— Ну как так… — Адамс плюнул в сторону скамейки «Нечестивцев».
— Уроды!
— И что делать будем?
Без квотербека команда, понятное дело, не играет. Мистера Ли на бровке поля уже не было, да и кабы он присутствовал — толку… Парни в зелёном покосились на меня. Да, я квотербеком когда-то играл и выдал сегодня один удачный пас — но накоротке. Сейчас «Лепреконам» требовалось стремительно набирать ярды, чтобы успеть сделать тачдаун и сравнять счёт. Можно сыграть что-то короткое, подойти к воротам, забить «филд гол»… но успеем ли снова отобрать мяч у «Нечестивцев» и повторить?
Почти невозможно.
Тони, запасной квотербек, уже вовсю разминался, но чего ожидать от этого парня? Хороший пас на несколько десятков ярдов, да ещё в критический момент — история не про него. Наш милый итальяшка излучал абсолютную уверенность, однако она недорого стоила.
Рики чуть не плакал, и вряд ли от боли — доктора ему уже вкололи что-то. Дело и в матче, и уж если на то пошло — кто знает, чем травма колена закончится?
— Так что делать?
Вопрос повис в воздухе, но тут появилась пара, которая точно могла спасти положение. На Барона Самди все глядели как на тренера — возможно, он казался «Лепреконам» именно мистером Ли. Чернокожий осмотрел колено Рики.
— Квотербек на сегодня уже никуда не годится. Не волнуйся, мой мексиканский друг: о твоей ноге позаботятся. Но позже. Настало время итальянца.
Тони воодушевился пуще прежнего, а вот остальные не очень. Это падение духа Бриджит отчасти исправила своим очарованием.
— Соберитесь, мальчики! Мой супруг знает, что делать. Просто будете послушными, окей?..
— Какая комбинация?
Самди усмехнулся.
— Нам не нужны никакие комбинации! Идите на поле, парни — там всё поймёте. Но имейте в виду: я только подсказываю.
— Этого мало. — возразила мужу ирландка.
— Ты думаешь? Хорошо, но не испорти всё удовольствие. Знай меру.
Ничего иного, кроме как довериться Барону, нам не оставалось. Тайм-аут заканчивался, пора было возвращаться на поле. Двадцать два очка против двадцати восьми: занесём тачдаун — сравняем счёт. Если после не облажается кикер — то победим. Всё одновременно очень просто и очень сложно. Я надел шлем, вставил в рот капу, потуже затянул лямку на подбородке.
— Пошли!
«Нечестивцы» уже начинали строиться в оборонительный порядок. Скорее всего, сейчас они не сомневались — мы будем играть на «вынос», ведь какой длинный пас без основного квотербека?
Я услышал, как парни позади заулюлюкали и рассмеялись. Обернулся: оказывается, Бриджит перехватила запоздавшего Тони и крепко поцеловала его. Чёрт, Тони-то за что такая удача… Барон по этому поводу не возражал.
Он улыбался. Улыбался как тот, кто знает о скорых событиях гораздо больше остальных.
«Зелёные» построились против «белых». Линейные согнулись, наклонившись друг к другу, коснулись руками травы. Линк занял позицию далеко на фланге, Адамс встал под «вынос» позади линии: неужто и Барон отправит в прорыв его, а не меня?
Не успел я подумать о вселенской несправедливости, как в голове зазвучал голос. Думаю, и все остальные нападающие «Лепреконов» испытали подобное.
«Не смотри на мяч. Обходи линейных и беги по правой бровке. Просто беги вперёд, как можно дальше и быстрее — обернёшься через двадцать ярдов»
Зачем это? Барон предлагал мне изобразить ресивера? В современном футболе от раннинбеков требуют и ловить передачи, но на короткой дистанции. К тому же «Лепреконов» мистер Ли никак не натаскивал на подобное. Однако оставалось только повиноваться.
Занял стартовую позицию, приготовился к рывку. Из-за роста я за перекачанными уродцами в белом почти ничего не видел — кроме возвышающихся вдалеке ворот. Цель чертовски не близко, времени хер да нихера. Ладно…
Началось.
Тони получил мяч и сразу вложил его в руки Адамсу. Тот побежал налево, а я — как и велел Барон, полукругом мимо защитной линии. Затем — вперёд, вдоль края поля. Пять ярдов, десять, вот уже пятнадцать и…
Как и велели, на ходу я обернулся через плечо. Лайнбекер-орангутанг резво смещался в мою сторону, но важно было иное.
Оказывается, Адамс вернул мяч Тони. Можно сколько угодно пасовать назад — это вперёд передача бывает только одна. Тони отступил в глубину нашей части поля, линейные остановили прорывавшихся к нему «Нечестивцев». И вот тут до меня дошло.
Тони буквально светился. Это не фигура речи: я действительно видел его силуэт окаймлённым ярким светом. Бриджит поцеловала итальяшку не просто так.
Да, я понял: сейчас Тони бросит. Ой как бросит. Отдаст такой пас, который никогда в жизни не повторит. Самому Дрю Бризу в лучшие годы такое не снилось.
Тони нашёл меня взглядом, примерился, размахнулся. Мяч взмыл в воздух, на миг для меня потерявшись из-за яркого света. Вращаясь вокруг оси, слегка болтаясь, снаряд стремительно летел именно в ту точку, куда мне велели бежать. Корнербек «Нечестивцев» шёл на перехват, но не успевал.
Больше всего я в тот момент боялся не поймать мяч. Это не так просто, как кажется — на большой скорости-то, и не будучи ресивером. Однако страх оказался напрасным. Мяч сам пришёл в руки, ловко нырнул ко мне в объятия, словно возбудившаяся девушка. Это разом половина дистанции до конечной зоны, но я понимал — Барон Самди, Мама Бриджит, «Лепреконы» и их фанаты ждут не просто приёма.
Нужно бежать.
Надёжно зафиксировав мяч, я посмотрел вперёд. Дистанция — как раз на один хороший рывок, и силы совершить его имелись. Я прибавил скорости, глубоко втыкая шиповку бутс в газон. Справа — край поля, оттуда уже никакой угрозы, однако слева наперерез мчался сэйфти «Нечестивцев».
То была самая поганая тварь из всей команды аркхэмской частной школы Пикман — разве только после их кальмара-квотербека. Выше пояса — ещё более-менее человек, однако защитник обладал неестественно широко расставленными ногами, раза в два длиннее моих. Мясистые ляжки переходили в нормальные колени, но ниже ноги сгибались ещё раз — в обратную сторону.
Что-то вроде лягушки, если бы её рисовал конченый псих или наркоман. Сэйфти передвигался прыжками, складывая свои ненормальные ноги так, что почти касался задницей травы — и затем резко разгибая.
Мне всё-таки хватило скорости, чтобы разминуться с чудищем, но теперь оно практически висело на плечах, продолжая преследование. Я выжимал последние силы, гадая — успею ли преодолеть последние ярды до линии, или меня расплющат с наскока раньше.
Глаза на небе раскрылись широко, округлились.
Совсем близко, но и защитнику до моей спины явно оставался один прыжок. Скорее всего, он уже оторвался от земли, но этого я не мог видеть — смотрел только на цель. Плевать. Даже если эта тварь меня убьёт, я сдохну в зачётке с мячом в руках.
Десять ярдов. Пять. Наверняка трибуны истошно выли, да и все футболисты тоже — но я ничего не слышал, помимо пульса в висках. И удара совсем не почувствовал: просто понял, что падаю и не успеваю сгруппироваться.
Без разницы. Я посмотрел направо: увидел оранжевый столбик, обозначающий край конечной зоны. Изо всех сил прижал мяч к груди. Через долю секунды я снёс столбик плечом и наконец-то упал. Уродливый защитник, висевший на моей спине, приземлился сверху.
Свет погас. Ещё на миг удалось прийти в себя и понять — это тачдаун, вне всяких сомнений. Счёт равный.
Не могу вспомнить, что было сразу после: следующий сохранённый памятью кадр оператор в моей голове снимал уже из-за поля. Я следил за ударом кикера — мяч летел довольно коряво, сильно кренился вправо.
Сильно, но всё-таки не настолько, чтобы пролететь мимо ворот.
Быть кикером, конечно, полный отстой. Кикер — почти что не настоящий футболист. Никому он не интересен. Однако эти парни частенько приносят победу: извечная несправедливость футбола. Так и вышло в нашем последнем школьном матче — победа с отрывом в одно очко, которое принёс не Рики, не Линк, не Адамс и даже не я.
Но какая разница, кто именно?
