Гарибом я, храбрец в кочевье,
И не боюсь, когда людей немного".
И не окончил ещё Гариб своих стихов, как прибыл Мирдас и увидел убитых, над которыми парили птицы, справа и слева. И улетел тогда его разум, и задрожало у него сердце. Но Гариб утешил его и поздравил с благополучием, и рассказал обо всем, что постигло стан после его отъезда. И Мирдас поблагодарил сына за то, что он сделал, и воскликнул: "Не обмануло в тебе воспитание, о Гариб!"
И Мирдас расположился у себя в шатре, и начали жители стана восхвалять Гариба, говоря: "О эмир наш, если бы не Гариб, никто не спасся бы в стане". И Мирдас поблагодарил его за то, что он сделал..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Шестьсот двадцать шестая ночь
Когда же настала шестьсот двадцать шестая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда Мирдас вернулся в стан, его люди пришли к нему и стали восхвалять Гариба, и Мирдас поблагодарил сына за то, что он сделал. А когда Гариб узнал, что аль-Хамаль забрал Махдию в плен, он освободил её и убил аль-Хамаля, и девушка метнула в Гариба стрелами взоров, и он попался в сети любви, и сердце его её не забывало. И он утонул в любви и страсти, и покинула его сладость сна, и не наслаждался он ни питьём, ни едою, и он пускал своего коня вскачь и взбирался на горы и говорил стихи и возвращался к концу дня, и стали видны на нем следы любви и безумной страсти. И он открыл свою тайну одному из товарищей, и она распространилась по всему стану и дошла до Мирдаса. И тот стал метать молнии и громы, и вставать, и садиться, и храпеть, и хрипеть, и бранить солнце и луну, и воскликнул: "Вот возмездие тому, кто воспитывает детей разврата! Но если я не убью Гариба, покроет меня позор!"
И затем он посоветовался с одним из разумных мужей своего племени об убиении Гариба и открыл ему свою тайну, и тот сказал: "О эмир, он вчера освободил твою дочь из плена, и если его убиение неизбежно, исполни его рукою другого, чтобы не усомнился в тебе никто". - "Придумай хитрость, чтобы убить его, я узнаю, как его убить, только от тебя", - сказал Мирдас. И его советник молвил: "О эмир, выследи, когда он выедет на охоту и ловлю, возьми с собою сотню конных и устрой засаду в пещере. Не давай Гарибу этого заметить, пока он не подъедет, а тогда нападай на него и изруби. Так ты снимешь свой позор". - "Вот правильное мнение!" - воскликнул Мирдас.
И он выбрал из своих людей сто пятьдесят всадников, могучих амалекитян, и стал их наставлять и подстрекать к убийству Гариба. И он выслеживал юношу, пока тот не выехал поохотиться и не удалился в долины и горы. И Мирдас поехал со своими грозными всадниками и устроил засаду на пути Гариба, чтобы, когда тот будет возвращаться с охоты, напасть на него и убить.
И когда Мирдас со своими людьми притаился между деревьями, вдруг напали на них пятьсот амалекитян, убили из них шестьдесят, девяносто взяли в плен, а Мирдаса скрутили.
А причиною этого было вот что: когда был убит альХамаль и его люди, те, кто уцелел, обратились в бегство и бежали до тех пор, пока не достигли его брата. И тогда они осведомили его о том, что случилось, и поднялся в нем гнев, и он собрал амалекитян и выбрал из них пятьсот человек, вышиною каждый в пятьдесят локтей, и отправился отомстить за своего брата. И он наткнулся на Мирдаса и его храбрецов, и случилось между ними то, что случилось. Забрав Мирдаса и его людей в плен, брат аль-Хамаля со своими людьми спешился и приказал им отдыхать и сказал: "О люди, идолы облегчили нам отмщенье. Сторожите же Мирдаса и его людей, пока я не уведу их и не убью самым ужасным убиением".
И Мирдас увидел себя связанным и стал раскаиваться в том, что сделал, и сказал: "Вот воздаяние за вероломство!"
И люди заснули, радуясь победе, а Мирдас и его товарищи были связаны, они потеряли надежду на жизнь и убедились в своей смерти.
Вот что было с Мирдасом. Что же касается Сахим-альЛайля, то он вошёл к своей сестре Махдии, раненый, и она поднялась, встречая его, и поцеловала ему руки и сказала: "Да не отсохнут твои руки, и да не порадуются твои враги! Если бы не ты с Гарибом, мы не освободились бы из вражеского плена. Знай, о брат мой, что твой отец выехал со ста пятьюдесятью всадниками, и он хочет убить Гариба. А ты знаешь, что Гариб будет убит напрасно, так как он сохранил вашу честь и освободил ваше имущество".
И когда услышал Сахим эти слова, свет стал мраком перед его лицом, и он надел доспехи войны и, сев ни коня, направился к тому месту, где охотился его брат. И он увидел, что Гариб убил много дичи, и подошёл к нему и поздоровался и сказал: "О брат мой, неужели ты выезжаешь, не уведомив меня?" - "Клянусь Аллахом, - ответил Гариб, - меня удержало от этого лишь то, что я увидел тебя раненым и хотел, чтобы ты отдохнул". - "О брат мой, остерегайся моего отца", - молвил Сахим. И потом он рассказал Гарибу обо всем, что случилось, и о том, что его отец выехал со ста пятьюдесятью всадниками, которые хотят его убить. "Да обратит Аллах его козни против его горла!" - воскликнул Гариб. И Гариб с Сахимом повернули обратно, направляясь к своему стану. И над ними опустился вечер, и они не сходили со спин коней, пока не подъехали к долине, где были те люди. И тогда они услышали ржанье коней во мраке ночи, и Сахим сказал: "О брат мой, это мой отец и его люди притаились в этой долине. Отъедем же от долины в сторону". И Гариб сошёл с коня и, бросив поводья своему брату, сказал: "Стой на месте, пока я не вернусь к тебе". И пошёл и увидел тех людей, и оказалось, что они не из его стана. И Гариб услышал, что они упоминают о Мирдасе и говорят: "Мы убьём его только в нашей земле". И он понял, что Мирдас лежит у них связанный, и воскликнул: "Клянусь жизнью Махдии, я не уйду, пока не освобожу её отца, и не буду её огорчать!"
И он до тех пор искал Мирдаса, пока не нашёл его, - а он лежал связанный верёвками. И тогда Гариб сел подле него и сказал: "Да спасёшься ты, о дядюшка, от этого позора и уз!" И когда Мирдас увидел Гариба, разум вышел из него, и он воскликнул: "О дитя моё, я под твоей защитой! Освободи меня по долгу воспитания". - "Когда я тебя освобожу, ты отдашь мне Махдию?" - спросил Гариб. И Мирдас сказал: "О дитя моё, клянусь тем, во что я верю, ода будет твоя, пока длится время!"
И тогда Гариб развязал его и сказал: "Иди к коням, твой сын Сахим там". И Мирдас ускользнул и пришёл к своему сыну Сахиму, и тот обрадовался ему и поздравил его со спасением. А Гариб развязывал одного человека за другим, пока не развязал девяносто всадников и все они оказались далеко от врагов. И Гариб прислал им доспехи и коней и сказал: "Садитесь на коней и рассыпьтесь, окружая врагов, и кричите, и пусть ваш крик будет: "О семья Кахтана!" А когда враги очнутся, отдалитесь от них и рассыпьтесь вокруг них".
И Гариб выждал до последней трети ночи и закричал: "О семья Кахтана!" И его люди тоже закричали единым криком: "О семья Кахтана!" И горы ответили им, и врагам показалось, что эти люди на них набросились. И все они схватили оружие и накинулись друг на друга..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Шестьсот двадцать седьмая ночь
Когда же настала шестьсот двадцать седьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда люди аль-Хамаля пробудились от сна и услышали, как Гариб и его люди кричат: "О семья Кахтана!", - им показалось, что - племя Кахтана напало на них, и они выхватили оружие и кинулись убивать друг друга. И Гариб со своими людьми отошёл назад, а враги его не переставали избивать друг друга, пока не взошёл день. И тогда Гариб, Мирдас и его девяносто храбрецов понеслись на уцелевших врагов и перебили из них множество, а остальные обратились в бегство.
И сыны Кахтана захватили разбежавшихся коней и приготовленные доспехи и отправились к себе в стан, и не верилось Мирдасу, что он освободился от врагов. И они ехали до тех пор, пока не прибыли в стан, и оставшиеся " стане встретили их и обрадовались их спасению. И прибывшие расположились в шатрах, и Гариб расположился у себя в палатке, и юноши из стана собрались подле него, и приветствовали его и большие и малые. И когда Мирдас увидел Гариба, окружённого юношами, он возненавидел его ещё больше, чем прежде, и, обратившись к своим приспешникам, сказал им: "Увеличилась в моем сердце ненависть к Гарибу, и огорчает меня, что эти люди собрались вокруг него. А завтра он потребует у меня Махдию".
