Зибак и все предводители выехали вперед, воины вскочили на коней и двинулись в сторону этого войска, которое наступало под главенством шаха Азкана. Храбрецы встретились с храбрецами, и началась битва, кровь лилась потоком, трус бежал, а храбрец устоял, только и видно было, как летели с плеч головы, орошая все вокруг кровью, а всадники кидались то направо, то налево. Силен и могуч был Зибак, скольких он убил и скольких храбрецов ранил, но меч царицы Даджуры губил сотнями, и Зибаку приходилось ободрять своих молодцов и предводителей, побуждая их к битве. Однако сила была на стороне неприятеля, и они бежали с поля боя, и персы стали преследовать их. Но в это время поднялась пыль и закрыла все края земли, а когда она рассеялась, показались всадники, подобные мятежным духам, летевшие на конях легче газелей. Воины кричали:
— Горе вам, всадники персов!
Они стали рубить их мечами и колоть копьями, многих перебили и ранили.
Тогда Зибак приказал своим молодцам вернуться на поле боя и продолжать битву и сражение. Воины халифа тоже воротились и напали на персов, уничтожая их ударами своих острых мечей. Как хорошо бились храбрецы Али аль-Бусти, чернокожий Саид аль-Буз, скольких врагов они сразили! Шах Азкан встретился с Саидом аль-Бузом. Они бились как львы, пока руки бойцов не устали, и шах понял тогда, что этот чернокожий — могучий богатырь. Он спросил его:
— Кто ты, храбрец?
Саид ответил:
— Я Саид аль-Буз.
— А кто этот всадник, который следует за тобой? — спросил шах. Чернокожий обернулся, и Азкан, ударив его мечом, погубил его. Потом шах напал на воинов халифа повел против него своих храбрецов, и они убили нескольких всадников.
Тогда забили барабаны отбоя, и воины разошлись. Эту ночь они провели в тревоге, выставив дозоры и готовясь утром к возобновлению битвы и сражения. Али Зибак вместе с Али аль-Бусти и другими предводителями вошли к халифу и стали советоваться с ним, как одолеть шаха Азхана. Али аль-Бусти встал со своего места и сказал:
— Я убью шаха, хотя бы мне это стоило жизни!
А поутру мужи встретились с мужами и храбрецы с Храбрецами, кровь текла потоками, и война разгорелась вовсю.
Среди персидских воинов был один, который сражался с войсками халифа, как Антара.[30] Когда забили барабаны отбоя, шах приказал привести к нему этого воина. Он вошел, и тут все заметили, что у него из-под одежды выглядывает другая. Сначала они подумали, что это повязка, которой перевязана рана, ведь по воину было видно, что он очень устал и испытывает сильную боль. Когда шах взглянул на него, он испугался, что тот вот-вот умрет. Он приказал позвать лекаря и велел тому лечить его. Лекарь сказал:
— Сними одежду.
Он подошел, чтобы осмотреть того воина, но воин выхватил меч из ножен и напал на них. Персы набросились на него со всех сторон, схватили, и шах потребовал у него ответа, говоря:
— Горе тебе, если ты солжешь, я тотчас велю убить тебя!
— Я — Али аль-Бусти, один из сторонников халифа Харуна ар-Рашида, — ответил воин, — я сделал это для того, чтобы проникнуть в ваш стан и убить шаха, но мне не удалось исполнить задуманное.
И шах приказал заточить его.
А когда наступило утро, всадники вновь встретились с всадниками, и начался бой и сражение на мечах и на копьях. Что же касается того лекаря, то он вышел на поле и привел после окончания боя двух пленных — Ибн аль-Аккада, одного из предводителей молодцов, и Хасана Шумана, и их заключили вместе с Али аль-Бусти. Потом этот лекарь захватил в плен Ибрахима аль-Унаси и Шахаду Абу Хатаба, а затем и Омара аль-Хаттафа и бросил их в темницу, где они в цепях и оковах вкушали горечь поражения, позора и унижения. Потом тот лекарь вошел к ним с палкой в руках и сильно избил Али аль-Бусти, приговаривая:
— Ты явился, чтобы убить шаха, негодный, ты умрешь самой позорной смертью! Я непременно захвачу также и Зибака и заставлю его вкусить самые горькие мучения.
Потом лекарь подошел к Омару аль-Хаттафу, поднял свою палку и хотел было ударить его, но Омар сказал ему:
— Стой, друг сердечный, глава всех мудрецов, не бей своих друзей, которые ни в чем не виноваты.
Лекарь улыбнулся и оставил их. Все пленные дивились этому и спрашивали Омара, кто такой этот лекарь, а Омар отвечал им:
— У нас с ним старинная дружба, и он непременно освободит нас всех.
Говорит рассказчик: И в то время как пленные разговаривали между собой, к ним вошел тот лекарь, все еще улыбаясь речам Омара, потому что он слышал слова, которыми обменялись между собой пленные. Он смыл с лица краску, и оказалось, что этот лекарь не кто иной, как Али Зибак-предводитель! Узнав Али, все предводители обрадовались и стали благодарить его, а он сказал им, что убил настоящего лекаря и переоделся в его платье. Потом Зибак освободил их от цепей и оков, вернул им оружие и сказал аль-Бусти:
— Иди за мной, и я передам тебе шаха, чтобы ты сдержал свое слово, которое дал перед халифом.
Аль-Бусти вошел за Зибаком, и они вошли к халифу, ведя с собой шаха, плененного Зибаком и связанного.
Когда халиф увидел их, у него просветлело лицо и все печали и заботы покинули его. Он крикнул шаху:
— Как ты решился покуситься, на власть — халифа Харуна ар-Рашида, негодный, сын негодяев?
Шах промолчал и не ответил ни слова, и халиф приказал бросить шаха в темницу, чтобы он нашел там гибель после долгих мучений.
А наутро снова началась битва и сражение. Молодцы и ловкачи напали на войско персов, поднеся им полные чаши гибели, и рассеяли их по долинам и степям. Халиф понял, что главная заслуга а этой победе принадлежит Али Зибаку. Он подошел к нему и поцеловал его в лоб. Потом он сказал ему:
— Пусть Аллах пошлет тебе долгую жизнь на благо моей стране! Ты — меч державы, и никто, кроме тебя, не сможет справиться с этим делом.
После этого халиф приказал привести шаха Азкана, и его привели, заставив испытать всевозможные унижения. Халиф сказал ему:
— Твои надежды не сбылись, и ты попал в самое скверное положение, потому что ты убил чернокожего Саида аль-Буза и царицу Даджуру.
При этих словах шах раскаялся в своих поступках и, чтобы объяснить их, попросил привести к нему преступника, приговоренного к смерти. Халиф приказал доставить осужденного, и, когда тот предстал перед халифом, шах легонько коснулся своим мечом его шеи, и тотчас же голова его покатилась на землю. Тут выступил вперед Зибак, он отобрал меч у шаха и сломал его, сказав:
— Без сомнения, этот меч может поднять негодного и унизить достойного, и так нельзя будет отличить труса от храбреца.
Что касается халифа, то он сказал пленным персам, которых набралось десять тысяч:
— Как же это вы подчинились безродному метельщику и совершили такие недостойные поступки?
Они ответили:
— Наше повиновение ему было вынужденным, мы следовали за ним не по своей воле, а теперь мы пред тобой и в твоей власти, прости же нас и не наказывай.
Тогда халиф простил их и велел предводителю Ха-сану Дикхану взять с собой воинов по своему выбору и отправиться вместе с пленными в страну персов, дабы внушить тамошним жителям подчинение халифу. Потом он назначил им царя, который платил арабскому государству джизью[31] и харадж[32] каждый год. Хасан Дикхан вскочил на коня и, взяв с собой пять тысяч всадников и пленных, отправился в страну персов. А халиф простил шаха-метельщика, но велел ему заниматься его прежним ремеслом.
Когда Хасан Дихкан прибыл в страну персов, он обнародовал приказ халифа и перебил всех непокорных и сеющих смуту. Он остался в стране персов, стал собирать налоги и раздавал деньги своим воинам. Затем он назначил персам справедливого царя и приказал ему не выходить за пределы порядка и закона, а также отправлять каждый год харадж халифу. Потом он собрал ту дань, которую ему принесли жители, и повез в Багдад богатства и сокровища страны персов. Там он передал халифу все это, прибавив к деньгам и собранным им сокровищам те драгоценности, которые были в сокровищнице царицы Даджуры, и рассказал халифу обо всем, что совершил в стране персов, сообщив, что назначил персам справедливого царя. И Халиф поблагодарил его за эти деяния.
Что же касается Али аль-Бусти, то он сказал халифу:
— Я прошу моего господина назначить кого-нибудь другого предводителем молодцов Дамаска.
Халиф написал письмо Устуну Шахравану, оповещая его о том, что он назначил Хасана Дихкана главой дамасских молодцов вместо аль-Бусти. Хасан Дихкан, взяв это письмо, отправился в Сирию и вручил письмо царю. Царь принял его со всем почетом, а после того как прочел письмо, приказал глашатаям объявить о назначении Хасана Дихкана главой молодцов в Дамаске.
Глава двадцать пятая
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДАЛИЛЫ-ХИТРИЦЫ
После возвращения в Багдад, когда Али Зибак однажды ночью обходил улицы Багдада вместе со своими помощниками, они подошли к арке, которая находилась на узкой улочке. Вдруг Али увидел, как какая-то тень быстро, словно молния, метнулась в дверь постоялого двора. Али двинулся в ту сторону и тут же крикнул: «Помогите, помогите!» Молодцы поспешили к воротам постоялого двора и увидели, что Зибак лежит у порога, плавая в крови. Стали искать преступника в постоялом дворе, но никого не нашли. Тогда они отнесли Али к матери и тотчас позвали лекаря, который перевязал его рану и смазал целебной мазью, сказав:
