будучи плотником, он смастерил этот трап на шарнирах, выдуманный его женой, и что таким способом они убили сорок человек. Несмотря на все те деньги, которые они таким путем себе присваивали, их дела не преуспевали, и они были до самой смерти у всех в долгу.
После того как королю сообщили об этом убийстве, он в течение семи дней был так печален и удручен, что не хотел ни о чем слышать. Он дал приказ, чтобы дом, где Коль был убит, был сожжен и чтобы впредь никто не имел права строить на этом проклятом участке.
Состояние Коля ко времени его смерти достигало значительных размеров; у него на дому было занято каждый день сто слуг и сорок служанок. Кроме того, он давал зарабатывать средства жизни приблизительно двум; или трем стам людей: чесальщикам, прядильщикам и многим другим жителям. Его жена до конца осталась вдовой и перед смертью завещала большую сумму денег недавно перед тем основанному монастырю. Его дочь вышла замуж за богатого и благородного дворянина, от которого у ней было много детей. И всем известно, что река, куда труп Коля был брошен, с тех пор называется рекой Коль, а город — Кольбруком.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ.
Как жены нескольких суконщиков отправились к жене Сэттона из Салисбэри по случаю ее благополучного разрешенья и как они там веселились.
Жена Сэттона из Салисбэри, разрешившись благополучно от бремени сыном, задала пышный обед по поводу своего выздоровления, на которое явились жена Симона из Саусзэмтна и жены некоторых других суконщиков, с той лишь целью, чтобы принять участие в торжественном обряде и в увеселениях.
Крэб, Ласочка и Королек прислуживали этим дамам за столом, и было так, как говорит старая пословица: „Где много женщин, там много слов“. Так именно и было в этот день. Там была такая болтовня, что пословица вполне оправдалась. Одни говорили о легкомыслии своих мужей, другие — о глупости своих горничных, некоторый расценивали туалеты других женщин, иные рассказывали пикантные истории о своих соседках. Одним словом, за всем столом не было ни одной, у которой нехватило бы тем для разговора, хотя бы до следующего дня. Когда Крэб, Ласочка и Королек приметили это, они условились между собой, что, как только у какой-нибудь из дам окажется на тарелке хороший кусок мяса, они подсовывают ей свой собственный, а от них берут то, что получше. В этом они и начали упражняться. Женщины этого не замечали, всецело занятые своими разговорами. Наконец, одна из них обратила внимание на то, что ее кусок мяса исчез. Она сказала тогда прислуживающим, что их бесстыдство превосходит их усердие.
— Ничуть нет, — сказал Ласочка, — имеются тысячи существ более наглых.
— Назови из них хоть одно, если ты можешь, — сказала дама.
— Блоха — существо более наглое, — заметил Краб.
— Как это так? — сказала она.
— Потому что блохи прогуливаются под вашими юбками там, куда мы не осмеливаемся проникать, и кусают ваш зад, как будто это паштет из свиньи.
— Да, но они в этом и раскаиваются потом! Их рагу приправлено горьким соусом. За свой аппетит они часто расплачиваются своей собственной жизнью. Остерегайтесь!
— Вот острое словечко отпустила красавица! — сказал Королек. — Но я никогда не воображал, что подобный ум может быть в таком жирном брюхе.
Видя своих слуг такими веселыми, женщины сказали, что, наверное, в этом доме варят прекрасное пиво.
— Все это, — сказал Ласочка, — праздничные разговоры, и они бьют так же метко, как дубина девку.
Итак, в веселых разговорах и в игривых шутках они провели время вплоть до десерта. Когда на столе появились плоды и пряные пирожные, одна из дам спросила, слыхали ли все остальные об ужасном убийстве Томаса из Рэдинга.
— Что такое? — сказали другие. — Вы говорите про старика Коля! Он убит? Когда же?
— В предыдущую пятницу.
— Боже мой, как же это случилось?
— Ходит слух, что его зажарили живым.
— Какая жалость! Я слыхала разговоры о том, что какой-то человек был убит в Лондоне, сварен хозяином одной гостиницы и подан на стол под видом свинины.
— Нет, не в Лондоне, — сказала другая, — но на пути в Лондон, в одном местечке, которое называется Кольбрук. Уверяют, что хозяин гостиницы приготовил из него тушеное мясо и маленькие пирожки. Да, а для своих слуг он приготовил из него бифштекс. Но знаете вы, как было открыто убийство? Говорят, что его раскрыла лошадь.
— Боже милосердный! — сказала жена Грэя. — Одна из моих соседок слышала, что это была говорящая лошадь и что она рассказала удивительные вещи.
— Это похоже на выдумку.
— Почему же бы лошади не заговорить подобно Валаамовой ослице?
— Возможно, но невероятно. Где же находилась эта лошадь, когда она заговорила?
— Некоторые утверждают, — сказала жена Грэя, — что она находилась в поле. Она вырвалась из конюшни, где она стояла в крепких, железных путах на ногах. Она разбила их так же легко, как какие-нибудь соломинки. Она выломала дверь конюшни копытами и таким образом она вырвалась.
В это время вошел хозяин дома и спросил, о чем это они говорили.
— О Коле, — сказала жена. — Утверждают, что он убит. Правда это?
— Да, это правда. Этот негодяй хозяин убил его. А он истратил кучу денег в гостинице.
— Правда ли, что из него сделали тушеное мясо и пирожки?
— Нет-нет, он был утоплен в кипящем котле и затем был брошен в реку.
— Как об этом узнали?
— Благодаря его лошади.
— Его лошадь говорила по-английски? Она сказала, что ее господин убит?
— Боже мой! Нужно же быть такой дурой, чтобы задавать такие вопросы! Ну, довольно об этом. Привет вам всем. Я сожалею, что не мог угостить вас лучше.
Дамы поблагодарили и разошлись. И вот, как создаются тысячи историй, которые рассказывают после каждого преступления.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ.
Как герцог Роберт обманул своих стражников и бежал; как он встретил прекрасную Маргариту и был взят в то время, как он ее похищал, и как за это ему выкололи глаза.
После того как герцог Роберт, как вам известно, добился любви прекрасной Маргариты, он предался размышлениям о том, как ему обмануть своих стражников и похитить ее. Когда, наконец, он твердо решил, как
