удерживать. Если бы я был более умен вчера вечером, я сохранил бы в доме покой, а себя уберег бы от насморка.
— Муж, — сказала она, — ты должен помнить, что женщины подобны скворцам, которые скорее готовы проклевать себе брюхо, чем отдаться в руки птицеловам, или подобны сколопендре, которую небезопасно трогать. Тем не менее как самая твердая сталь подается под ударами молотка, так жены поддаются своим мужьям, когда те не слишком сердиты. Раз ты поклялся предоставить мне свободу, я уверяю тебя, что эта свобода не пойдет тебе во вред. Природа женщин, муж мой, столь благородна, что они подобно пеликану не поколеблются пронзить себе сердце для блага тех, кого любят. Простим же друг другу наши прошлые обиды, ведь мы, тот и другой, испытали наше терпение; потушим горячие уголья разногласия столь сладостным соком любовного поцелуя. Пожмем друг другу руку и забудем наш гнев за этим горячим вином.
Ее муж охотно на это согласился, и с тех пор они жили вместе, по-христиански мирно и любовно, пока она, наконец, не умерла, оставив своего мужа очень богатым.
ГЛАВА ВТОРАЯ.
О большом богатстве Джека из Ньюбери, о числе работающих у него людей и как он привел во Фледенфильд к королеве Екатерине двести пятьдесят вооруженных за его счет людей против шотландского короля.
Джек из Ньюбери был вдов и мог выбирать между многими женщинами, дочерьми весьма влиятельных людей и очень богатыми вдовами. Но он имел склонность лишь к одной из своих служанок; в продолжение года или двух он испытал ее способности в управлении домом. Зная, насколько она была старательна в делах, добросовестна в счетах, и какая она была хорошая хозяйка, он решил, что лучше жениться на ней, хотя у нее не было ничего, чем на другой с целым богатством. Кроме всего прочего, она была стройна телом, красива и свежа лицом. В один прекрасный день он поделился с ней своими намерениями и спросил ее, хочет ли она за него выйти замуж. Принимая с благодарностью это предложение, молодая девушка заявила, что не может ни на что решиться без согласия своих родителей. Тогда было отправлено письмо к ее отцу, бедному крестьянину, жившему в Айльсбюри, в графстве Бюкингам. Весьма обрадовавшись такому счастью для своей дочери, он очень скоро приехал в Ньюбери и был дружески принят Джеком. Хорошенько его накормив, Джек повел показать ему всех своих людей за работой и все службы своего дома.
В большой и широкой мастерской стояло двести станков, и двести человек работало за этими станками. Рядом с каждым из этих рабочих сидел хорошенький мальчик и весело управлял челноками. Совсем близко отсюда в другой зале двести веселых кумушек изо всей своей силы чесали шерсть и, работая, все время пели. В соседней комнате работали двести молодых девушек в красных юбках с белыми платками на голове; их рукава были белы, как снег, падающий зимой на западные горы, а у кисти каждый рукав грациозно стягивался лентой. Эти хорошенькие девушки никогда не прерывали своей работы, целый день они пряли. Во время работы они пели своими нежными голосами подобно соловьям. Наконец, они подошли к другой мастерской, где находились бедно одетые дети. Каждый из них сортировал шерсть, отделяя грубую от тонкой; их было числом сто пятьдесят человек. Это были дети бедняков, за работу им платили по пенни каждый вечер, не считая того, что их кормили в продолжение всего дня, и это было для них огромною помощью. В другой комнате они увидали еще пятьдесят человек, красивых мужчин, все это были гладильщики; их ловкость и уменье можно было тут же наблюдать; совсем рядом с ними находились восемьдесят тачечников, которые также усердно работали. У Джека была еще красильня, которая давала работу около сорока человекам, и суконовальня, где было занято двадцать человек. Чтобы прокормить всех служащих в его предприятии, ему нужно было каждую неделю десять хороших, жирных быков, не считая хорошего масла, сыра, рыбы и всякой другой провизии. У него был отдельный мясник на весь год, также и пивовар для эля и пива, и пекарь, чтобы печь хлеб, необходимый в таком большом предприятии. Пять поваров в его обширной кухне были заняты весь год приготовлением этого мяса, шесть повалят им помогали и мыли посуду, горшки и кастрюли, еще несколько бедных детей приходило каждый день вертеть вертел.
Увидав все это, старый крестьянин был весьма поражен, как этого и можно было ожидать: значит, это был великий суконщик, слава о котором останется навеки.
Когда старик осмотрел этот огромный дом и всю эту семью, его повели по кладовым; одни из них были полны шерстью, другие — руном, третьи — синильником и мареной; наконец, другие еще были наполнены штуками тонкого и толстого сукна, совершенно готового и выкрашенного, там же находилось большое количество других штук, вытянутых на тендерах, повешенных на шестах и лежащих еще мокрыми на полу.
— Сударь, — сказал старый крестьянин, — я вижу, что вы отчаянно богаты, как говорят у нас, и я буду рад отдать вам свою дочь. Да благословит вас обеих бог так же, как я благословляю вас.
— Но, отец, — сказал Джек, — что дадите вы мне за ней?
— Послушайте, — сказал старик, — я всего только бедный человек. Но, благодарение богу, меня уважают мои соседи и следуют во всем моим советам с большей охотой, чем советам богатого человека. То, что я дам вам, будет дано от чистого сердца, так как всюду я слышу вам лишь одну похвалу. Я дам вам двадцать ноблей [9] и теленка, а когда мы с женой умрем, к вам перейдет все мое достояние.
Когда Джек выслушал это, он остался очень доволен, придавая больше значения скромности женщины, нежели деньгам ее отца.
День свадьбы был назначен, и все было приготовлено для церемонии. Заказано было царское угощение, и к нему были приглашены соседние вельможи, рыцари и дворяне. На невесте было платье из тонкого бюра и плащ из прекрасного тонкого сукна. Голова была украшена золотой повязкой, а белокурые волосы были тщательно заплетены в две длинные косы, по обычаю того времени. В церковь она прошла в сопровождении двух прелестных мальчиков, шелковые рукава которых были украшены цветами розмарина. Один из них был сын сэра Томаса Перри, а другой сэра Фрэнсиса Хенгерфорд [10]. Впереди нее несли прекрасную чашу новобрачной, всю из золота
