И аль-Джамракан отвечал: "Слушаю и повинуюсь!" И воины оставили своих женщин и детей в Куфе и двинулись в путь. А Гариб стал осматривать гарем Мирдаса, и его взгляд остановился на Махдии, которая была среди женщин, и он упал, покрытый беспамятством. И ему побрызгали на лицо розовой водой, и, очнувшись, он обнял её и вошёл с нею в комнату, где сидят, и они посидели и затем легли спать без прелюбодеяния. А когда наступило утро, Гариб вышел и сел на престол своего царства и наградил своего дядю ад-Дамига и сделал его наместником всего Ирака. И он поручил ему заботиться о Махдии, пока сам не вернётся из похода на своего брата. И ад-Дамиг послушался его приказания, и затем Гариб двинулся с двадцатью тысячами всадников и десятью тысячами пеших и пошёл, направляясь в земли Омана и страны Йемена.
Между тем Аджиб достиг города Омана со своими людьми, и жителям Омана стала видна пыль от бегущих, и аль-Джаланд ибн Каркар увидел эту пыль и велел скороходам выяснить, в чем дело. И скороходы исчезли на некоторое время, а потом вернулись и рассказали, что это скачет царь, которого зовут Аджиб, властитель Ирака.
Аль-Джаланд удивился приходу Аджиба в его землю, и когда он удостоверился в этом, он сказал своим людям: "Выходите и встречайте царя!"
И они вышли и встретили Аджиба и поставили для него палатки у ворот города. И Аджиб поднялся к аль-Джаланду плачущий и печальный сердцем (а двоюродная сестра Аджиба была женой аль-Джаланда, и он имел от неё детей). И когда аль-Джаланд увидал своего зятя в таком состоянии, он сказал: "Осведоми меня, в чем дело". И Аджиб рассказал ему обо всем, что у него случилось с братом, от начала до конца, и сказал: "О царь, он приказывает людям поклоняться господу небес и запрещает им поклоняться идолам и другим богам".
И когда аль-Джаланд услышал эти слова, он стал греховен и преступен и воскликнул: "Клянусь солнцем, владыкой сияний, я не оставлю ни единого из людей твоего брата! Где ты покинул этих людей и сколько их?" - "Я покинул их в Куфе. И их пятьдесят тысяч всадников", - ответил Гариб, и аль-Джаланд кликнул своих людей и своего везиря Джевамерда и сказал ему: "Возьми с собой семьдесят тысяч всадников и отправляйся в Куфу к мусульманам и приведи их ко мне живыми, чтобы я измучил их всякими пытками".
И Джевамерд ехал с войском, направляясь в Куфу, первый день и второй день, до седьмого дня, и когда они ехали, они вдруг спустились в долину, где были деревья, реки и плоды. И Джевамерд велел своим людям остановиться..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Шестьсот сорок четвёртая ночь
Когда же настала шестьсот сорок четвёртая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что Джевамерд, когда аль-Джаланд послал его с войском в Куфу, проходил мимо долины, где были деревья и реки, он велел своим людям остановиться, и они отдыхали до полуночи, а затем Джевамерд приказал им трогаться и, сев на коня, опередил их и ехал до зари. И затем они спустились в долину, где было много деревьев и благоухали цветы, и пели птицы, и склонялись ветви. И сатана подул Джевамерду в бока, и он произнёс такие стихи:
"Я с войском моим вступлю в пучину любых боев,
И пленных я поведу упорною силою
И витязи всех земель узнают тогда, что я
Внушаю страх витязям, защитник моих людей.
Гариба возьму я в плен, в оковы одетого,
И радостно я вернусь, веселья исполненный.
Кольчугу надену я, доспехи возьму мои,
И в бой я пойду потом, разя во все стороны".
И не окончил ещё Джевамерд своих стихов, как выехал к нему из-за деревьев витязь, высоко поднимающий нос, как бы погрузившийся в железо, и закричал на Джевамерда и сказал: "Стой, о вор из арабов! Снимай одежду и доспехи, слезай с коня и спасай свою душу!"
И когда Джевамерд услышал эти слова, свет стал мраком перед лицом его, и он обнажил меч и бросился на альДжамракана и воскликнул: "О вор из арабов, ты пресекаешь мне дорогу, когда я - предводитель войска альДжаланда ибн Каркара и должен привести Гариба и его людей связанными!" И, услышав эти слова, аль-Джамракан вскричал: "Как это прохлаждает мне печень!" И понёсся на Джевамерда, говоря такие стихи:
"Я - витязь известный всем, когда закипит война,
Боится моих зубцов и стали мой недруг.
Вот я - Джамракан, надежда, если придёт беда,
И витязи знают все удар моих копий.
Гариб - мой эмир, иль нет - имам и владыка мой,
Герой он в бою, когда два войска столкнутся.
Имам, наделённый верой, постник, могучий он,
Врагов истребляющий на поле сраженья.
К религии Ибрахима всех призывает он.
Назло отвергающим Аллаха кумирам".
А когда аль-Джамракан выступил со своими людьми из города Кусры, он продолжал ехать десять дней, и на одиннадцатый сделали привал и стояли до полуночи. А затем аль-Джамракан приказал воинам трогаться, и они тронулись, а аль-Джамракан поехал впереди них и спустился в эту долину. И он услышал Джевамерда, который произносил стихи, упомянутые раньше, и бросился на него" точно сокрушающий лев, и, ударив его мечом, рассёк пополам. И он подождал, пока пришли предводители войска, и осведомил их о случившемся и сказал: "Разделитесь, и пусть каждые пять из вас возьмут по пяти тысяч человек и ездят вокруг долины, а я держусь с мужами Бену-Амир, и когда дойдут до меня первые ряды врагов, понесусь на них и закричу: "Аллах велик!" А вы, когда услышите мой крик, неситесь на них, возглашая славословие, и бейте их мечами".
И предводители сказали: "Слушаем и повинуемся!" И затем они объехали своих храбрецов и осведомили их об этом, и воины рассеялись по долине во все стороны, когда начала пробиваться заря. И вдруг враги приблизились, подобные стаду баранов, заполняя и равнины и горы, и тут аль-Джамракан и воины Бену-Амир понеслись, крича: "Аллах велик!" И услышали правоверные и нечестивые, и мусульмане закричали со всех сторон: "Аллах велик! Он даёт победу и поддержку и покидает тех, кто не верует!" И откликнулись горы и холмы и все высохшее и зеленое, возглашая: "Аллах велик!" И неверные растерялись и начали бить друг друга острорежущим, и понеслись на них благие мусульмане, подобные горящим головням, и видны были только летящие головы, брызжущая кровь и растерявшиеся трусы. И нельзя ещё было рассмотреть лиц, как уже погибли две трети неверных, и поспешил Аллах отправить их души в огонь (и как скверен этот исход!), а остальные убежали и рассеялись по степям, и мусульмане преследовали их, беря в плен и убивая, до половины дня. И потом они возвратились, забрав в плен семь тысяч, а из неверных вернулись только тридцать шесть тысяч, и большинство их было ранено. И мусульмане возвратились, поддержанные Аллахом, победоносные, и они собрали коней, доспехи, грузы и палатки и послали их с тысячей всадников в Куфу..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Шестьсот сорок пятая ночь
Когда же настала шестьсот сорок пятая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда между аль-Джамраканом и Джевамердом произошёл бой, альДжамракан убил его и перебил его людей и взял в плен множество народа, и он захватил их имущество, коней и грузы и отослал их с тысячей всадников в Куфу. Что же касается адь-Джамракана и воинов ислама, то они сошли с коней и предложили ислам пленникам, и те предались Аллаху сердцем и языком, и воины аль-Джамракана освободили их от уз и обнялись с ними, обрадованные. И аль-Джамракан пошёл во главе большого войска и дал своим людям отдохнуть один день и одну ночь, а потом он двинулся с ними под утро, направляясь в земли аль-Джаланда ибн Каркара. А тысяча всадников с добычей шли до тех пор, пока не прибыли в Куфу, и они осведомили царя Гариба о том, что случилось, и Гариб обрадовался и возвеселился и, обратившись к горному гулю, сказал: "Садись на коня, возьми с собой двадцать тысяч человек и иди следом за аль-Джамраканом".
И Садан-гуль со своими сыновьями сели на коней во главе двадцати тысяч всадников и направились в город Оман. А беглецы из нечестивых достигли этого города, плача и крича о горе и несчастий, и аль-Джаланд ибн Каркар оторопел и спросил их: "Что у вас за беда?" И они рассказали ему о том, что с ними произошло, и альДжаланд воскликнул: "Горе вам, а сколько их было?" - "О царь, - отвечали воины, - у них было двадцать знамён, а под каждым знаменем была тысяча всадников".
И аль-Джаланд, услышав эти слова, воскликнул: "Да не бросит солнце на вас благословения! О горе вам! Разве одолеют вас двадцать тысяч, когда вас семьдесят тысяч всадников, а Джевамерд стоит, в пылу битвы, трех тысяч!" И от сильного огорчения он вытащил меч и закричал на беглецов и крикнул тем, кто был при этом: "На них!" И его люди обнажили мечи и уничтожили беглецов до последнего и бросили собакам. А потом, после этого, альДжаланд кликнул своего сына и сказал ему: "Садись на коня с сотней тысяч всадников, отправляйся в Ирак и разрушь его до основания!"
