Беспеременного он тела:
Где перемена не меняет,
Невозмутимый там покой.
Пока на зыбях перемены
Свою отдельность воплощаешь,
Растет измена — корень скорби,
Погаснет «Я» — и мир тебе.
Кто мудр — уходит от страданья.
Коль дерево огнем объято,
Как могут птицы собираться
Среди обугленных ветвей?
Кто мудр — лелеет это знанье,
В нем свет начальный озаренья:
Жить без него, его теряя,
Ошибка целой жизни в том,
Здесь — средоточье всех учений,
Без средоточья — нет покоя.
Кто обожжен горячей болью,
В прохладный пусть войдет поток.
Равно во мраке свет лампады
Предметам разноцветым светит:
Так мудрость светит приходящим,
Кто б ни желал ее принять.
Порой отшельник погибает,
Порою мирянин спасется,
Захватен омут маловерья,
Исходишь с верой из пучин.
Прилив хотенья прочь уносит,
Кто в вожделеньи — вне спасенья,
Свет мудрости — челнок послушный,
И размышление есть руль.
Молельность мысли завершенной —
Призывный рокот барабана.
Плотину мысли строй упорно,
Бессилен будет всякий вал».
Закончил проповедь Всемудрый,
И царь, душой ему внимая,
Воспринял охлажденье к миру,
К мерцанью призрачных услад.
Так возвращаются к рассудку,
Когда окончена пирушка,
И так дорогу уступают,
Коль мчится сумасшедший слон.
Все лжеучители, увидя,
Что тронут царь словами Будды,
В один его просили голос:
«Пусть Будда явит чудеса».
И царь просил Владыку мира:
«Молю, исполни их желанье!»
И Будда молча согласился
И чудотворность показал.
Он восходил в высокий воздух,
Распространял кругом сиянье,
Как ослепительное Солнце
Своим присутствием слепил.
Все лжеучители смутились,
Народ же был исполнен веры.
Потом он матери покойной
Закон поведать восхотел.
Он тотчас же взошел на Небо,
Где тридцать три сияют Бога,
И в обиталищах небесных
Три месяца он пребывал
Светло обращены им были
Все Дэвы, жившие в том Небе.
Свершивши это назначенье,
Вернулся с Неба он к Земле.
По лестнице семи сокровищ,
По семицветной шел он книзу,
Его сопровождали Духи,
И снова был он на Земле.
Спускаясь, он ступил на место,
Куда идут в возврате Будды,
Земные на него смотрели,
В смирении ладони сжав.
Мать на Небе обративши
И толпы небесных Духов,
К людям он опять вернулся
Обращать еще других.
Джива, Сула, Чурна, Анга,
Ниагродха и другие.
Шрикунтака и Упали
Сердцем слышали его.
Царь Гандхара внял Закону,
Стал отшельником смиренным,
Также демон Гимапати,
Ватаджири также, бес.
Брамачарин Прайянтика,
На горе Ваджане живший,
Вникнув в тонкое значенье
Полустишья, верным стал.
Светлый вождь рожденных дважды,
Сильный Браман Кутаданта,
Жил в селеньи Динамати,
Жертвам не было числа.
Совершенный верным средством
Обратил его к Закону,
Он с обрадованным сердцем
Шел по верному пути.
На горе высокой Веди
Обращен был Паньчасикха,
И в селении Вайнушта
Мать он Нанды обратил.
В пышном граде Аньчавари
Мощным духом овладел он.
Бханабхадра, Шронаданта
Светом правды просветлел.
Мощный Нага, с злым воленьем,
Царь страны, Закон воспринял,
Перед ним врата раскрылись,
Путь, обрызганный росой.
И в селе Ангулимале,
Силу дивную явивши,
Совершил он обращенья,
К свету многих устремил.
Пуридживана богатый,
Услыхавши слово Будды,
Восприял Закон немедля
И безмерно щедрым стал.
И в селении Падатти
Обращен был им Патали,
И с Патали был Патала,
Двое братьев, каждый — бес.
Два Брамина в Бхидхавали —
Мощный Век и Возраст Брамы,—
С ним вступивши в спор глубокий,
Сердцем приняли Закон.
Как пришел он в Ваисали,
Обратил бесов он Ракша,
Обращен был с ними также
Тот, чье имя было Лев.
До горы пришел он Алы,
Бес там Алава гнездился,
И другой там был — Кумара,
Асидака третий был.
Обратил бесов он этих.
К Гайясирте путь направил,
Обращен был бес Каньджана,
И пришел он в Бенарес.
Обратил купцов богатых,
И сандаловый он терем
Принял в дар от обращенных,
Благовонный до сих пор.
И пришел он в Магивати,
Обратил молельных Риши.
И ступил ногой на камень,
До сих пор там виден след.
Колесо на нем двойное,
В колесе сияют спицы,
Десять сотен спиц блистает,
Светлый след неистребим.
Так в конце, порядком должным,
Все, что в воздухе проходят,
Все, что воду возлюбили,
Были им обращены.
Так с высот сияет Солнце,
Свет доходит в темный погреб,
Жар лучей пронзает холод,
Темный погреб озарен.
В это время Дэвадатта,
Совершенства Будды видя,
В сердце завистью ужален,
Власть мышленья потерял.
Измышлял дела он злые,
Чтоб Закон остановился.
Он взошел на Гридракуту,
Камень тяжкий покатил.
Был на Будду он нацелен,
Но, с горы скатившись, камень
Разделился на две части
И прошел по сторонам.
Неуспех увидя в этом,
Он из царских загородок
Отпустил, на путь прохожий,
Дико-пьяного слона.
Вознося могучий хобот
И стремя раскаты грома,
Этим хоботом трубил он
И дыханьем заражал.
Сумасшедшее дыханье
Поднималось чадной тучей,
Дикий бег его был ветер,
Сумасбродная гроза.
Если кто касался только
Ног, хвоста, клыков грозящих
Или хобота слоновья,
Он мгновенно умирал.
Так бежал тот слон свирепый
По дорогам Раджагриги,
Исступленно убивая
Попадавшихся людей.
Их тела лежат пбвсюду,
Мозг разбрызган, кровь алеет,
Это видно издалека,
Все сидят в своих домах.
В Раджагриге страх и ужас,
Слышны крики, слышны вопли,
Кто — за городом, стремится
В яме жизнь свою спасти.
Совершенный в это время
Путь держал свой в Раджагригу,
С высоты ворот просили
Будду в город не вступать.
С ним пять сотен было Бхикшу,
Все они сокрылись в страхе,
Только Ананда остался,
Верность Будде сохранил.
Но, одной лишь мыслью полон —
Укротить любовью ярость,
Шел спокойно Совершенный
К сумасшедшему слону.
Пьяный слон увидел Будду,
Диким оком быстро глянул
И, придя, пред ним склонился,—
Пала тяжкая гора.
Лотос-руку протянувши,
Приласкал его Владыка,
Как светло ласкает тучу
Устремленный луч Луны.
И пока, к земле припавши,
Слон лежал у ног Владыки,
Мерным голосом Владыка
Молвил светлые слова:
«Если я дракон могучий,
Как же слон возможет ранить
Быстролетного дракона,
Совершенного в бою!
Если слон того захочет,
Он счастливым не родится,
Он обманется хотеньем,
Тем, что Будда победил!
Ты, валяющийся в страсти,
Словно в темной грязной луже,
Откажись от пут неверных,
В этот самый день восстань!»
Слон, услыша слово Будды,
Вмиг возрадовался в сердце,
Пьяный ум стал трезво-ясным,
Пил небесную росу.
И народ кругом, увидя,
Что безумный слон стал мудрым,
Поднял радостные клики,
Это чудо вознося.
Кто едва был добр, стал добрым,
Кто был добрым, стал добрее,
Кто не верил, стал тот верить,
Верный — в вере твердым стал.
Мощный царь Аджатасатру,
Увидавши это чудо,
Был глубоким мыслям предан
И молельным стал вдвойне.
Стройность в мыслях воцарилась,
Семена взросли благие,
Словно в день, когда впервые
Люди в мире стали жить.
Лишь свирепый Дэвадатта,
Что чудесно был летучим,
Низко пал, и пребывает
В глубочайшем он Аду.
Подвиг трудный обращенья
Чтимый миром завершил
И своим глядящим сердцем
Был к Нирване наклонен.
Он покинул Раджагригу,
В Цвет Бегонии пошел,
Он пошел в Паталипутру,
Как летит к цветку пчела.
По прибытии вошел он
В знаменитейший чертог,
Дом Бегонии он звался,
Светлый замок Патали.
Этот град Паталипутра
Пограничный город был,
Защищал пределы царства
И вздымался как оплот.
Правил царством этим Браман,
Что писанья изучил,
И владел великой славой,
И приметы узнавал.
Что к покою иль к несчастью,
