Траин задумался о том, что ярл оценит выше, но все же сказал, что Храппа у него нет, и предложил ярлу обыскать его корабль. Ярл искал недолго. Потом он сошел на берег и был в таком гневе, что никто не решался спорить с ним. Ярл сказал:
– Проводите меня к сыновьям Ньяля, и я заставлю их сказать мне правду.
Тогда ему сказали, что они вышли в море.
– Значит, поздно, – сказал ярл. – Однако возле корабля Траина были две бочки, и в них мог бы спрятаться человек. Если Траин спрятал Храппа, то он должен быть там. Поедем к нему снова на корабль.
Траин увидел, что ярл снова направляется к нему, и сказал:
– Ярл был в сильном гневе в прошлый раз, но сейчас его гнев вдвое сильнее. Дело идет о жизни всех, кто здесь на корабле.
Они все обещали молчать, потому что каждый из них очень боялся за себя. Они взяли из клади несколько мешков, а на их место посадили Храппа. Сверху они накрыли его другими, более легкими мошками. Когда они кончили, подплыл ярл. Траин учтиво приветствовал его. Ярл ответил на его приветствие, но не сразу. Все увидели, что ярл в очень сильном гневе. Ярл сказал Траину:
– Выдай мне Храппа, потому что я наверное знаю, что ты спрятал его.
– Где же я мог спрятать его, государь? – говорит Траин.
– Тебе это лучше знать, – говорит ярл, – но, по-моему, раньше ты прятал его в бочках.
– Я не хочу, чтобы вы подозревали меня во лжи. Лучше обыщите корабль.
Тогда ярл взошел на корабль, обыскал его, но ничего но нашел.
– Снимаешь ли ты с меня подозрение? – говорит Траин.
– Нет, конечно, – говорит ярл. – Но одного я не могу понять: почему мы не находим его. Ведь когда я на берегу, я ясно вижу все, но когда я здесь, я ничего не вижу.
И он велел гребцам отвезти себя на берег. Он был в таком гневе, что никто не мог с ним говорить. С ним был его сын Свейн. Он сказал:
– Удивительно, что ты срываешь свою злость на невиновных.
Тогда ярл снова уединился. Затем он вернулся и сказал:
– Едемте опять к ним на корабль.
Они так и сделали.
– Где бы он мог быть спрятан? – спросил Свейн.
– Это все равно, – сказал ярл, – потому что там его уже теперь нет. Возле клади лежали два мошка, и Храпп, наверное, сидел среди клади вместо них.
Траин сказал:
– Они снова отчаливают от берега и, наверное, направляются к нам. Возьмем его из клади и положим на его место что-нибудь другое, но мешки оставим лежать как есть.
Они так и сделали. Траин продолжал:
– Спрячем Храппа в парусе, который свернут на рее.
Они так и сделали. Тут к ним подъехал ярл. Он был в страшном гневе и сказал:
– Выдашь ты мне этого человека, Траин, или нет? Но теперь наказание будет строже, чем раньше.
Траин сказал:
– Я бы давно выдал его, если бы он был у меня. Но где же он может быть?
– Среди клади, – говорит ярл.
– Почему же вы не искали его там в тот раз? – говорит Траин.
– Это нам не пришло в голову, – говорит ярл.
Затем они опять обыскали весь корабль, но не нашли Храппа.
– Снимаете ли вы с меня теперь подозрение? – говорит Траин.
– Нет, конечно, – говорит ярл, – потому что я знаю, что ты спрятал этого человека, хотя я и не могу его найти. Но пусть уж лучше ты подло поступишь по отношению ко мне, чем я по отношению к тебе.
И он отправился к берегу.
– Мне кажется, я вижу теперь, – сказал ярл, – что Траин спрятал Храппа в парусе.
В это время подул попутный ветер, и Траин вышел в море. Тогда он сказал слова, которые долго после этого помнили люди:
Пусть «Коршун» мчится,
Траин не уступит.
Когда ярл узнал про эти слова Траина, он сказал:
– Не мое неразумие причиной всему, а то, что их судьбы связаны между собой. Но это и погубит их обоих.
Траин был в пути недолго. Он приехал в Исландию и поехал к себе домой. Храпп поехал с Траином и прожил у него этот год, а на следующую весну Траин дал ему двор, который стал называться Храппстадир (двор Храппа), и Храпп стал жить там. Однако больше он жил в Грьоте и всегда бывал там причиной раздора. Одни говорили, что он сошелся с Халльгерд, но другие говорили, что это не так.
Траин отдал свой корабль своему родичу Марду Беззаботному. Этот Мард убил Одда, сына Халльдора, на востоке, в Гаутавике, у Беруфьорда. Все родичи Траина считали его своим вождем.
Теперь надо рассказать о том, что когда ярл Хакон упустил Траина, он сказал своему сыну Свейну:
– Возьмем четыре боевых корабля, и поплывем за сыновьями Ньяля, и убьем их, потому что они, наверное, были заодно с Траином.
– Нехорошо, – говорит Свейн, – упустить виноватого и взвалить вину на невиновных.
– Это мое дело, – говорит ярл.
И они отправились вслед за сыновьями Ньяля и нашли их у одного острова. Грим первым увидел корабли ярла и сказал Хельги:
– Сюда идут боевые корабли, и я узнаю ярла. Не с миром идет он сюда.
– Говорят, – сказал Хельги, – что всякий храбр, защищая свою жизнь, кто бы ни был против него. Придется и нам защищать свою жизнь.
Все попросили его начальствовать, и они взялись за оружие. Тут подъехал ярл и крикнул им, предлагая сдаваться. Хельги ответил, что они будут защищаться до конца. Ярл обещал пощаду всем, кто сложит оружие, но все так любили Хельги, что хотели умереть с ним.
Ярл и его люди бросились на них, но те храбро защищались, и всегда сыновья Ньяля оказывались там, где в них больше всего была нужда. Ярл несколько раз предлагал им сдаться, обещая пощадить, но они все время отвечали одно и то же: что они ни за что не сдадутся. Тогда на них бросился Аслак с острова Лангей. Он три раза поднимался на их корабль. Тут Грим сказал:
– Ты очень стараешься, и хорошо было бы, чтобы твои труды не пропали даром.
И он схватил копье и вонзил его Аслану в горло, и тот умер на месте. Вскоре Хельги убил Эгиля, знаменосца ярла. Тогда на них бросился Свейн, сын Хаконо, и велел своим людям сжать их со всех сторон щитами так, чтобы они но смогли отбиваться, и тогда их схватили. Ярл хотел, чтобы их тут же убили, но Свейн сказал, что нельзя этого делать, потому что уже ночь.[51] Тогда ярл сказал:
– Убейте их утром, а на ночь свяжите их покрепче.
– Пусть будет так, – сказал Свейн, – но более храбрых людей я не встречал до сих пор. Очень жаль убивать их.
Ярл сказал:
– Они убили двух моих самых храбрых людей, и за это их надо убить.
– Тем больше им чести как воинам, – сказал Свейн. – Но пусть будет по-твоему.
Тогда их связали и заковали. Затем ярл улегся спать, и когда он заснул, Грим сказал Хельги:
– Хотел бы я выбраться отсюда.
– Надо придумать что-нибудь, – говорит Хельги. Тут Грим видит, что около них лежит какая-то секира лезвием вверх. Грим подползает к ней и перерезает об нее тетиву, которой были связаны его руки, однако при этом сильно ранит себе руку.
Затем он освободил Хельги. После этого они перелезли через борт корабля и выбрались на берег, так что ярл и его люди ничего не заметили. Они сбили с себя оковы и пошли на другую сторону острова. В это время начало светать. Они увидели корабль и узнали, что это был корабль Кари, сына Сальмунда. Они пошли к нему, и рассказали о том, как плохо с ними обошлись, и показали свои раны. Они сказали, что ярл и его люди, наверно, еще спят.
– Плохо, – сказал Кари, – что вам пришлось столько вынести. Но что же вы теперь думаете делать?
– Пойти к ярлу и убить его, – сказали они.
– Это не удастся, – сказал Кари, – как вам ни хочется этого. Но все же надо узнать, там ли он еще.
Они поплыли туда, но ярла там уже не было. Тогда Кари поплыл в Хладир к ярлу и передал ему дань. Ярл спросил:
– У тебя сыновья Ньяля?
– Конечно, – сказал Кари.
– Выдашь ты мне сыновей Ньяля?
– Нет, не выдам, – сказал Кари.
– Можешь ли ты поклясться, что ты не хотел с ними напасть на меня? – спросил ярл.
Тогда сын ярла Эйрик сказал:
– Не надо просить этого: ведь Кари всегда был нашим другом. Если бы я был с вами, то ничего бы не случилось. Сыновей Ньяля никто бы не тронул, а те, кто заслужил, понесли бы наказание. Теперь же мне кажется, что пристало бы поднести сыновьям Ньяля богатые подарки за то обращение, которое им пришлось вынести, и за их раны.
Ярл сказал:
– Это верно, но я не знаю, захотят ли они мириться.
И ярл поручил Кари спросить сыновей Ньяля, не хотят ли они помириться. Кари спросил Хельги, примет ли он виру от ярла.
Хельги ответил:
– Я приму ее от его сына Эйрика, но не хочу иметь никакого дела с ярлом.
Кари передал Эйрику их ответ.
– Пусть будет так, – сказал Эйрик. – Он получит виру от меня, если ему это больше нравится. И скажи им, что я приглашаю их к себе и что мой отец не сделает им ничего худого.
Они приняли приглашение, поехали к Эйрику и пробыли у него до тех пор, пока Кари не снарядился, чтобы плыть на запад. Тогда Эйрик устроил в честь Кари пир и поднес ему и сыновьям Ньяля подарки. После этого Кари отправился на запад, за море, к ярлу Сигурду. Тот принял их очень хорошо, и они пробыли у него всю зиму.
