Гунсунь Юань в гневе приказал связать дерзкого и обезглавить. Но за него вступился военный советник Лунь Чжи.
— Цзя Фань прав, — промолвил он. — Мудрец сказал: «Если государство на краю гибели, должны быть зловещие признаки». А у нас таких признаков хоть отбавляй: недавно видели собаку в платке и в красной одежде, расхаживающую, как человек. В какой-то деревне к югу от города жители готовили еду, но вдруг неизвестно откуда в котел попал младенец и сварился; в северной части Сянпина земля расселась, и из трещины с грохотом вылетел большой кусок мяса. На нем можно было различить лицо, глаза, уши, рот, нос — не было только рук да ног. Ни мечи, ни стрелы не брали это мясо, и никто не мог понять, что это такое. Пригласили гадателя, и он сказал: «Форма не оформилась, рот без голоса — признак того, что погибнет государство». Все эти предзнаменования не к добру. Пользуйтесь своим счастьем и держитесь подальше от зла!
Гунсунь Юань опять впал в бешенство. Он приказал страже связать Лунь Чжи и вместе с Цзя Фанем казнить на базарной площади. Затем он назначил военачальника Би Яня главным полководцем, а военачальника Ян Цзу начальником передового отряда, и повел все войско Ляодуна, сто пятьдесят тысяч, в поход против царства Срединной равнины.
О выступлении войска Гунсунь Юаня вэйская пограничная стража и донесла Цао Жую. Крайне встревоженный, государь призвал во дворец Сыма И.
— У меня есть сорок тысяч конных и пеших воинов, — сказал Сыма И. — Этого вполне достаточно, чтобы разгромить разбойников,
— Все-таки наша армия малочисленна, — заметил Цао Жуй, — а путь в Ляодун далек и вернуться оттуда будет нелегко.
— Полководец воюет не числом, а умением, — возразил Сыма И. — Полагаясь на вашу счастливую судьбу, государь, я захвачу Гунсунь Юаня в плен и доставлю его вам.
— Как вы думаете, что предпримет Гунсунь Юань? — спросил Цао Жуй.
— У него есть три возможности: лучше всего для него покинуть город и бежать; хуже, если он вздумает обороняться от наших войск в Ляодуне, и еще хуже, если он засядет в Сянпине. Там я его схвачу непременно.
— Сколько времени у вас займет поход?
— Пройти четыре тысячи ли туда — сто дней, воевать — сто дней, на обратный путь — сто дней, на отдых — шестьдесят дней: итого год.
— А как быть, если нападут царства У или Шу?
— Можете не беспокоиться, государь! Я уже составил план обороны, — заверил Сыма И.
Цао Жуй был очень доволен ответами Сыма И и приказал ему выступить в поход против Гунсунь Юаня. Сыма И назначил Ху Цзуня начальником передового отряда, и вскоре войско двинулось на Ляодун. Всего через сорок дней оно было на месте и расположилось лагерем.
Дозоры доложили Гунсунь Юаню о приближении вэйцев. Гунсунь Юань приказал своим военачальникам Би Яню и Ян Цзу с восьмидесятитысячным войском укрепиться в Ляосуе, окружив место расположения глубоким рвом и «оленьими рогами».
О всех приготовлениях Гунсунь Юаня военачальник Ху Цзунь доложил Сыма И. Тот улыбнулся:
— Разбойники не желают воевать с нами в открытую, они хотят взять нас измором. Видимо, более половины их войск находится здесь, а главное логово пусто. Мы не будем здесь задерживаться и пойдем прямо на Сянпин. Злодеи бросятся на помощь Сянпину, и мы разгромим их на дороге.
Вэйское войско по малой дороге выступило на Сянпин.
Би Янь и Ян Цзу держали совет, как отразить Сыма И. Би Янь предлагал:
— Если вэйцы нападут, мы не будем вступать в бой. Подождем, пока у них истощатся запасы провианта. Долго продержаться они не смогут — трудно подвозить провиант за четыре тысячи ли. А как только они начнут отступать, мы ударим на них и захватим в плен Сыма И. Во время войны против царства Шу Сыма И сидел в обороне на южном берегу реки Вэйшуй до тех пор, пока не умер Чжугэ Лян; нынешняя обстановка сходна с той.
В это время дозорные донесли, что вэйские войска уходят на юг.
— Сыма И разведал, что в Сянпине мало войск, и пошел туда! — переполошился Би Янь. — Если он захватит Сянпин, нам нет смысла обороняться здесь!
Быстро снявшись с лагерей, они выступили в поход. Разведчики тотчас же сообщили об этом Сыма И.
— Попались-таки на мою хитрость! — торжествующе воскликнул Сыма И и приказал Сяхоу Ба и Сяхоу Вэю с двумя отрядами устроить засаду на берегу реки Цзишуй и напасть на противника, как только тот подойдет.
Едва лишь заметив приближающееся войско Би Яня и Ян Цзу, Сяхоу Ба и Сяхоу Вэй по сигналу хлопушками напали на них с двух сторон. Би Янь и Ян Цзу, не желая ввязываться в бой, обратились в бегство. Возле гор они соединились с войском самого Гунсунь Юаня и вместе напали на вэйцев.
— Злодеи! Коварством действуете! — закричал Би Янь, гарцуя на коне впереди своего войска. — Посмеете ли вы сразиться с нами в открытом бою!
Сяхоу Ба, размахивая мечом, поскакал ему навстречу и после нескольких схваток сильным ударом сбил Би Яня с коня.
Вэйские воины налетели на противника. Ляодунское войско смешалось и обратилось в бегство. Гунсунь Юань укрылся в Сянпине и решил в бой не выходить.
Сыма И осадил Сянпин. Стояла осень, уже месяц непрерывно шли дожди, на равнине глубина воды достигала трех чи. Суда могли подходить из устья реки Ляохэ прямо к стенам Сянпина.
Вэйский лагерь был залит водой, и воинам приходилось терпеть большие лишения. Наконец ду-ду левой руки Пэй Цзин вошел в шатер Сыма И и сказал:
— Дождь не прекращается, наш лагерь превратился в настоящее болото. Войско стоять здесь больше не может. Разрешите перейти в горы?
— Лагерь не переносить! Разгром Гунсунь Юаня — дело одного дня! — гневно оборвал его Сыма И. Впредь за такие разговоры буду казнить!
Пэй Цзин, почтительно поддакивая, удалился. Но вскоре в шатер Сыма И явился ду-ду правой руки Чоу Лянь и сказал;
— Воины наши очень страдают в грязи и воде и просят вас, господин тай-вэй, перенести лагерь.
— Как ты смеешь нарушать мой приказ? — обрушился на него Сыма И. — Эй, стража! Отрубить ему голову и выставить у ворот лагеря на устрашение другим!
После такой расправы никто больше не смел заговаривать о переносе лагеря в горы.
Между тем Сыма И приказал двум отрядам временно отойти от города на тридцать ли, чтобы дать возможность горожанам проходить в одни ворота и запастись топливом и кормом для быков и коней.
— Господин тай-вэй, — обратился к Сыма И военачальник Чэнь Цюнь, не понимавший смысла такого отхода, — когда вы брали Шанъюн, вы разделили войско на восемь отрядов и сразу подступили к стенам города. Тогда вы изловили Мын Да и совершили немалый подвиг. Ныне, после долгого похода, вы даже не собираетесь штурмовать город. Ваши воины сидят в грязи, а разбойники запасаются топливом и пасут скот! Право, я не понимаю вашего замысла!
— Разве вы не читали «Законы войны»? — улыбаясь, спросил Сыма И. — Дело в том, что у Мын Да было много провианта, а у нас мало. Мы должны были действовать быстро и неожиданно для противника. Только поэтому мне удалось тогда одержать победу. Сейчас положение обратное: у ляодунцев войск много, у нас мало, зато они голодают, а мы сыты. Зачем расходовать силы на штурм? Пусть они бегут из города — мы нападем на них и разобьем. Для этой цели я открыл им дорогу и разрешил собирать топливо и пасти скот.
Чэнь Цюнь почтительно поклонился.
Затем Сыма И послал гонца в Лоян с просьбой ускорить присылку провианта. Цао Жуй созвал совет.
— Там уже месяц идут непрерывные осенние дожди, — говорили чиновники. — Войско измучилось, и было бы разумнее на время отозвать Сыма И в столицу.
— Тай-вэй Сыма И — прекрасный полководец и в момент опасности всегда найдет выход, — возразил Цао Жуй. — Что вас тревожит? Подождем, пока он захватит Гунсунь Юаня.
Не послушавшись совета сановников, Цао Жуй велел послать провиант армии Сыма И.
Через несколько дней дожди прекратились, небо прояснилось. Ночью Сыма И вышел из шатра понаблюдать небесные знамения. И вдруг он увидел большую звезду; разливая яркий свет, она упала к юго-востоку от горы Шоушань, напугав воинов в лагерях юго-восточнее Сянпина. Сыма И, обратившись к своим военачальникам, радостно сказал:
— Через пять дней Гунсунь Юань погибнет в том месте, где упала звезда! Завтра мы будем штурмовать город!
С рассветом военачальники подвели свои войска к городским стенам, насыпали высокие земляные холмы, приготовили штурмовые лестницы. Был дан сигнал хлопушками, и начался штурм. В город дождем посыпались стрелы.
В это время Гунсунь Юань остался без провианта. И быки и кони были уже съедены. В войске роптали, даже были разговоры о том, чтобы отрубить Гунсунь Юаню голову и сдаться Сыма И.
Гунсунь Юань знал об этом, и его не оставляла тревога. Наконец он приказал двум своим чиновникам, Ван Цзюню и Лю Фу, ехать в вэйский лагерь и объявить Сыма И, что он готов принести ему покорность.
— Какое непочтение! — разгневался Сыма И. — Ко мне должен был явиться сам Гунсунь Юань!
