Пройдя около пятидесяти ли, вэйские воины совсем задохнулись от жары. В это время Чжугэ Лян с высокой горы махнул красным флагом, и по этому сигналу Гуань Син ударил на врага. Ма Чжун, У И, У Бань и Чжан Ни тоже повернули свое войско и вступили в бой.
Не отступая ни на шаг, отважно бились Чжан Го и Дай Лин. Но тут с оглушительными криками на подмогу шускому войску подошли отряды Ван Пина и Чжан И. Они с ходу бросились в бой и отрезали вэйцам путь к отступлению.
— Чего мешкаете? — закричал Чжан Го своим военачальникам. — Отступать не позволю — будем драться до последнего!
Вэйские воины с удвоенной силой бились с противником. Но все было напрасно — вырваться из окружения они не могли.
Где-то позади, потрясая небо, загремели барабаны и затрубили в рога: это подоспел Сыма И со своим отборным войском и взял в кольцо Ван Пина и Чжан И.
— Наш чэн-сян — настоящий провидец! — воскликнул Чжан И. — Все получилось так, как он говорил! Мы должны биться насмерть — он нас не оставит!
Разделив свое войско на два отряда, они отбивались от Чжан Го и Дай Лина и сдерживали натиск Сыма И.
Разгорелся ожесточенный бой. Шум битвы доходил до самых небес. Цзян Вэй и Ляо Хуа наблюдали за сражением с горы. Когда шуские воины под натиском врага стали подаваться назад, Цзян Вэй сказал, обращаясь к Ляо Хуа:
— Открывайте сумку, посмотрим план Чжугэ Ляна.
Они нашли в сумке письмо, в котором было сказано:
«Если войска Сыма И окружат Ван Пина и Чжан И, разделите свое войско на два отряда и быстро идите к вэйскому лагерю. Сыма И поспешит тогда на выручку, а вы по дороге нападете на него. Лагерь вы не возьмете, но победу мы одержим полную».
Цзян Вэй и Ляо Хуа разделили войско и устремились к лагерю Сыма И.
Но случилось так, что Сыма И, опасавшийся западни, по всей дороге цепью расставил воинов, которые из уст в уста передавали ему донесения из лагеря. Как раз в самый разгар битвы к Сыма И как ветер примчался всадник с известием, что шуские войска двумя отрядами подходят к его лагерю. Сыма И побледнел и закричал на военачальников:
— Я говорил вам, что Чжугэ Лян хитер и коварен! А вы не верили мне и уговаривали начать преследование! Теперь видите, что из этого получилось!
Собрав войско, Сыма И поспешил к лагерю. Но по пятам за ним следовал Чжан И, беспощадно избивая его воинов; они в страхе бежали толпою, не соблюдая никакого порядка. Отряд Сыма И был разгромлен.
Чжан Го и Дай Лин, оставшиеся без поддержки, по глухой тропинке бежали в горы. Уже после боя подошел к месту сражения и отряд Гуань Сина. Войска Чжугэ Ляна одержали полную победу.
Когда остатки разбитого войска Сыма И добрались до своего лагеря, вражеских войск там уже не оказалось. Сыма И горько укорял военачальников:
— Вы не знаете «Законов войны»! Только игра крови возбуждает у вас храбрость. Рвались в бой! Вот вам и поражение! Отныне я запрещаю всякие безрассудные действия, и если кто-либо из вас нарушит мой приказ, буду карать по военным законам!
Смущенные и огорченные военачальники молча разошлись.
В этом сражении вэйские войска понесли большие потери убитыми и оставили на поле боя много коней и оружия.
Собрав свое победоносное войско, Чжугэ Лян вернулся в лагерь и стал готовиться к дальнейшему наступлению, но из Чэнду прибыл гонец с вестью о неожиданной смерти Чжан Бао. Горестный вопль вырвался из груди Чжугэ Ляна. Из горла у него хлынула кровь, и он в беспамятстве рухнул на землю. Военачальники с трудом привели его в чувство. От потрясения Чжугэ Лян заболел и плашмя лежал в шатре. Военачальники были сильно обеспокоены.
Потомки в стихах оплакивают гибель героя:
Смелый, преданный Чжан Бао подвиг думал совершить.
Жаль, без помощи небесной оказался он в беде.
Обратясь лицом на запад, горько плачет Чжугэ Лян:
Кто ему теперь поможет в тяжком горе и нужде!
Лишь спустя десять дней Чжугэ Лян позвал в шатер Дун Цзюэ и Фань Цзяня.
— Сейчас я не в состоянии выполнять свои обязанности, — сказал он. — Придется возвратиться в Ханьчжун и лечиться. Когда поправлюсь, подумаем о дальнейшем наступлении. Только смотрите не болтайте о том, что я сказал, а то Сыма И узнает и нападет на нас.
Ночью был дан приказ без шума сняться с лагерей; Сыма И узнал об этом лишь через пять дней.
— Чжугэ Лян творит дела, которые вызывают духов и изгоняют демонов! — со вздохом произнес Сыма И. — Мне никогда с ним не сравниться!
Оставив один отряд в лагере и отрядив часть войск для охраны горных проходов, Сыма И возвратился в столицу.
Огромное войско Чжугэ Ляна расположилось в Ханьчжуне, а сам он уехал лечиться в Чэнду. Гражданские и военные чиновники выехали далеко за город встречать его и сопровождали до дому. Хоу-чжу лично прибыл к нему справиться о здоровье и приставил к больному своего лекаря. С каждым днем Чжугэ Лян чувствовал себя лучше.
Осенью, в седьмом месяце восьмого года периода Цзянь-син [230 г.], вэйский полководец Цао Чжэнь, оправившись от болезни, представил государю доклад, в котором писал:
«Шуские войска неоднократно нарушали наши границы и вторгались на Срединную равнину. Если их не уничтожить сейчас, позже они принесут нам большую беду. Ныне стоит прохладная осенняя погода, и войска наши отдохнули. Разрешите мне вместе с Сыма И отправиться в поход на Ханьчжун. Мы уничтожим шайку изменников и обезопасим границы нашего царства».
Вэйский государь Цао Жуй возликовал и спросил советника Лю Е:
— Как вы смотрите на то, что Цао Чжэнь советует мне предпринять новый поход против царства Шу?
— Он прав, — отвечал Лю Е. — Если сейчас не уничтожить врага, то потом нам придется худо. Государь, разрешите этот поход!
Цао Жуй кивнул головой в знак согласия. Советник Лю Е покинул дворец.
Сановники, прослышав о его разговоре с императором, наперебой донимали его вопросами:
— Говорят, Сын неба спрашивал ваше мнение о походе против царства Шу? Что же вы ему ответили?
— Ничего подобного не было, — ответил Лю Е. — Царство Шу защищено неприступными горами и быстрыми реками, воевать с ним — только напрасно тратить силы. Нам не будет от этого никакой пользы.
Сановники разошлись, так ничего и не узнав. На следующий день Ян Цзи явился во дворец и сказал Цао Жую:
— Вчера Лю Е советовал вам предпринять поход против царства Шу, а сановникам он говорит, что против Шу воевать невозможно. Он вас обманул, государь! Почему вы не призовете его к ответу?
Цао Жуй вызвал Лю Е к себе в покои и спросил:
— Что случилось? Вы уговаривали меня воевать с царством Шу, а теперь утверждаете, что война невозможна?
— Все мной обдумано, и я пришел к выводу, что с царством Шу воевать нельзя! — ответил Лю Е.
Цао Жуй рассмеялся. Когда присутствовавший при разговоре Ян Цзи вышел, Лю Е тихо добавил:
— Война против Шу — великое государственное дело! Можно ли с каждым болтать об этом? Военные планы требуют тайны, и пока замысел не осуществлен, незачем о нем говорить!
— Вы правы! — согласился государь.
С тех пор Цао Жуй проникся к Лю Е еще большим уважением.
Через десять дней к императорскому двору явился Сыма И. Государь показал ему доклад Цао Чжэня.
— Я думаю, что мы можем выступить в поход против Шу, — сказал Сыма И. — Войска Восточного У все равно напасть на нас не посмеют.
Цао Жуй пожаловал Цао Чжэню звание да-сы-ма и да-ду-ду Западного похода; Сыма И был назначен его помощником, а Лю Е занял место главного советника при войске. Попрощавшись с вэйским государем, Цао Чжэнь, Сыма И и Лю Е выступили в поход во главе четырехсоттысячной армии.
Добравшись до Чананя, они, не задерживаясь, направились к Цзяньгэ, решив оттуда идти на Ханьчжун. Го Хуай со своим помощником Сунь Ли и другие военачальники, принимавшие участие в прежнем походе, двигались по нескольким направлениям.
Разведчики донесли из Ханьчжуна в Чэнду о наступлении противника.
В это время Чжугэ Лян выздоровел и ежедневно занимался тщательным обучением войска; он обдумывал способы восьми расположений войск и знакомил с ними своих военачальников. Чжугэ Лян готовился к захвату Срединной равнины. Получив известие о нападении вэйцев, он вызвал к себе Чжан Ни и Ван Пина и сказал:
— Вы будете с тысячей воинов охранять старую дорогу в Чэньцане. А я с большим войском приду вам на помощь.
— У врага четыреста тысяч войска! — в один голос воскликнули оба военачальника, не понимая, всерьез ли Чжугэ Лян предлагает им выступить с одной тысячей воинов. — Ходят слухи, что у них даже восемьсот тысяч! Что же мы будем делать?
— Я дал бы вам больше, — ответил Чжугэ Лян, — но мне просто жаль воинов, которым понапрасну придется терпеть лишения.
Чжан Ни и Ван Пин переглянулись, все еще не решаясь уходить.
— Если вам не повезет, я вас обвинять не буду, — успокоил их Чжугэ Лян. — Не рассуждайте, прошу вас, и сейчас же выступайте в поход.
