обязан некоей траве, зачастую растущей на хлебных полях, каковую именуют полевым марьянником [1690], и видимо, так оно и было, при том, что Париж все не желал успокаиваться и не было сыновей у доброй матери, каковые не раздобыли бы кусок такового хлеба, и не показывали его друг другу по причине его цвета.
583. Далее, в следующем за тем октябре, на XXV день, сдан был город Лувье, каковой весьма доблестным образом оборонялся в течение V месяцев против англичан, при том, что заключен был договор, в согласии с каковым [бывшие внутри] могли уйти прочь, унося с собой все, что могли унести, при том, что у них были с собой немалые средства, при том, что в согласии с таковым же англичанам запрещалось чинить обитателям города обиды, будь то посредством грабежа или как-либо иначе, при том, что клятва эта была нарушена, и едва лишь гарнизон удалился прочь, они принялись творить противоположное тому, в чем клялись, и стены вокруг всего города сравняли с землей. Поступив же по собственной прихоти, что никоим образом не делало им чести, они отправились в Руан, иными словами, желая там промотать то, что ими было награблено. Тогда же утверждали, что ежели бы то пожелать, и ежели Лувье был бы свободен, оттуда привезено было бы столько дров, что каждому хватило бы с лихвой [1691], при том, что VIII днями спустя, таковые дрова в Париже подорожали до… [1692] или более того. И старшины города объявляли и приказывали объявлять изо дня в день, будто герцог Бургундский вскорости прибудет в Париж, и он в самом деле прибыл, привезя с собой папского легата [1693], каковые же двое собирались хлопотать о добром мире между Карлом, именующим себя королем французским и [Генрихом, именующим себя королем французским] и английским [1694], но все это сказано было едино для успокоения народа, каковому приходилось весьма тяжко, ибо истина состояла в том, что герцог Бургундский не заботился ни о парижанах, ни о королевстве как таковом, и посему Генрих явился в Париж с весьма доброй свитой, и был коронован и помазан на царствование [1695].
584. Далее, в день Святого Андрея, в последний день ноября, пятницу, в аббатство Сен-Дени во Франции прибыл девятилетний Генрих, именовавшийся королем Франции и Англии.
585. Далее, в следующее за тем воскресенье, в первый день Адвента [1696], указанный король прибыл в Париж через ворота Сен-Дени [1697], каковые ворота на стороне своей, выходившей в поля, несли на себе городской герб, как то щит столь огромный, что он закрывал собой всю каменную кладку ворот, и был наполовину красным, при том, что верхняя часть его была цвета лазури и усыпана геральдическими лилиями, и поперек щита располагался серебряный корабль, размером своим в три человеческих роста [1698].
586. Далее, при въезде его в город, за воротами, обретались городской прево [1699] вкупе с эшевенами [1700], выстроившись в ряд, одетые в алое, с шаперонами на голове, и едва лишь королю случилось въехать в город, над головой его подняли балдахин лазурного цвета [1701], усыпанный золотыми лилиями, каковой держали в руках IIII эшевена, формы и вида, как то делается для Св. Даров [1702] в праздник Тела и Крови Христовых [1703], и кроме того, все без исключения кричали «Nouel!» [1704], когда ему случалось проезжать мимо.
587. Далее, перед ним двигались Девятеро Достойных [1705] и вкупе с ними Девятеро Достойных Дам, и также великое множество рыцарей и оруженосцев, и среди прочих Гильом, прозванный Пастушком [1706], каковой имел обыкновение показывать свои раны, словно Св. Франциск, как о том было сказано ранее, при том, что сейчас ему было весьма нерадостно, ибо его связали добрыми веревками как преступника.
588. Далее, затем же впереди короля обретались четверо епископов, как то [епископ] Парижский [1707], бывший канцлером, и другой из Нойона [1708], и и третий — Английский [1709], и затем же кардинал Винчестерский [1710].
589. Далее, также впереди короля шествовали XXV герольдов, с XXV горнистами, и засим же он сам въехал в Париж, и долго рассматривал сирен, что на Малом Мосту Сен-Дени, ибо там красовались три сирены, весьма красиво исполненные, и между ними лилии, каковые из цветков и бутонов извергали вино и молоко, и там же все, кто того желал и к тому имел возможность, угощались, и там же обретался лесок, в каковом дикари вели друг с другом войну всевозможными способами [1711], и управлялись со щитами весьма ловким к тому образом, каковое зрелище все охотно наблюдали. Засим же он приблизился к Троицкой Больнице [1712], перед каковой установлены были подмостки, и на них разыгрывалась мистерия, каковая начиналась Непорочным Зачатием Богородицы, а заканчивалась тем, что Иосиф увозил ее в Египет, дабы уберечь от Ирода, приказавшего истребить или же уничтожить VII XX IIII тысяч [1713] младенцев мужского пола, и все это показано было в мистерии, тогда как подмостки растянулись [1714] едва не от церкви Сен-Совер [1715] вплоть до конца улицы Дарнеталь [1716], где располагается фонтан, именующийся Фонтаном Королевы.
590. Далее, он оказался у ворот Сен-Дени [1717], где казнили обезглавливанием славного мученика монсеньора Св. Дионисия [1718], и у проема ворот эшевены оставили балдахин, каковой несли, и его же приняли вместо них ткачи [1719], и таковой же несли вплоть до Кладбища Невинноубиенных [1720], где показана была охота на живого оленя, каковую весьма приятно было лицезреть [1721].
591. Далее, ткачи оставили балдахин, тогда как его приняли бакалейщики, и таковой несли вплоть до Шатле [1722], где прямо напротив такового ныне разместилась Палата Правосудия, где разыгрывалась весьма прекрасная мистерия. Там же обретался мальчик, сходный с королем ростом своим и годами [1723], и одетый как то полагается королю, в алого цвета робу, и шаперон, подбитый мехом, над головой же его висели две короны [1724], весьма драгоценные, и каждый также носил корону на голове, ибо по правой его руке обретались все принцы французской крови, сколь их то было, иначе говоря все великие сеньоры Франции, как то Анжуйский, Беррийский, Бургундский и прочие [1725], и несколько поодаль от них-духовные, и также — горожане, по левую же руку обретались все великие сеньоры Англии, каковые словно бы давали королю добрые и верные советы, и каждый из них
