К. Тифтрунк, автор первого монографического исследования восстания, видел главную беду восставших в отсутствии решительных и волевых лидеров [29]. И. Яначек считает причиной поражения восстания тот факт, что оппозиция в среде сословий составляла меньшинство. Радикально настроенные города и протестантское дворянство не обладали большинством, его имели умеренные староутраквистские и католические дворяне, боявшиеся открытого выступления против короля. (Тем более что руководство восстанием, стремясь придать ему характер всеобщей сословной оппозиции, пыталось вовлечь в союз нейтральное дворянство, которое, естественно, хотело лишь мирных переговоров с королем о восстановлении своих привилегий). Сыграли свою негативную роль и провинциализм политики чешских сословий, и их неспособность понять общеевропейскую политическую ситуацию [30]. Однако, как нам представляется, могла быть еще одна причина: сословия хотели запугать Фердинанда I силой и независимым поведением, показать ему, что могут сделать сословия, если он не пойдет на уступки [31]. Такая тактика проистекала из замысла самого восстания, направленного не на свержение Габсбургов, не на присоединение к имперской протестантской оппозиции [32], а на оказание давления на короля в целях восстановления и дальнейшего расширения сословных привилегий. Отсюда становится ясен весьма мирный характер последующего, апрельского сейма. Как ни парадоксально, но это был легальный, формально по воле короля созванный сейм восставших сословий, которые собрали свое войско против «неприятеля» (специально не раскрывалось, кто это).
Апрельский сейм закончился безрезультатно, так как на требование представителей короля распустить сословное ополчение сословия ответили решительным отказом. Более того, руководители оппозиции добились присоединения к своему союзу большинства членов сословий, а также крупнейшего чешского протестантского магната Яна из Пернштейна, который был одной из самых влиятельных политических фигур рассматриваемого времени. Оппозицию поддержали и лица, занимавшие крупные государственные должности. (Лишь гофмистр Здислав Берка и судья Ян Попел из Лобковиц отказались присоединиться к «Дружественному соглашению» [33].) Это, с одной стороны, численно увеличило оппозицию и придало ей определенный политический вес, а с другой стороны, сделало ее еще более рыхлой изнутри и в еще большей степени склонной к пассивности и мирным переговорам с королем, к которому предполагалось направить посольство.
Близорукость такой позиции сословий в полной мере стала ясна в конце апреля, после сокрушительного поражения войск Шмалькальденской лиги в битве у Мюльберга 24 апреля 1547 г. Саксонский курфюрст Иоганн Фридрих был взят в плен. 19 июня другой вождь лиги — ландграф Филипп Гессенский сдался «на милость и немилость» императора.
Поражение у Мюльберга вызвало сильное замешательство среди восставших чешских сословий. Было решено отложить сейм до 20 мая, распустить ополчение, но оставить в силе «Дружественное соглашение», а также послать к Фердинанду I новое посольство с целью искать пути к примирению с королем. Известие об этом взбудоражило широкие массы пражского населения. Около 200 человек собрались перед домом Сикста из Оттерсдорфа, который являлся участником посольства, и потребовали не изменять инструкций послам. Того же пожелало и многолюдное общее собрание всех городских коммун Праги. Народ разошелся лишь после того, как один из руководителей восстания — Вилем Кржинецкий пообещал не распускать войска до возвращения посольства [34]. Однако сословное ополчение, узнав о поражении Иоганна Фридриха, само начало расходиться по домам.
Майский сейм не изменил ни соотношения сил, ни избранной тактики. На очередное требование представителей Фердинанда I денонсировать «Дружественное соглашение» сословия ответили отказом и вновь решили послать к королю посольство. Очевидно, у короля еще недоставало сил для решительных действий против сословий, а сословная оппозиция, со своей стороны, надеялась путем переговоров направить свои взаимоотношения с королем в мирное русло. В связи с окончанием Шмалькальденской войны у нее исчезли надежды на помощь извне, а своих сил для решительной схватки с королем, только что одержавшим победу над своими врагами в империи, у сословий, как они считали, не было. (К тому же в сложившейся ситуации открытый конфликт с Фердинандом представлялся бессмысленным и заранее обреченным на неудачу.) Вероятно, этими соображениями можно объяснить относительно спокойное течение событий в мае и выжидательную тактику обеих сторон.
Сословия искали почетного примирения с королем. С одной стороны, они отказались от военного противоборства с ним, а с другой стороны, не желали ликвидировать «Дружественное соглашение». В обращениях к королю сословия отстаивали свое право объединяться в союзы для защиты имевшихся привилегий. Относительное затишье было нарушено Фердинандом I в начале июня. Король решил действовать осторожно, чтобы не вызвать всеобщего возмущения в Чехии. Очевидно, это диктовалось незначительными военными силами короля (при нем находились лишь отряд наемников и небольшие отряды саксонских князей Морица и Августа [35]) и невозможностью в данный момент получить помощь от Карла V. Понимая, что сломить сразу всю сословную оппозицию невозможно, Фердинанд I направил свои усилия на разрушение единства и без того непрочной сословной оппозиции.
Дифференцированный подход к различным составным частям оппозиции в целях ее общего ослабления был не естественной тактикой Фердинанда I [36], а вынужденной мерой из-за отсутствия необходимых военных и финансовых сил у Габсбургов [37] и боязни нового крупного конфликта в Европе, к которому могло бы привести выступление Фердинанда I против чешской сословной оппозиции в целом. Поэтому король сделал лишь то, что мог осуществить быстро и успешно [38].
В первую очередь перед ним встала задача лишить политического значения наиболее радикальные группы дворянства, в основном сторонников Общины чешских братьев, активно выступавших против Габсбургов, не вступая при этом в конфликт с основной массой дворянства. Кроме того, король максимально использовал исторически сложившиеся враждебные отношения между дворянством и городами, стремление дворянства лишить города их привилегий. Он верно рассчитал, что ради сохранения единства сословной оппозиции (впрочем, весьма слабого) дворянство не станет защищать интересы городов. Наоборот, нанесенный королем по городам удар будет отвечать интересам дворянства в целом, и города, таким образом, не смогут получить поддержки. Они будут вынуждены покориться королю. Поэтому Фердинанд I решил помиловать дворянство, наказав для примера лишь некоторых наиболее активных и опасных для себя деятелей восстания (об этом он написал 5 июня Карлу V [39]), и сурово покарать королевские города во главе с Прагой.
О предательстве дворянства много и справедливо говорится в хронике Сикста из Оттерсдорфа. Однако более важно уяснить, почему основной и в итоге сокрушительный удар королевской власти обрушился именно на города. Представляется, что это произошло в силу целого комплекса причин. Королевские города не обладали такой совокупностью свобод, прав и привилегий, какой обладало дворянство, и в отличие от него не имели длительной исторической традиции «политического» сословия. В первой половине XVI в. города не были достаточно сильны экономически
