ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Быстробегущий небосвод, внемли!
Покоя алчет слабый сын земли.
Лекарство дай от робости моей,
Избавь меня от клеветы людей.
Коварный недруг чтобы не вонзал
Мне в сердце сотни ядовитых жал,
Чтоб, превратясь для стрел обид в мишень,
Мозг не гудел, как улей, целый день;
Чтоб сердца разоренная страна
Мир обрела, была возрождена.
Пусть расточитель и завистник-плут
Сочувствия у шаха не найдут.
Пускай не валит на меня вины
Тот, чьи поступки каждому видны.
Пусть на мои страданья взглянет шах —
И милостив ко мне да станет шах.
Чтоб радости не ведал клеветник,
Чтоб радости моей расцвел цветник!
Чтобы в теченье суток каждый час
Я мог вздохнуть свободно хоть бы раз;
И сердце застучало бы ровней
И не сжималось так в груди моей;
Калам в руке старательней бы стал,
Я сам к словам внимательней бы стал.
И, если б я очистить чувства мог,
Поднять бы и свое искусство мог.
И если счастья моего звезда
Не станет мне завидовать тогда, —
Пусть от людей я буду в стороне,
Покой да предоставлен будет мне.
Все должности с меня да снимет шах,
Чтоб я стихи слагал не впопыхах,
Пусть я у шаха иногда найду
И благосклонность к своему труду.
Я — не Хосров, не мудрый Низами,
Не вождь поэтов нынешних Джами,
Но так в своем смирении скажу:
По их стезям прославленным хожу.
Пусть Низами победоносный ум
Завоевал Берда, Гянджу и Рум;
Пускай такой язык Хосрову дан,
Что он завоевал весь Индустан;
Пускай на весь Иран поет Джами,
В Аравии в литавры бьет Джами, —
Но тюрки всех племен, любой страны,
Все тюрки мной одним покорены!
Я войск не двигал для захвата стран,
Но каждый раз я посылал фирман.
Скажи: писал я дарственный диван
Не так, как государственный диван —
И от Шираза до степей туркмен,
От Хорасана до китайских стен, —
Где б ни был тюрк, — под знамя тюркских слов
Он добровольно стать всегда готов…
И эту повесть горя и разлук,
Страстей духовных и высоких мук
Писал я вдохновенно день за днем
На милом сердцу языке родном.
О боже мой, тебе — моя хвала!
Твоя десница мой калам вела
И не закрыла книгу дней моих,
Пока не прозвучал последний стих!..
Год написанья книги: восемьсот
И восемьдесят девять. Дни не в счет.[45]
* * *
Побольше чару, кравчий! Поспеши, —
Чтоб друг поднес друзьям от всей души.
Полней налей, — хоть миг передохну:
Стоянки я достиг — передохну!
Быстрей Шебдиза ты, но мастью гнед. — Шебдиз — имя легендарного вороного коня сасапида Хосрова, героя поэмы Низами «Хосров и Ширин». Но мастью гнед. — Навои имеет в виду кончик калама (пера), обмакнутого в чернила.
Тот, чей в Гяндже лежит священный прах. — Имеется в виду великий азербайджанский поэт Низами.
На Инде певший соловей один. — Речь идет о знаменитом индо-персидском поэте Эмире Хосрове из Дели.
Прославился, как Зиндепиль, Джами. — Буквально «Зиндепиль» означает: «вечно живой слон» — так был прозван известный шейх Ахмеди Джами (1049 или 1050–1141 или 1142).
Скажи, что он великий материк. — Имеется в виду священный город мусульман Мекка. В целом же этот сложный поэтический образ означает, что великий Джами лишен плоти, словно он — сама святыня.
Для двух миров Джами кумиром стал. — То есть для мира физического и духовного, для людей и духов.
Но чтоб ронял жемчужины тростник. — Стихи Джами сравниваются с жемчужинами, которые роняет тростник.
Эй, кравчий! Понимай слова гуляк. — Здесь «гуляки» — люди, упивающиеся духовным вином.
Меркурий все очинки подбирал. — Согласно восточной астрологии, Меркурий (Утарид) — покровитель науки, которого на миниатюрах изображали в образе писца.
Халвой Шекер, шербетом Мариам. — Шекер — исфаханская красавица, на которой, по словам Низами, женился Хосров после смерти своей первой жены Мариам, дочери византийского кесаря.
Слова начала людям по душе. — Навои говорит о том, что начинать любое, даже новое произведение, лучше, следуя старым поэтическим канонам, иначе мысль поэта может быть искажена.
«Алиф» у веры отними — она… — Если у написанного арабским шрифтом слова «Иман» (вера) отнять первую букву «алиф», оставшееся начертание будет означать — злой, дурной.
Мы в солнце видим золото. Заметь: // «Шин» отпадет — и остается медь. — Если у арабского начертания слово «шене» (солнце) отнять первую букву «ш» («шин»), оставшееся начертание будет читаться «мис» — медь.
Был до седьмого неба высотой. — То есть до самой высокой небесной сферы, повелителем которой был Сатурн.
Таких богатств не видел Афридун. — Афридун (Фаридун) — мифический царь древнего Ирана, один из главных героев «Шах-наме» Фирдоуси.
Нет ни морщинки на ее чертах. — В оригинале здесь игра слов: «чин» означает «Китай» и в то же время «морщина, складка». Этот сложный поэтический образ можно расшифровать так: «Даже степи и солончаки Китая от радости стали веселыми, как города», то есть если среди ровных степей Китая еще имелись неровности, морщины, то это были города.
Прибавлен блеск и Рыбе в глубине. — То есть красота младенца сияет на весь мир — от лунной сферы до самых глубей земли. Кроме того, здесь игра слова: рыба — махи, а луна — мах.
Блеск — это «фарр», а знак судьбы — «хади». — Навои приводит фантастическую этимологию древнего имени Фархад. «Фарр» — это божественная благодать, которая, по древним представлениям, осеняет только представителей царского дома. Хади (арабское) — водитель, указывающий путь к истине.
Сложи пять первых букв, прочтешь: «Фархад». — В начертании арабским шрифтом имя «Фархад» состоит из пяти букв.
Невеста небосвода день и ночь. — Здесь слово «небосвод» имеет значение «судьба», «мир». В восточной поэзии мир обычно сравнивают с женщиной, ибо он так же непостоянен, как коварная красавица. Называя мир «невестой», Навои хочет подчеркнуть, что судьба ласкова к Фархаду, как любящая невеста.
То телом точка для него была. — В геометрии — точка, величина воображаемая, но для мудрого наставника даже и это абстрактное понятие может быть телесным.
Науку с корешка — от «Алиф-Би». — «Алиф» и «Би» — название первых двух букв арабского алфавита и вместе с тем само слово «алфавит».
«Алиф» восприял как «алам» Фархад. — «Алам» — горе.
Он в первый день освоил весь абджед. — Таблица, обозначающая числовое значение букв арабского алфавита. Первое слово этой таблицы «абджед» составлена из букв а-б-дж-д, обозначающих цифры 1–2—3—4.
Когда б он руку Руин-Тену сжал. — Руин-Тен, что в переводе означает «обладающий бронзовым телом», то есть неуязвимый, — прозвание героя иранского эпоса Исфандиара.
