Муким-ханская история - Мухаммед Юсуф Мунши

неповиновение детей и (то, что) узбекский народ (проявил в отношении его) вероломство и неблагодарность, что, лишившись престола в Бухаре, он явился (как бы изгнанником) в Балхскую область, он отправил письмо к Шах-Джехану. Излагая в нем жалобы на своих детей и на свою армию, он просил (у Шах-Джехана) помощи. Тот, считая этот случай весьма благоприятным и тая в своем сердце старую злобу к Надир-Мухаммед-хану за его набег на Кабул и увод пленных, внешне (однако) выказал к нему расположение и дружбу. Он отправил своих сыновей: Ауренгзеба и Султан Мурад-бахша [224] с многочисленным войском (будто бы для помощи Надир-Мухаммед-хану).

Царевичи, перевалив через горные перевалы, достигли до Гури. Хосров-султан [225] выехал к ним навстречу. Они его задержали и от правили в Индию. Отсюда царевичи пошли в район Балха. Один из бывших с ними монгольских эмиров тайно уведомил хана, что этот народ имеет намерение покорить (Балхскую) область и захватить самого хана и что их помощь — ложная. (Надир-Мухаммед-) хан, получив эти сведения, отправил все необходимое для приема гостей в сад “Баг-и Мурад”, который находится за воротами Ходжи Султан-Ахмеда, а сам, под предлогом встречи (индийских царевичей), расположился в том саду. Ночью же, разрушив стены сада, он с отрядом самоотверженных людей и знаменитых войнолюбивых мужей вышел оттуда и направился на Шибирган и Андхуд. Войско чагатайское последовало за ханом. На полпути произошло ожесточенное сражение. В это время Касим-султан, внук хана, был (правителем) в Мейменэ; он поспешил на помощь своему великому деду и своим приходом оказал ему поддержку. Одержав победу над врагами, Надир-Мухаммед-хан направился по дороге на Ирак [226].

Когда шах Аббас [227], правитель Ирака, услышал о прибытии хана, то во внимание к тому, что Надир-Мухаммед-хан был связан родством со святейшим имамом Али Муса Риза, — да будет им доволен Аллах! — выехал к нему навстречу за два фарсанга. Он распорядился, что бы никто не смел его узнавать и, переменив свои одежды, следовал в числе простого народа подле хана. Один из кызылбашских эмиров, не вытерпев, сказал хану: “Ты еще не знаешь шаха. Какое сегодня счастье, что шах Ирана, как раб идет наравне с другими (около тебя)!” Хан, услышав эти слова, слез с лошади и оба (шах и хан) заключили друг друга в объятия и выказали разного рода (взаимные) любезности.

В то время, когда счастливый государь-мученик, Абдул-му'мин-хан, отправившись (в поход) с целью вырвать (из обладания кызылбашей) области Хорасана, овладел путем военных действий Мешхедом и соизволил произвести (в нем) общее избиение населения, тогда убежище сейидского достоинства и благородства, потомок семейства пророка и пастырь дома (имама) Ризы, Мирза Абу Талиб, (среди ужасов всеобщей резни) схватил поводья коня Дин-Мухаммед-хана и сказал: “Молодой царевич, я имею дочь-девственницу и отдаю ее тебе. Охрани честь моего дома и сбереги жизнь моих детей!” Дин-Мухаммед-хан заехал в его дом и спас его от притеснения людей, грабежа и убийства, а ту честную девушку сейидовской семьи взял за себя по правилам святого закона. Ее звали Шахр-бану-бегим. От нее и родился Надир-Мухаммед-хан. По этой причине благородство сейидского происхождения утвердилось за детьми упомянутого (Дин-Мухаммед-)хана. Вследствие этого и был оказан шахом Аббасом высокославному хану такой почет, который никогда, во все времена (существования) персидских шахов, не был оказан ни одному из государей Турана. Прочие знаки внимания были аналогичны этому.

Шах Аббас хотел послать войско кызылбашей с Надир-Мухаммед-ханом против его врагов, (но) хан не согласился на это: он опасался тех результатов, что сопровождали поход Вели-Мухаммед-хана (с кызылбашами на Мавераннахр) — оскорбление мусульман (Заречья) и (печальный) конец этого хана. В течение двух с половиной лет он переносил пребывание на чужбине.

Когда чагатайские войска [228] убедились, что им ничего не грозит со стороны Надир-Мухаммед-хана, то (по овладении Балхом) захватили его казну и все имущество и (очень) удивились множеству денег и всяческих вещей и запасов: каким образом он собрал все эти суммы и запасы со столь небольшой области? [229] Овладев всеми районами и провинциями, (дети Шах-Джехана) поставили (в них своих) правителей, а Бахрам-султана из Куляба отправили в Индию. На покорение этим народом (Балхской области) один из тогдашних ученых составив такую хронограмму: “захватили вороны (заган) Балх и слово “коршун” (зэгэн) стало датой (сего события) [230]. С самого начала (водворения индийцев) узбекский народ, чрезвычайно страшась их власти и могущества, со всеми семьями переправился через реку (Аму-Дарью) и ушел в Мавераннахр.

Когда владычество индийцев (над областями Балха) достигло двух лет, высокостепенный государь Абдулазиз-хан, собрав войска Турана, перешел через (Аму-)Дарью и под вращающимся куполом (вселенной) громко забил в барабан войны, заиграл на флейтах битвы и повел в бой против того коварного народа (своих) героев, злобных львов, сокрушающих вражеские ряды, и храбрецов, (по лютости) подобных Марсу.

В течение четырех месяцев каждый день происходили битвы, разведки, убийства и стычки. Со всех сторон (узбеки) гнали перед собой, как овец, подобных волкам (индийских) гуламов [231] и захватывали их, как добычу. Большинство из них продавали (на рынках) в Самарканде, Туркестане и Ташкенте. Чагатайские военачальники все были истреблены. В Балхе сделался такой голод и такая дороговизна, что стоимость одного ослиного вьюка пшеницы дошла до тысячи рупий. (К тому же) в ту зиму холода и стужа были таковы, что индийские гуламы, чтобы хоть немного согреться, сжигали тела в печах. Ни у кого не было силы высунуть голову за ворота. (При таком положении) та шайка вошла с докладом к Шах-Джехану о (своем) бедственном состоянии. Ответ получился такой: потребовать из Ирака Надир-Мухаммед-хана, передать ему власть, а (самим) вернуться (обратно). Индийцы послали к хану гонца. Хан вернулся и, остановившись в Андхуде, послал (оттуда) Касим-султана (в Балх), чтобы его предоставили ему. Индийцы, вручив область названному принцу, направились обратно в Индостан. Среди пути узбекские герои, нападая на них, рассеивали их, как соколы стаю ворон; отбивая их имущество, большинство убивали, меньшую часть захватывали в плен и влекли на продажу (в качестве рабов); так продолжалось до перевала Ходжа Зайд. Когда индийцы поднялись на вершину (этого) перевала, то (там их) застиг такой холод, что горы и снега казались как расщипанная шерсть. [232]

И весь