А может быть, в бою суровом
Сейчас он насмерть бьется?.. Словом,
Мы все хотели б знать о нем...
Нам так не терпится!.. Начнем!.."
...И Авентюра рассказала:
Герой наш странствовал немало,
Скакал по суше на коне,
И по морской он плыл волне
На корабле под парусами,
Всегда хранимый небесами.
Он и на поединках дрался.
Кто б состязаться с ним ни брался,
Был тут же выбит из седла...
Весы природа создала, -
Чья перевешивает чаша:
Моя или, к примеру, ваша?
А та, где слава тяжелей!
Но это значит: не жалей
Сперва себя во время боя,
Будь властен над самим собою,
Не потакай себе ни в чем...
Вот так-то!.. Ну, а уж потом
И к недругу будь беспощаден!..
...Стал воистину громаден
Парцифаля перевес...
Но как-то раз в дремучий лес
Героя занесло случайно.
Во всем вокруг гнездилась тайна.
Был ранний час. Рассвет серел...
Вот Парцифаль-герой узрел
Пещеру и ручей журчащий,
Бегущий в глубь бескрайней чащи...
Нет, страха он не испытал!
В себе он волю воспитал,
Рад приключеньям и тревогам.
И был за то замечен Богом.
Да, сам господь его снабдил
Запасом небывалых сил,
Чтоб укрепить в нем веру...
...Герой вошел в пещеру,
Где он отшельницу застал...
Господь любовь ей ниспослал.
И Богу отдала она
Свое девичество сполна,
Бежала радостей земных,
Чтоб жить среди скорбей одних
И вновь и вновь стонать от боли,
У старой Верности в неволе...
Так Парцифаль, герой наш юный,
Снова встретился с Сигуной
(Сам не ведая того).
Притом героя моего
Ужасный охватил озноб.
Сигуна обнимала гроб.
Князь Шионатуландер в нем
Спал непробудным, вечным сном...
Так жизнь в Сигуне убывала...
И хоть на мессах не бывала
И на молебствиях она,
Вся жизнь ее была – одна
Заупокойная молитва...
Но ею выиграна битва
С неумолимою судьбой!
Навек пожертвовав собой,
Она не изменила
Тому, кого любила,
Оставшись верной до конца
Священной тени мертвеца!..
. . . . . . . . .
. . . . . . . . .
Вступив в пещеру, как в темницу,
Одетую во власяницу
Застал Сигуну наш богатырь...
Она, держа в руках псалтырь,
Его приветствовала словом
Ласковым, медовым...
...Колечка с пальца она не снимала
Убитого друга вспоминала.
Камешек на кольце был богатым,
Сверкающим гранатом,
Пылавшим средь неимоверной
Кромешной темноты пещерной...
Вся бледная от нездоровья
(На голове – повязка вдовья),
С лицом, иссушенным тоской,
Сигуна (смертный страх какой!)
Герою почесть оказала
Тем, что рукою указала
На деревянную скамью,
И продолжала речь свою:
"Умоляю вас, присядьте.
Уставши, даром сил не тратьте..."
Поблагодарив ее за честь,
Он просит и ее присесть...
Но горькие слова отказа
Он слышит: "Ах, еще ни разу
Я при мужчине здесь не сидела...
И нет моим страданьям предела!.."
Воскликнул герой Парцифаль: "О боже!
Здесь в чаще, среди бездорожья,
Смертельной мучимы тоской,
Без всякой помощи людской,
Вы, беззащитная, умрете!..
Где пропитанье вы берете,
Когда здесь только лес да лес?.."
"О нет, по милости небес
Грааль дает мне пропитанье
В моем жестоком испытанье.
И хоть противна мне еда,
Приносит Кундри иногда
Мне кое-что оттуда,
Где торжествует чудо!.."
...Герой наш Парцифаль сперва
За шутку эти счел слова
И сам спросил не без улыбки:
"Скажите, вы не по ошибке
Кольцо столь дивное надели?
Не влюблены ли вы, в самом деле?
Тогда признайтесь, в честь кого
Вы в келье носите его?
Ведь как же так, вас люди спросят,
Колец отшельники не носят!
Да и амурничать – ни-ни! -
Нельзя им, боже сохрани!.."
И голосом своим печальным
Сигуна молвит: "Обручальным
Должно бы это стать кольцо.
Но словно буря – деревцо,
Смерть друга жизнь мою сломала.
Невеста, я женой не стала,
А стала скорбною вдовой...
Под этой сенью гробовой
Супруг почиет мой... Однако
Связали нас не узы брака.
Я ложа не делила с ним.
Он мужем не был мне земным.
И хоть давно его убили,
Друг друга мы не разлюбили:
С супругом я не расстаюсь,
Его женою остаюсь,
Чем бы мне это ни грозило!..
Копье Орилуса сразило
Того, кто пал из-за меня,
Святость Рыцарства храня!..
О Шионатуландер мой,
Жизнью мы живем одной
И перед господом чисты:
Ты – это я, а я – это ты!.."
И тут герой наш догадался,
С кем он нежданно увидался,
Что он Сигуну видит вновь,
Которая – сама Любовь...
Освободился он от забрала,
Чтоб и она его узнала...
Увидев цвет его лица,
Сигуна дивного юнца
Немедленно узнала
И тихо прошептала:
"Да... Узнаю... Вы – Парцифаль.
Нашли ли вы святой Грааль?
Его вы разгадали свойства?
Пришло ли священное к вам беспокойство?
И, в стольких землях побывав,
Вы свой ли изменили нрав?.."
И деве Парцифаль ответил:
"Немало зла я в жизни встретил,
Друзей отважных хоронил,
Стенал над сотнями могил.
Грааль страдать меня заставил!
Ах, я из-за него оставил
Страну, где королем я был,
Жену, которую любил, -
Прекраснейшую из прекрасных!
Живя во власти грез напрасных,
Я к ней стремлюсь и к ней хочу,
Но жребий несчастнейший свой влачу...
Однако никогда доселе
Я так к иной не рвался цели:
Хотя б на миг Грааль узреть!
А нет – так лучше умереть!..
Сестра, Сигуна дорогая!
Взгляни, как я изнемогаю,
На слезы на мои взгляни,
Ну... и хотя бы... меня не брани
За то, что прежде было!.."
"Я все тебе простила!
Ты, кто столь скверно поступил,
Свой грех страданием искупил.
Ты самовлюбленностью был отравлен
И теперь от болезни сей избавлен!.."
"Сестра, ужасен твой удел.
Но верь, и я перетерпел
За время нашей с тобой разлуки
Немыслимые муки.
Мои страданья выше всякой меры!.."
"Всесильна мощь господней веры!
Пусть он, за нас принявший муку,
Свою спасительную руку
Над головой твоей прострет
И пятно позора с тебя сотрет!..
Не знаю, я права иль нет,
Но, может быть, ты сыщешь след,
В заветный Мунсальвеш ведущий,
Здесь, среди темной нашей пущи.
Назад тому четыре дня
Гостила Кундри у меня.
Следы копыт ее бедняги мула
Дождем не смыло и ветром не сдуло.
И этот след, коли он свеж,
Приведет тебя в Мунсальвеш!.."
С Сигуной Парцифаль простился
И по следу вскачь пустился.
Но все непроходимей лес,
И след меж зарослей исчез, -
Внезапно как бы оборвался...
Так до Грааля не добрался
Герой наш и на этот раз...
Надеюсь, если бы сейчас
Добился Парцифаль удачи,
Повел бы он себя иначе,
И, даже выбившись из сил,
Он бы, я думаю, спросил...
О чем, – но это нам известно,
А повторяться неинтересно,
Хоть и приходится порой...
Пусть дальше скачет наш герой.
Куда?.. Я сам вам не отвечу...
...Вдруг кто-то скачет ему навстречу:
Муж с непокрытой головой,
Зато в кольчуге боевой,
При этом его латы
Сказочно богаты.
Он начал разговор прямой:
"Прошу ответить, рыцарь мой,
Как вы сюда, в наш лес, попали?
Иль вы ни разу не слыхали,
Что в Мунсальвеш проезда нет?
А нарушающий запрет
Сурово должен быть наказан:
Он жизнью заплатить обязан!..
Увы, таков и ваш удел..."
И всадник тут же шлем надел...
. . . . . . . . .
Сталь в руке его сверкнула
И Парцифаля в грудь толкнула.
Но усидел герой в седле.
Зато – храмовник на земле
После ответного удара...
Наш друг умел сражаться яро
И победил не одного...
Вдруг, поскользнувшись, конь его
С обрыва в пропасть полетел...
К счастью, Парцифаль успел
За кедр руками ухватиться,
Иначе б нам пришлось проститься
С героем нашим навсегда...
...Ах, конь погиб! Но не беда:
Выходит из терновника
Конь побежденного храмовника,
Осталось только сесть в седло.
Так Парцифалю повезло...
И он тут же ускакал подале,
Так его не догнали
Храмовники те, кто Грааль стерегли..
Нет, мы пока что не смогли
До цели избранной добраться.
Рассказ наш вынужден продолжаться...
...Не знаю, две или три недели
С той бранной встречи пролетели,
Но Парцифаль все вперед спешил...
Снежок холодный порошил,
Суровый ветр по свету мчался,
А лес, казалось, не кончался,
Чреватый новою бедой...
Вдруг рыцарь, с белой бородой,
С лицом вполне, однако, свежим,
Бредет по сим краям медвежьим.
Да-да, босой бредет, пешком,
Со странническим посошком.
Его жена бредет с ним рядом,
