И вскоре на земле опять кипела схватка.
20 И вновь копьём ударила врага
Утроенная праведностью сила, -
Так в рыбу метит ночью острога, -
Сталь, скрежеща, по чешуе скользила
И всё-таки дракона поразила
Под левое крыло; металл проник
Уроду в мясо; сталь его пронзила,
И в этот ослепительнейший миг
Из глотки у него раздался дикий крик.
21 Он заревел, как завывает море,
Когда ночной бушует ураган,
Свирепствуя во мраке на просторе,
И в исступленье грозном океан
Бросается на побережье стран
Разбуженных, и в небо бьёт громада
Волн, - зыбкий, но безжалостный таран, -
Которому неведома преграда;
Взрыв сокрушительный стихийного разлада.
22 Ещё торчало в мясе остриё;
Когтями зверь переломил, однако,
Неотразимо меткое копьё,
Как будто древко было тоньше злака;
Потоком кровь лилась чернее мрака;
Она вращать бы мельницу могла,
Отпугивая даже вурдалака,
Ни дать, ни взять, кипящая смола;
Дышало пламенем притом исчадье зла.
23 И снова хвост рванулся, изогнулся,
Чудовищным извивом охватив
Коня; от петли тот не увернулся,
По-прежнему напорист и ретив,
Но за извивом следовал извив;
Конь бился, так что в грязь был всадник сброшен;
В грязи замаран весь, однако жив,
Вскочил он, мощью дьявольской подкошен,
Но крепок всё ещё, хоть смрад ему был тошен.
24 И рыцарь выхватил из ножен меч;
Грозил он сокрушительным ударом,
Однако чешуи не мог рассечь;
Потратил только силы рыцарь даром.
Несокрушим был панцирь в блеске старом,
Хоть зверю боль пришлось превозмогать,
И потому себя подобным карам
Зверь предпочёл уже не подвергать,
Ударов новых впредь пытаясь избегать.
25 Взбешён был рыцарь новой неудачей,
Ударил вновь, однако не брала
Сталь чешуи; разгневавшись тем паче,
Подумал он, что перед ним скала
Из адаманта; смертные тела
Податливей, но, видимо, терзала
Дракона боль; он распростёр крыла,
Но боль одно крыло ему связала;
Дракону прежняя сноровка отказала.
26 Зверь зарычал, завыл, заверещал
И пламень жгучий изрыгнул из чрева;
Щит рыцаря уже не защищал:
Горело справа, полыхало слева.
Так не щадит огонь лесного древа;
Тянулись мириады языков
К нему из огнедышащего зева;
В доспехах раскалённых жар таков,
Что рыцарь сбросить их в отчаянье готов.
27 Двенадцатью деяньями прославлен,
Герой Эллады, доблестный силач,
От мук таких был всё-таки избавлен,
Хотя помочь ему не мог бы врач,
Когда кентавр был для него палач,
Отравой вдохновляющий пиита,
Но хуже не бывает неудач:
Кузнь пламенем безжалостным обвита,
Доспехи рыцарские - казнь, а не защита.
28 Так в раскалённых латах изнывал
Измученный; дыханье прерывалось...
Он смерть в душе на помощь призывал,
Но, как всегда она не отзывалась,
А дух перевести не удавалось;
Увидев, что противник изнемог,
Чудовище зловеще извивалось
И дьявольский затеяло бросок:
Сбил рыцаря дракон ударом тяжким с ног.
29 И рыцарю пришлось бы в битве худо.
Но за его спиною был родник,
А тот родник образовало чудо,
Чтобы поток целительный возник;
Не знал отважный рыцарь в этот миг,
Что даже мощь дракона роковая
Не превратила родника в гнойник,
Кровь человеческую проливая;
Не перестала бить ключом вода живая.
30 Жизнь возвращала мёртвому вода,
С живых грехи, чистейшая, смывала,
Избавив от смертельного вреда,
Болящему здоровье даровала,
И в старце юность вновь торжествовала,
Являя в роднике цветущий лик;
Подобно Силоаму, затмевала
Вода Кефис, Бат, Спа, но не постиг
Сначала рыцарь, что упал в святой родник.
31 Феб, между тем, дорогой утомлённый,
Успел уже покинуть небосклон
И в океан спуститься отдалённый;
Решив, что сгинул враг без похорон,
Мнил победителем себя дракон,
Хоть рыцаря поверг в живую воду;
На свой насест взобрался, как на трон,
И ненависти дьявольской в угоду
Он хлопал крыльями, грозя людскому роду.
32 Боялась дева, как бы не погиб
Её защитник, и она взывала
К Всевышнему, глотая скорбный всхлип,
В отчаянье на Бога уповала;
Она молиться не переставала,
Во мраке ночи не смыкала глаз;
Себе покоя дева не давала,
Молитв не прерывала ни на час,
Чтобы Господь её возлюбленного спас.
33 И вновь на небо вызвало титана
Сияющее утро в свой черёд,
Но прежде чем возник из океана
Росистый лик, стремящийся в полёт,
Смотрела дева, что произойдёт:
Поднимется ли на ноги прекрасный,
Любимый рыцарь? доблестного ждёт
Сегодня бой тем более опасный,
Поскольку победил вчера дракон ужасный.
34 И вот узрела, как из родника
Воспрянул он, орёл преображённый,
Которого встречают облака,
Когда полёт свободно-протяжённый
Напоминает, как он, погружённый
В стихийную целебную волну,
Дерзает вознестись, омоложённый,
Ей завещав былую седину;
Так рыцарь грозную являл врагу весну.
35 Явление врасплох застигло зверя;
Неизреченным ужасом томим,
Прикидывал, глазам своим не веря,
Не новый ли противник перед ним,
Но рыцарь был в бою неудержим;
Отменно искушён в науке бранной,
Стремительным движением одним
Рассёк он гребень гадины поганой,
Украсив череп ей зияющею раной.
36 Не знаю, закалился ли клинок
В целебной влаге для святого мщенья
Или земную слабость превозмог
Сам рыцарь, удостоившись крещенья,
Но преуспел, достойный восхищенья,
И поразил сверкающий булат
Того, кому не может быть прощенья;
Так ранен был неуязвимый гад.
Кто рыцарю помог, поэту невдогад.
37 Дракона разъярила злая рана;
Он заревел, как сто голодных львов,
И вызвал он подобье урагана,
Который землю потрясти готов
До самых вековых первооснов;
Дракон рассек воздушные просторы,
И на стихийный посягнув покров,
Лишил бы всю вселенную опоры;
Валил он дерева, и сокрушал он горы.
38 Раздался снова скрежет, лязг и звон;
От ужаса вокруг всё задрожало;
Поверг на землю рыцаря дракон,
И тело словно мёртвое лежало;
Сквозь щит проникло гибельное жало,
Впилась в плечо смертельная игла;
Страдание герою сердце сжало;
Казалось, жизнь сама изнемогла,
Не в силах побороть язвительного зла.
39 Но доблесть встать ему велела властно
За неименьем лучшего врача,
И на ноги вскочил он, хоть напрасно
Извлечь пытался жало из плеча,
Однако рыцарь не забыл меча,
И приступил он к яростной расправе;
Хвост он отсек дракону сгоряча,
Перерубив его в шестом суставе;
Был отвратительный обрубок тем кровавей.
40 Не описать и не вообразить,
Как заревел, перхая дымом чёрным,
Дракон, готовый небо исказить
Своим дыханьем огненно-тлетворным;
Хотел он поквитаться с непокорным,
