земли. Все желавшие возделать пустующие земли пользовались, во-первых, рядом налоговых льгот, а во-вторых, возделанный кем-либо участок пустующей земли переходил в собственность того, кто ее обработал, даже в том случае, если вдруг находился прежний владелец участка. «Всякая [земля], — гласил ярлык Газан-хана, — которую кто-либо обработал и устроил, составляет его имение и навеки передается и закрепляется за ним и за его потомками» [108].
Указ Газан-хана предусматривал, что таким путем будут наделены землей монгольские воины. Однако выгоду из этого указа прежде всего извлекла та часть знати, которая, подобно Рашиду, обладала достаточным количеством рабов или возможностью их легко приобрести, а также определенной административной властью над податным населением. При наличии этих условий указ Газан-хана «О заселении и устройстве втуне лежащих земель» открывал перед вельможами государства Ильханов неограниченные возможности. И представляется, он сыграл немаловажную роль в возникновении в государстве Хулагидов таких огромных богатств, как то, которым обладал, например, сам Рашид ад-Дин [109], хотя не следует при этом забывать, что в руках Рашид ад-Дина и его семьи была сосредоточена чуть ли не вся административная власть в стране, что также немало содействовало их обогащению.
В «Переписке» содержатся данные о том, как заселялись и благоустраивались подобные пустоши. Так, например, в письме № 39 Рашид ад-Дин пишет своему сыну Джалал ад-Дину, правителю Рума, о проведении в районе Малатьи нового канала, который должен быть назван именем Газан-хана. На берегах канала следует построить десять селений. Население для этих селений надлежит собрать из окрестных районов, а для поощрения новых поселенцев снабдить их семенами, рабочим скотом, выдать им пособия и продовольствие. К письму прилагается план канала и деревень.
Более подробно об устройстве, точнее восстановлении, пяти деревень на новой территории сада, отданного Рашидом в вакф Руб’-и Рашиди, говорится в письме № 17. Правда, в данном случае Рашид поселяет на оживляемых им пустошах рабов.
Более широкое, чем в предыдущее время, применение рабского труда было одной из специфических особенностей периода монгольского владычества над Ираном и сопредельными странами [110]. Походы монголов за пределы созданного ими государства, а также бесконечные междоусобицы монгольских ханов и эмиров приводили к обращению в рабство значительного числа как военнопленных, так и жителей завоеванных районов и даже самих монголов [111]. Рабы использовались и в военном деле, и в ханских ремесленных мастерских, и в сельском хозяйстве. Не приходится и говорить, что значительное количество рабов употреблялось в качестве домашних служителей.
«Переписка» Рашид ад-Дина содержит интереснейшие сведения о рабстве в государстве Ильханов, и особенно о его домашней форме и применении труда рабов на сельскохозяйственных работах. Материалы «Переписки» прежде всего подтверждают сам факт наличия на границе XIII— XIV вв. большого количества рабов в Иране, Ираке, Руме и в странах Закавказья. В Руме (Малой Азии) существовали большие невольничьи рынки. Причем, судя по заказам Рашида (см., например, письмо № 17) купить ему рабов (точных указаний, где именно в Руме, в «Переписке» не сохранилось) только такой-то или такой-то народности, выбор на этих рынках был достаточно велик. Любопытно, что на невольничьих рынках Рума торговали не только рабами-иностранцами, но и рабами-румийцами [112]. Правда, следует оговориться, что из писем Рашида не ясно, кто понимался под термином румиец — житель ли Малой Азии вообще или только Византии.
Судя по письмам Рашид ад-Дина, в те времена часто встречались также рабы-эфиопы и рабы-негры, покупавшиеся где-то на африканских невольничьих рынках, вероятно в Фаззане (Феццане, см. комментарий к письму № 6).
Рабы, использовавшиеся в домашнем хозяйстве, жили на довольствии господина, получали семена, рабочий скот, орудия и даже снабжались одеждой. Одежда эта была простой, сшитой из холста (кроме того, рабам выдавались овечьи шубы), но по количеству видов одеяний рабы Рашида получали столько же, сколько выдавалось его служащим значительно более высокого разряда (см. письмо № 34). И чтобы снабдить своих рабов одеждой, Рашид заранее писал сыновьям, поручая достать и прислать необходимое. Рабы, использовавшиеся в сельском хозяйстве, как указывалось, поселялись в деревнях, которые они сами благоустраивали. В их обязанность входила обработка земли, проведение оросительных каналов и поддержание их в должном состоянии. Рабы, которых Рашид ад-Дин поселял в своих вновь разбитых садах, должны были обрабатывать деревья, поливать их, ухаживать за ними и, наконец, собирать плоды. Причем Рашид ад-Дин проявлял даже своеобразную заботу о своих рабах. Так, например, создав, как упоминалось, ряд селений на территории Руб’-и Рашиди, он поселил там равное количество мужчин и женщин, причем в каждом имении и мужчины и женщины были одной народности (№ 17). Конечно, наивно было бы предполагать, что заботы эти были продиктованы соображениями только гуманности, а не соблюдением собственной выгоды.
Однако не только о положении рабов можно судить по «Переписке» Рашид ад-Дина. На ее страницах сохранились многочисленные материалы, повествующие об общем положении податного населения в государстве Ильханов. Если уже в «Сборнике летописей», несмотря на его общий панегирический тон, Рашид ад-Дин нарисовал яркие картины того, что представляло собой монгольское владычество в Иране и сопредельных странах, то в его письмах мы находим сведения о том, что именно разорило такой-то или такой-то район, о том, что такую-то область надо освободить от таких-то налогов, дабы дать ей как-то вздохнуть, что в Исфахане, допустим, надо вполовину уменьшить чарик и т.п. Любопытно отметить, что сыновья Рашид ад-Дина далеко не всегда последовательно придерживались политики отца и, подобно монголам, часто разоряли вверенные им области. Так, например, в письме № 5 Рашид ад-Дин выговаривает сыну-наместнику за то, что он разорил округ Бам, и велит исправить положение, истратив на это средства, получаемые с их собственных имений. Рашид перечисляет при этом целый ряд налогов и повинностей, которые способствовали разорению края. Подобные перечни налогов вообще характерны для «Переписки». Часто указываются не только названия налогов, но и их реальные размеры в том или ином районе. Особенно любопытно в этом отношении письмо № 22 и помещенная в нем таблица налогового обложения в Хузистане. Таблица эта содержит перечень налогов и повинностей и указывает как размер суммы взимаемого налога на тех или иных видах земель каждого района, так и то количество людей, которое должно, например, отбывать воинскую повинность по данному району. Подобные же сведения рассыпаны и по другим письмам Рашид ад-Дина. В большинстве случаев они существенно дополняют, а порой и раскрывают то, что известно об этих налогах из других сочинений современников [113].
Среди данных о налогах есть в «Переписке» Рашид ад-Дина и общие рассуждения, вроде приведенных несколько выше
