относительной хронологии отдельных частей книг вряд ли возможно что-либо сказать.
* * *
Около 5/6 объема АВ составляет метрический текст. К АВ в принципе применимы те же правила стихосложения, что и к РВ [42], однако реально в тексте заговоров и гимнов нарушения этих правил столь многочисленны, что практически, как отмечалось исследователями, число неправильных стихов превышает число правильных. Такое явление нельзя объяснить только плохой сохранностью текста. Речь здесь, видимо, идет не о столь строгом и каноническом, как в РВ, а о более свободном стихе.
В АВ стихосложение является силлабическим. Критерием для идентификации служит количество слогов, квантитативная характеристика отдельных слогов играет здесь еще более вспомогательную роль, чем в РВ, где она была задана только для четырех-пяти последних слогов в стихотворной строке. Различительной единицей метрики является стих, или пада (pâda «стопа», «четверть»). Наиболее типичная для АВ пада — это 8 слогов. Гораздо реже используются пады в 5, 11 или 12 слогов. Заданные комбинации однотипных пад дают определенные размеры.
Схема 8-сложной пады в РВ была такова:
Четыре такие пады образуют размер ануштубх {anustubh), при этом в тексте допускаются разнообразные вариации в количественной характеристике слогов и в отмеченной конечной позиции. Например:
yam te rudrâ isum asyad
ângebhyo hfdayâya ca
idàm tam adyâ tvâd vayàm
visûcïm vi vrhâmasi.
Три 8-сложные пады образуют размер гаятри (gâyatrï), малоупотребительный в АВ. Размер из 5-сложных пад встречается здесь очень редко. Значительно более часты размеры, состоящие из длинных пад.
11-сложная пада имеет цезуру после 4-го или 5-го слога:
12-сложная пада также имеет цезуру после 4-го или 5-го слога:
Четыре 11-сложные пады образуют размер триштубх (tristubh), а четыре 12-сложные пады — размер джагати (jagatï). Нарушение в каденции строк встречается постоянно и в этих размерах.
Вот образец триштубха:
vârcasâ mam pitàrah somyaso
ànjantu deva mâdhunâ ghrténa
câksuse ma pratarâm târâyanto
jarâse ma jaràdastim vardhantu.
Образец джагати:
üdïraya pitàrâ jârà a bhàgam
iyaksati haryatô hrttâ isyati vivakti
vàhnih svapasyàte makhâs
tavisyâte àsuro vépate matî.
Хотя основным размером АВ является ануштубх, в большей части гимнов размеры используются вперемежку, и в этом одно из существенных формальных отличий гимнов АВ от гимнов РВ.
Неправильность размеров этого памятника такова, что индийским авторам индекса к АВ, в котором указываются стихотворные размеры каждого гимна, пришлось изобрести ряд терминов для описания типа отклонения от нормы. Так, при описании стихотворных размеров в анукрамани для АВ используются термины bhurij «размер с одним или двумя лишними слогами» и nicrt «размер с одним или двумя недостающими слогами». Иногда стремление авторов этого индекса подвести текст АВ под какую-то метрическую норму приводит к созданию фантастических определений, как в «стихе» III, 29, 7, определяемом как uparistâddaivîbrhatï kakummatîgarbhâ virädjagati: «стих» этот на самом деле является прозой.
Поскольку поздняя графическая форма текста АВ скрывает до некоторой степени его просодические особенности (на древний текст АВ были наложены более поздние правила ограничения сочетаний звуков в слове и на его границах, что привело к искажению размера), всегда делались попытки восстановить просодически правильную структуру путем снятия указанных фонетических ограничений, как это принято в отношении РВ. Правы, видимо, те экзегеты АВ, которые считают такую процедуру в данном случае не вполне корректной, предполагая, что просодическая неправильность была первоначальной характерной чертой этого текста. Неоднократно встречаются такие случаи, когда отдельные отрывки текста АВ, квалифицированные индийским комментатором как неточный размер, гораздо проще описать как ритмизированную прозу — столь условна бывает иногда граница между стихом и прозой в этом памятнике.
* * *
По своему содержанию АВ представляет собой прежде всего книгу древнеиндийской магии, и в этом ее коренное отличие от РВ. Хотя слова «гимн» (sûkta) и «стих» (mantra) употребляются индийскими комментаторами в применении к обоим собраниям, назначение этих собраний, как и социальная среда, в которой они возникли, принципиально разные. АВ — это собрание магических заклинаний, ритуальной основой ее являются домашние обряды, сконцентрированные вокруг огня домохозяина и связанные с функциями жреца-брахмана или домашнего жреца царя — пурохиты; цель этих заклинаний чисто профаническая, их основа отражает древнейшие народные верования не только ариев, но и доарийского субстрата Индии. РВ — это древнейшее собрание гимнов богам, образец высокой религиозной поэзии, ритуальной основой ее являются жертвоприношения богам, из которых центральное — это жертвоприношение сомы, требующее участия многих разрядов жрецов во главе с хотаром; цель гимнов — религиозная, это собрание возникло и сохранилось в замкнутой среде жрецов. При такой, казалось бы, полярной противоположности двух собраний АВ широко заимствует материал из РВ.
Для описания содержания АВ необходимо в первую очередь затронуть вопрос о соотношении религии и магии. Ведийская религия, как неоднократно отмечалось [43], насквозь проникнута магией. Одни и те же ритуалы могли использоваться как в религиозных, так и в магических целях, даже когда речь шла о высоком культе типа посвящения царя или восхваления Индры. Ошибки, допущенные во время жертвоприношения, исправлялись жрецом-брахманом с помощью магических заклинаний. Наконец, сам ритуал жертвоприношения представляет собой в значительной степени магическое действие, будучи попыткой адепта прямо воздействовать на богов [44].
Общий элемент для магии и религии — признание обусловленности человеческого существования сверхъестественными силами [45]. Дифференциальной является трактовка этой обусловленности. Для религиозного сознания характерно признание подчиненности божественной воле. Магическому сознанию свойственно стремление управлять сверхъестественными силами посредством магического закона. В результате этого культ божества заменяется определенной формальной техникой, которой владеет заклинатель. Вместо божества, являющегося в сфере религии абсолютной индивидуальностью и подчиняющегося только своей воле, в сфере магии действуют абстрактные субстанции, управляемые магической техникой. Многочисленные разряды демонов — это лишь псевдоиндивиды, на которые заклинатель влияет так же, как на абстрактные субстанции. На определенной ступени развития общества обе сферы — религия и магия — тесно соприкасаются.
Магия, таким образом, граничит с религией. С другой стороны, магия сопоставима с наукой. И ту и другую объединяет общая цель — познание закономерностей бытия, дающее средства для воздействия на природу (в широком понимании) и для достижения желаемых результатов. В этом смысле и магия и наука — две разные стратегии поведения человека перед лицом природы. Но если магия основана на глобальном детерминизме (т.е. на таком понимании структуры мира,
