не горизонтально, а слегка наклонно. Затем поливают водой и растирают руками эту массу то нежно, то нажимая сильнее в случае надобности. В результате этого процесса земля растворяется и исчезает с наклонной доски, но минерал прочный и драгоценный остается на дереве. Переработчики выливают воду несколько раз на эту массу, затем берут мягкую и толстую губку, при помощи которой осторожно протирают мрамор и слегка прижимают, и она вбирает в поры и удаляет легкую (фракцию), рассыпчатую и грязную, но тяжелая и блестящая остается на столе, отделившись от других материалов, так как ее естественная тяжесть не позволяет ей легко перемещаться. (28) Таким образом, после того как они очистили золотые опилки, переработчики отдают это тем, кто ответственен за переплавку. Они, после измерения и взвешивания принесенного им материала, бросают его в глиняный сосуд и смешивают в должной пропорции с куском свинца, солью, оловом и ячменными отрубями. После этого они закрывают сосуд, замазывают по кругу крышку, и обжигают в печи непрерывно в течение пяти дней и ночей. На следующий день, когда расплав должным образом остынет, они переливают его в другой сосуд, и нет в нем никаких других элементов кроме золота, которого получается чуть меньше, чем было до переплавки. (29) О бессмысленной гибель большого числа людей, работающих на руднике, уже говорилось. Словно сама Природа показывает, что добыча золота очень трудоемка, охрана трудна, все это требует неустанных забот, и применение этого металла находится между удовольствием и болью. Работа здесь началась в глубокой древности, так как природа металлов была открыта еще при первых царях страны; но разработка приостанавливалась, когда эфиопы с армией вторгались в Египет и в течение многих лет удерживали города (мы говорим о тех, кто построил монумент Мемнона). Еще раз такое случилось во времена господства мидян и персов. Вплоть до нашего времени в шахтах находят бронзовые молотки для колки камня, потому что тогда железо еще было неизвестно, а также невероятное количество человеческих костей; кроме того, что весьма вероятно, некоторые люди задохнулись в глубоких штольнях. Так как шахты огромны; своею глубиной они доходят до самого моря.
(30) По направлению к югу от Египта есть четыре основных племени. Первое, которое селится вдоль рек, сеет кунжут и просо; второе обитает в болотистых местах и собирает тростник и другие нежные растения; третье — кочевники, бродят тут и там и живут за счет мяса и молока; четвертые живут по берегу моря и занимаются рыболовством. (31) Это племя не имеет ни городов, ни селений, ни какого-либо искусства. Но как некоторые говорят, это самый крупный народ из всех остальных; в самом деле, от побережья Автеи, которая занимает внутреннюю часть залива, соединяющегося с Великим морем, до Индии, Гедросии, Кармании и Персии и на прилегающих островах, везде живет народ ихтиофагов; они и их женщины ходят нагие, дети у них общие. Они имеют естественные понятия об удовольствии и боли, но не имеют ни какого понятия о стыде и нравственности. (32) Они избегают глубоководных мест, которые не дают им никаких средств к существованию, равно как и обширных пляжей. На самом деле эти виды территории не могут дать обильного улова или нечто в подобном роде. Жилища этих людей расположены вдоль скал, где также есть глубокие впадины и извилистые овраги, узкие каналы и протоки. В тех, которые расположены в удобном месте, они камнями загораживают стоки, лежащие ниже их жилищ. Когда прилив набегает на материк, что происходит дважды в день, в девятом и в третьем часу, море заливает все побережье и приносит на берег огромное количество рыбы, которая блуждала там в поисках пищи. Но когда происходит отлив, вода течет обратно через камни и теснины в тех местах, что идут под гору. Оставшаяся в углублениях рыба становится легкой добычей и пищей ихтиофагов. И если всю прочую рыбу, как я уже говорил, поймать легко, то когда море выбрасывает акул, тюленей, мурен, рыбу-скорпиона, борьба с ними нелегкая и опасная. (34) То что они поймали, они выкладывают на горячие камни на южных склонах, а через непродолжительное время они переворачивают их другой стороной. Затем, когда они берут за хвост и встряхивают тушку, плоть, размягченная жарой, о чем было рассказано, отделяется, а хребты они сваливают в огромные кучи, хорошо видимые издали. Выложив мясо рыбы на плоский камень, они растирают его достаточное время и смешивают с плодами держи-дерева. Добавка этого ингредиента вскоре делает массу очень твердой; плоды, по всей видимости, служат приправой или начинкой. Наконец, потоптавшись еще ногами достаточное количество времени, в виде кирпичиков они выкладывают это на солнце. Как только те высохнут, дикари устраивают пиршество, и все едят, не соблюдая ни меры, ни веса, но в соответствии со своим желанием и удовольствием.
(35-36) Вот меры предосторожности, которые они принимают против внезапных бурь, что препятствуют им заниматься обычной рыбалкой. Они бродят по берегу и собирают ракушки (они такой величины, что те, кто их никогда не видел, не верит в их размеры). Сырым мясом моллюсков они утоляют голод в ненастье. Даже когда у них есть рыба в изобилии, они собирают ракушки, о которых мы только что говорили, бросают в ямы, где они добывают рыбу, и подкармливают моллюсков свежими морскими водорослями и головами мелкой рыбешки. Когда наступает голод, они употребляют в пищу этих моллюсков, как уже было сказано. Но если пищи не хватает, они выбирают из кучи позвонков те, которые посвежее и полны соком, разбирают их на суставы, и затем некоторые измельчают камнями, а другие сразу зубами, уподобляясь животным, которые живут в пещерах. (37) Их способ питья еще более замечателен. Четыре дня они проводят за рыбной ловлей, любовными соитиями, пением безыскусных мотивов, ничем не отвлекаясь, так как с легкостью получают пропитание. С наступлением пятого дня они направляются к подножию горы в поисках водопоя. Место это расположено у рек, где кочевники поят свои стада. В путь они отправляются вечером. (38) Как только они приходят к водоемам кочевников, они становятся вокруг озера. Прижав руки к земле и став на колени они пьют словно быки, не сразу, а по несколько раз. Как только их животы наполнятся водой так, словно это бочки, они с большим трудом бредут в сторону моря. (39) Как только они прибывают на место, они проводят день не употребляя в пищу ни рыбы, ни чего другого. Но переполненные сверх всякой меры, тяжело дыша, лежат вповалку словно пьяные. На следующий день они возобновляют
