как враги с той стороны поспешно ушли в сторону Карши, его величество [Абдулла-хан] изволил прибыть в крепость Касби, он вступил на трон власти и поднял знамя завоевания мира до апогея счастья. Жители крепости поспешили [к нему] шагами покорности и повиновения, [готовые] служить. Они удостоились счастья поцеловать благословенные ноги [хана] и облобызать приятные кончики пальцев [его]. Выражая преданность, изъявляя покорность, они с мольбой распростерлись ниц [перед ним]. /
64а/ Они были стойки в проявлении верности и покорности [хану].
Месневи
Перед величественным государем все
Распростерлись ниц с мольбой,
При встрече хана, подобного Искандару,
Каждый, молитвенно раскрыв уста, [говорил]:
“Да будет непоколебима твоя власть над миром,
Благодаря твоей славе да будет мир в безопасности,
Да будет [покорна] твоим желаниям невеста власти,
Да будет весь мир тебе рабом, вселенная — твоим гулямом”.
Его величество [Абдулла-хан] оказал всякого рода царские милости, [наделил] царскими дарами группу [людей], которые в этой крепости проявили мужество и храбрость, смелость и мудрость, шли по пути отваги, неколебимо стояли на опасном месте, на страшной стоянке. Щедро наделив [их] дарами, [хан] отличил их приятными [царскими] милостями, обнадежил добрыми обещаниями.
Месневи
Когда по воле судьбы [хан], обладатель счастливого сочетания светил,
Воссел на троне власти,
Он поднял знамя могущества и счастья,
Держал войско под покрывалом щедрости.
Рассказ о походе Худайберди-султана с целью осады [в крепости Касби] его величества [Абдулла-хана], обладателя счастливого сочетания светил, о сражении победоносного войска и о поражении врагов и бегстве их с поля битвы
После того как его величество [Абдулла-хан], вступив в крепость Касби, воссел на трон, достойный халифа, он закрыл ворота смут и притеснений перед всеми людьми, перед различными племенами. Тогда Худайберди-султан с войском, более многочисленным, чем злоключения, [посылаемые] судьбой, с полчищем, не поддающимся счету и оценке, прибыл для осады его величества августейшего [хана] и расположился лагерем с внешней стороны Касби. Он приготовился к битве, к сражению и поднял знамя непокорности.
Стихи
Когда хан, могущественный, как рок, обладатель счастливого сочетания светил,
Достиг той укрепленной крепости, подобной Сатурну,
Со стороны Несефа несчастный враг
Выступил, посягая на благословенного шаха.
Он погнал войско, не поддающееся счету,
В котором все, [как один], стрелки из лука, меченосцы,
Крокодилы моря войны и смут,
[Напоминающие] бурлящий океан во время урагана,
[Он] стянул войска к этой крепости,
Окружил [ее], словно ореол луну.
Хотя явно бросалась в глаза незначительность победоносного войска [Абдулла-хана], однако каждый [воин] стоял на месте в ожидании битвы и сражения, [исполненный] достоинства, [готовый] жертвовать собой, закаляя ядом меч мщения. Они ждали приказа его величества [Абдулла-хана]. /64б/
[Наступил] следующий день.
Месневи
Когда засверкало знамя утра,
Обратились в бегство полчища звезд,
Шах, обладающий войском, [многочисленным], как звезды,
Хакан победоносный, к кому обращена божья помощь,
Приказал, чтобы все воины сели на коней,
Приготовились к битве.
Воины султана, могущественного, как небо, [Абдулла-хана] были тверды и непоколебимы, как неподвижные звезды; на поле битвы и сражения [они были] крепки, как ось быстро вращающегося неба, стойко [удерживали] свои позиции, подобно Полярной звезде на вращающемся небосводе. Они сели на подобных дивам, огромных, как гора, покрытых доспехами [коней] и выступили из городских ворот. Против войска врагов они выстроили [свое] правое крыло, левое крыло, центр и фланги. Они вооружились, надели на головы шлемы смелости и стояли [готовые] к битве и сражению.
Месневи
Когда шах выступил из Касби,
Закружилась земля, как небо,
Воины кипели ненавистью, словно волны моря,
Усердные в мести мужи, облаченные в кольчуги мести.
Среди пыли появилось войско,
Словно блестящая звезда в густом тумане.
С другой стороны враги, имевшие многочисленное войско, смелых воинов, [построившись] в таком порядке и [с таким] вооружением, [что это] не умещается в картинной галерее воображения, облачившись в кафтаны бирюзового цвета и в панцири рубинового цвета, стали походить на бутон тюльпана. Надев на головы золотые шлемы, [приобретя] сходство с нарциссом, подняв мечи, похожие на [листья] ивы, они выстроились против победоносного войска [хана] на краю поля битвы.
Месневи
С другой стороны враг, жаждущий мести,
Выстроил ряды для битвы,
Войско, целиком вооруженное мечами,
С тяжелыми палицами, разбивающими гранит,
Толпа вся в шлемах и касках,
Все смелые, с острыми [мечами], подобными [хвое] на ветках сосны.
Отважные храбрецы, испытанные в боях,
С ног до головы одетые в кольчуги,
Воинственные, полные гнева всадники —
Все напоминают тигров с волчьими лицами.
Все поражают мечом, [словно] лев когтями,
Смелые, отважные и крепкие.
С обеих сторон храбрецы вступили в битву. Со стороны победоносного войска [Абдулла-хана], с правого фланга, начали сражение Али-Мухаммад бахадур, Джавум бахадур, Али Мардан бахадур вместе с другими храбрыми эмирами. Каждый из них темной ночью смертоносной стрелой попадал в грудь муравья и в глаз змеи, блеском [сверкающего], как молния, копья сжигал врагов.
С левого фланга [выступил] Аким мирахур совместно с другими храбрыми воителями, несущими бедствие [врагу]; вооруженные мечами, отливающими синевой, в зеркальном блеске которых показывала лик смерть, [они] породили день Страшного суда. Из центра войска бросился в атаку отряд смелых всадников с копьями, прижатыми к ушам коней.
[Воины] противных сторон напали друг на друга со сверкающими, как молния, мечами, нанося раны друг другу. /65а/ Они сцепились, словно львы, леопарды, слоны или акулы, и смешались, как волны морские.
Месневи
Когда сблизились войска обеих сторон,
Показалось, что поднялась черная туча,
Которая пролилась дождем мечей и стрел,
От нее мир стал походить на [черное, как] смола, море.
От сверкания проливающих кровь копий воздух словно наполнился [вспышками] ярких метеоров. От внушающего ужас блеска мечей потускнело око солнца. Судьба превратила день счастья врагов в ночь несчастья, солнце их могущества обратила в скопление бедствий и в разочарование от затмения. Смерть, охотящаяся за душами, похитила шапку жизни многих [людей] из этой вероломной толпы. От трупов ровная поверхность поля битвы уподобилась горе Хараман [540].
