Через леса и горы, через реки и озера летел царь ракшасов на Ланку, и некому больше было защитить прекрасную Ситу. Но вдруг заметила царевна Митхилы, что стоят на вершине горы пять больших обезьян, смотрят в небо и видят, как Равана уносит Ситу. Тогда бедная Сита оторвала шелковый лоскуток от своего платья и бросила его вниз обезьянам. «Может быть, — подумала Сита, — обезьяны увидят Раму, отдадут ему этот клочок от моей одежды и расскажут сыну Дашаратхи, как нес над землею могучий демон его верную супругу».
Вскоре Равана был уже у океана, пролетел над его бурными волнами и опустился у золотого дворца на Ланке. Повелитель ракшасов быстро прошел в дворцовые покои, посадил на золотую асану Ситу и приказал страшным демоницам: «Ни женщины, ни мужчины — никто не должен видеть Ситу без моего согласия. Все, что прекрасная Сита пожелает, доставьте ей немедля — и золото, и драгоценности, и ткани. И если кто-либо нанесет ей обиду, да не проживет он долее ни часу. И пусть все во дворце помнят об этом». Так сказал грозный Равана слугам и удалился в свои покои. Затем он призвал к себе восемь могучих ракшасов-людоедов, дал им в руки грозное оружие и приказал поспешить в Джанастхану и быть там вместо войска Кхары, убитого великим Рамой.
«Я не могу быть спокоен, — сказал своим воинам повелитель Ланки, — пока не уничтожу Раму и его брата. Только тогда жизнь моя станет радостной и веселой. Будьте моими ушами и глазами в Джанастхане и доносите мне все, что вы узнаете о сыновьях Дашаратхи. Могучий Рама опасен в битве, и вам надлежит соблюдать осторожность. Постарайтесь напасть на него внезапно, когда Рама не будет ждать нападения, и смело лишайте его и Лакшману жизни. Мне известна ваша хитрость и доблесть в битвах, и во всем я на вас полагаюсь».
Ракшасы низко поклонились своему владыке, молча вышли из дворца государя и ночью покинули Ланку, направив свой путь в Джанастхану. А коварный и безрассудный Равана веселился, похитив Ситу, и не ведал он, что надвигается на него грозная опасность и что жить ему осталось недолго.
Гордый Равана был доволен собою. Прекрасную Ситу он похитил, восемь коварных ракшасов-людоедов отправились в Джанастхану подстерегать сыновей Дашаратхи, и радовался повелитель Ланки своим успехам. Теперь он желал поскорее жениться на Сите, и, отбросив в сторону все заботы, Равана направился в покои Ситы, охваченный неодолимой любовью.
А Сита, подавленная горем, плакала не переставая, и страшные ракшаси, глядевшие сурово, окружали царевну Митхилы. И была прекрасная супруга Рамы как утлая ладья в бурном море, как трепетная лань, которую затравили собаки. И не замечала Сита роскошных чертогов, не видела она ни золота, ни серебра на дворцовых стенах и колоннах, не смотрела на золотые решетки на окнах, на цветы и водоемы в дворцовых садах. Опустив голову, стояла горестная Сита и не подняла головы, когда приблизился к ней владыка Ланки.
Тогда Равана сказал ей: «Ты видишь, желанная дева, царство мое богато и огромно, и все это твое, синеглазая царевна, и моя жизнь принадлежит тебе вместе со всем моим богатством. Тебя окружают мои прекрасные жены, и я прошу тебя, будь им госпожой. Ради своего же блага стань, Сита, моей супругой. Обрати ко мне свои мысли! Полюби меня, сгорающего от страсти! Почему ты отвергаешь меня, неразумная дева? Царство мое необъятно, его омывают морские волны, его окружают неприступные стены, и никто в мире не сравнится со мною могуществом и богатством. На что тебе нищий Рама с его короткой земною жизнью? Так склонись же ко мне, милая дева, ты найдешь во мне достойного супруга! Ведь юность и красота не вечны, робкая царевна! Развлекайся, веселись со мною, и ты скоро позабудешь Раму. Никакая сила не сможет привести на Ланку жалкого сына Дашаратхи. И нет никого в мире, кто мог бы забрать тебя отсюда. Правь, Сита, вместе со мною этим царством, и все живое и неживое будет тебе подвластно. Радуйся богатству, которое тебя окружает, и наслаждайся всем, чем я владею. Здесь, на Ланке, все к твоим услугам».
Так говорил Равана верной супруге Рамы, а Сита, закрыв лицо руками, плакала и роняла на землю горючие слезы. И тогда повелитель Лапки сказал Сите: «Я склоняюсь к твоим ногам, прекрасная дева, и ты можешь попрать мою голову твоей ступнею. Ты видишь, Сита, я готов быть твоим слугою, но подари и ты мне свое расположение, свою улыбку и взгляни на меня благосклонно. Да не будут мои слова, слова любви и кротости, бесплодны. Ни одна женщина в мире не может похвалиться, что склонялся перед ней с мольбою гордый и могучий повелитель Ланки. Помни, Сита, ты будешь моей женой!»
Горе терзало Ситу, но не испытывала страха отважная царевна Митхилы. Она бросила между собою и Раваной травинку, и понял повелитель Ланки, что это не просто травинка, а неприступная стена между ними. И сказала Раване Сита: «Был на земле царь по имени Дашаратха. Был он могуч, как горная вершина, и служил справедливости. У него есть сын, и зовут его Рама, и доблесть его прославлена во всем мире. У него большие глаза и могучие руки, и обликом он подобен небожителям. Как лев, могуч Рама, рожденный Дашаратхой, и лик его лучезарен. И брат его Лакшмана так же силен и прекрасен. Как трусливый вор, ты меня похитил, выбрав час, когда я была беззащитна.
Будь сын Дашаратхи в то время со мною, ты лежал бы сейчас на земле Джанастханы мертвым, как лежат там твой свирепый брат Кхара и его четырнадцать тысяч ракшасов, страшных своим обличьем. Украшенные золотом стрелы Рамы сокрушили бы тебя и твое войско так же, как сокрушает берега великая Ганга. Пусть ни боги, ни асуры не могут лишить тебя жизни, но не спастись тебе от руки моего супруга. Дни твоя сочтены, владыка Ланки! Тот, кто в силах осушить великий океан и достать рукой луну с неба, избавит верную Ситу от жестокого плена. И горькое вдовство и сиротство постигнет жителей Лапки, и ты, Равана, будешь тому виною. А я, твердая в обетах царевна Митхилы, гордая и верная супруга Рамы, я готова за любовь свою на подвиг! Я недоступна для тебя, Равана, и ты не коснешься меня, нечестивец! Может быть, я не смогу защитить свое тело, но жизнью своей я распорядиться сумею. Опозоренной я жить не буду». Так сказала повелителю Ланки прекрасная Сита и больше ни слова не отвечала ему.
И тогда свирепый ракшас пришел в ярость и сказал Сите с угрозой: «Запомни мои слова, царевна Митхилы. Если ты, о красавица со сладостной улыбкой, не станешь ко мне благосклонной, мои повара тебя изрубят на куски и подадут мне на золотом блюде на завтрак. А вы, — обратился Равана к демоницам, страшным обличьем, которые окружали супругу Рамы, — вам я велю сломить ее гордость. Уведите Ситу в ашоковый лес и зорко ее там стерегите. И то бранью жестокой, то лаской постарайтесь приручить непокорную деву, как приручают дикую слониху».
Злобные демоницы увели Ситу в ашоковый лес, радуясь тому, что царевна Митхилы оказалась в их власти. Благоуханные цветы и деревья с прекрасными плодами окружали Ситу, зеленая трава расстилалась у нее под ногами, и ласково светило над головой солнце.
Но горестная Сита была там как лань среди тигров, как бедная самка оленя, которую гонят без отдыха собаки. Зорко следили за Ситой злые чудовища, и не знала супруга Рамы от них покоя. И только думы о любимом муже и о Лакшмане, его брате, утешали Ситу в ее несчастье.
И боги сжалились над горестной Ситой. По воле всемогущего Индры в глубокий сон погрузились однажды жители Ланки, и перед Ситой в ашоковом лесу явился владыка небесных молний. И сказал печальной супруге Рамы великий Индра: «Не печалься, царевна Митхилы. Придет время, и сын Дашаратхи все узнает. И он явится за тобою на Ланку и вызволит тебя отсюда. И ничто Раму не удержит — ни горы, ни реки, ни великий океан».
Владыка небесный подарил Сите горсть риса, варенного в масле, и сказал ей, что рис этот не простой, а чудесный, что избавит он ее, царевну Митхилы, от голода и жажды на долгие годы. С радостью приняла этот дар Сита, низко поклонилась всемогущему Индре, и на душе у нее стало веселее.
Быстро, как ветер, мчался Рама в свою лесную хижину, и тревога за Ситу терзала его душу. Ему хотелось скорее увидеть любимую супругу, и нетерпение заставляло его бежать еще быстрее. Сокрушая кусты и деревья, бежал домой могучий сын Дашаратхи, а за ним следом бежали лесные шакалы и так страшно выли, что у людей волосы становились от страха дыбом. Их крик напугал и бесстрашного Раму. «Ведь Марича моим голосом звал на помощь Лакшману и Ситу, — думал с тревогой сын Дашаратхи, — и Лакшмана, поверив этому крику, мог оставить в хижине Ситу и поспешить ко мне на помощь. А лес полон ракшасов, злых и кровожадных, и они давно мечтают о том, чтобы отомстить мне за погибшее войско Кхары».
Вскоре Рама вбежал в свое лесное жилище, но Ситы в хижине не оказалось, не было там и Лакшманы, верного брата Рамы. Встревоженный, выбежал из хижины сын Дашаратхи, обошел ее вокруг еще и еще раз, но пусто было на лесной поляне. Страх за жизнь любимой Ситы охватил его душу, когда приблизились к нему лесные звери и, обратив свои морды к востоку, громко и жалобно завыли. И совсем горько стало Раме, когда увидел он Лакшману, выходящего из леса, и увидел, что был его брат один, без Ситы. Рама схватил Лакшману за плечи и вскричал с великим беспокойством: «Где моя Сита? Что с ней? Жива ли моя любимая супруга? Да как ты мог, безумец, ее оставить! Ее могут убить или похитить, или она заблудилась и бродит где-то одна по дикому лесу! О Лакшмана, увидим ли мы с тобой ее еще? Так тревожно кричат птицы, так жалобно воют лесные звери, что смертельная тоска охватывает душу». «Где же та прелестная дева, — продолжал выспрашивать Лакшману Рама, — та, что покинула дворцовую роскошь и последовала за мною в изгнание? Где она, моя прелестная супруга, моя опора в печали и невзгодах? Где же моя любимая Сита, без которой я ни минуты жить не в силах? Где же Сита, мое утешение в изгнании, где царевна Митхилы, прекрасная, как богиня? Ничего мне в жизни без нее не надо — ни власти, ни богатства! О сын Сумитры, когда я умру вслед за Ситой, радоваться будет бесчестная Кайкейи. Вот теперь она своего добилась! Ценой наших жизней добилась она власти и богатства для своего любимого сына. Я теперь понимаю, что здесь без меня случилось. Сита испугалась за мою жизнь и послала тебя ко мне на помощь, но ты, сын Сумитры, поступил неразумно, ты не должен был Ситу слушать. Лес полон нашими врагами, и я всегда опасался, что может случиться такое несчастье. Неужели боги уготовили мне такое испытание?»
