— Труд! — прошептал он. — Труд! Кажется, я люблю тебя! Кажется, я очень тебя люблю!
— Знаю, — отвечала Труд. — Ты мог бы об этом и не говорить.
Понемногу мальчик полностью пришел в себя. Кожа его стала обычной — ровной и гладкой; наконец он даже смог встать на ноги, хотя и чувствовал себя еще очень слабым — колени его чуть дрожали. Вероятно, для роста новой кожи потребовались все скрытые внутренние резервы его организма. Напряжение сил было чрезмерным.
Идти он мог, лишь опираясь на Труд. Обняв рукой ее за плечи, он неуверенно, шатаясь, двинулся вперед. Ничего не скажешь — жалкое зрелище, но, как бы там ни было, они все же постепенно приближались к выходу.
По дороге им пришлось несколько раз отдыхать — Эрик, тяжело дыша, в полном изнеможении опускался на пол и собирался с силами. После каждого такого отдыха он вынужден был выдерживать жестокую внутреннюю борьбу, чтобы все-таки заставить себя снова встать на ноги. Тем не менее это ему удавалось, и ребята шли дальше.
На полу прохода, в том месте, где упал обожженный Эрик, остались лежать его копье и принадлежавший когда-то Гюрду посох. Рядом сидела маленькая белочка и с любопытством таращила свои большие удивленные глаза. «Будет что рассказать орлу, когда вернусь на Иггдрасиль», — пробормотала она про себя.
Свет, в направлении которого шли Эрик и Труд, постепенно становился все ярче и ярче. Он был теплый, живой; воздух тоже, кажется, понемногу очищался и в конце концов стал, можно даже сказать, свежим.
Вдруг где-то впереди послышалась песня. Голос был высокий, вероятно девичий, песня — красивая, мелодичная.
— Как ты думаешь, что это? — спросил Эрик.
— Понятия не имею, — отвечала Труд. — Но звучит здорово, верно?
Они медленно побрели дальше и вскоре увидели красивую пожилую женщину в длинных белоснежных одеждах.
— Что за вид у вас? — изумленно воскликнула она. — Откуда вы идете?
— Из Царства мертвых! — устало ответил Эрик.
— Не может быть! — Женщина недоверчиво посмотрела на них. — Оттуда никто не может выйти живым!
— А мы вот вышли! — перебила ее Труд. — Правда-правда, мы еще повстречали там Бальдра. Видишь, вот обломок той стрелы, которой он был убит!
— Невероятно! Но как же вам удалось пройти мимо Нидхегга? Он ведь лежит здесь, рядом, прямо на том пути, по которому вы шли.
— Мы его хорошенько проучили! — улыбнулся Эрик и похлопал по рукоятке своего клинка.
— Силы небесные! — воскликнула женщина. — Да что ж мы стоим? Ведь вы, поди, умираете от голода и усталости — вон какие оба бледные. Идемте скорее! — И женщина увлекла их за собой в большой светлый грот.
Ребята, вконец обессиленные, едва не повисли на ней.
Посреди грота был чистый источник, у которого сидели еще две красивые пожилые женщины. Увидев вошедших, они поднялись. Эрик и Труд послушно следовали за своей провожатой. Все здесь радовало глаз и выглядело совсем безопасным. Ребята почувствовали, что тут они смогут наконец отдохнуть, и, едва не падая от усталости, с благодарностью приняли ухаживания трех старушек, которые сразу же захлопотали вокруг них. Заботливые женские руки расстегнули и сняли с них грязную одежду, омыли их тела теплой водой, и, едва добравшись до мягкой, благоухающей приятным ароматом постели, мальчик и девочка забылись тяжелым сном.
Эрик и Труд проспали почти целые сутки. Когда они проснулись, то обнаружили, что все это время лежали крепко обнявшись, как будто боялись, что кто-то может их внезапно разлучить.
— Где мы? — удивленно спросил Эрик, осматриваясь по сторонам. Спросонья он не совсем еще пришел в себя, его слегка мутило от голода.
— Вы у источника Урд, — сказала одна из трех женщин, стоявших в изножье их кровати. — Источник Урд течет под самыми корнями Иггдрасиля, а мы — три норны, богини прошлого, настоящего и будущего. Наши имена — Урд, Верданди и Скульд.
— Вон оно что! — Эрик был поражен. Так, значит, они добрались до священного источника, где древние асы столько раз собирались на совет! — А что вы тут делаете! — с любопытством спросил он. Труд предостерегающе толкнула его локтем в бок, но он лишь ласково улыбнулся девочке: — Не задающий вопросов не получает и ответов, не так ли?
— Мы властвуем над судьбой новорожденных младенцев. Когда рождается ребенок, мы стоим в изголовье кровати, разумеется, невидимые для глаз людей, и измеряем его век, а также наделяем его судьбой. Мы вечно в пути, ибо каждое мгновение на свет появляется новый ребенок. Но в то же время, как вы видите, мы всегда здесь.
— Ага, теперь все понятно, — пробормотал Эрик, внимательно вглядываясь в красивые, будто сошедшие с полотна великого мастера лица старух.
— Ладно, не думай больше об этом, — сказала та, что звалась Урд, приближаясь к ребятам с большим блюдом — на нем лежали свежие фрукты, ароматный, только что испеченный хлеб и овощи. — Ешьте! — велела она. — И поскорее набирайтесь сил.
Эрик и Труд с трясущимися руками набросились на пищу, а насытившись, тут же опять уснули. Правда, на этот раз всего на пару часов.
Эрик проснулся первым, но остался неподвижно лежать в кровати, делая вид, что все еще спит, чтобы не привлекать к себе внимания трех сестер-норн. Чуть приоткрыв глаза, он довольно долгое время смотрел на спящую Труд, которая, не зная, что за ней наблюдают, продолжала дышать ровно и спокойно.
Наконец она тоже открыла глаза, и их взгляды встретились. Девочка ласково улыбнулась Эрику.
Некоторое время они продолжали лежать, наслаждаясь покоем и тишиной, обоим не хотелось вставать. Однако прохлаждаться было не время — им снова следовало отправляться в путь.
Эрик приподнялся и сел на кровати. Норны вычерпывали что-то из источника. Они опускали ведра на самое дно, а затем вытаскивали их наверх. Вытащив очередное ведро, Эрик увидел, что оно до краев полно какой-то белой грязи.
Работая, норны пели, и, наполнив все ведра, они стали выносить их из зала. Воспользовавшись их отсутствием, Эрик встал и оделся. Одежда его была выстирана, высушена, и от нее исходил приятный запах. Она снова стала мягкой на ощупь. Теперь Эрик чувствовал себя совсем другим человеком, хотя ломота и ощущение тяжести во всем теле, особенно в ногах, окончательно так и не прошли.
Когда норны вернулись, Труд также уже встала. Как и у Эрика, тело ее болело и ныло. Она едва могла пошевелиться, и каждое движение отзывалось хрустом но всех суставах.
— Доброе утро! — приветствовали ребят норны, отставляя в сторону свои ведра.
— Что это вы делаете? — спросил Эрик.
— Только что мы поливали корни Иггдрасиля. Мы каждый день поливаем их белой грязью из источника Урд. Она придает дереву силы, и оно не вянет, даже несмотря на то, что Нидхегг гложет его корни, а олени, бегающие по кроне, объедают листья и те молодые побеги, до которых могут дотянуться.
— Понятно, — сказал Эрик.
— Идите сюда и умойтесь холодной водой, — предложили норны, мы тем временем принесем еще что-нибудь поесть, чтобы у вас хватило сил подняться на поверхность.
У гостеприимных норн Эрик и Труд чувствовали себя как дома и, поддавшись на их уговоры, согласились остаться у источника Урд до следующего утра, чтобы силы их окончательно восстановились. «Совсем как а каком-нибудь санатории или на курорте», — с удовольствием подумал Эрик.
Труд и Эрик коротали время, рассказывая добрым старушкам о своих приключениях в Асгарде и по дороге сюда, в подземный мир. Норны внимательно слушали их, хотя они прекрасно знали, что ждет ребят в жизни — ведь они сами наделили их такой судьбой, — все же удивлялись тому, как то или иное событие развивалось на самом деле.
Эрик видел, что все, о чем они говорят, хорошо известно норнам, однако старушки проявляли самый живой и неподдельный интерес к их рассказу, уточняли детали, которые, по-видимому, были им не знакомы.
Когда Эрик и Труд закончили наконец свое длинное повествование, в зале наступила тишина.
— Мы знаем, о чем вы сейчас думаете, — сказала наконец Урд. — Вы пробуете угадать, что ждет вас впереди.
— Да, точно, — подтвердил Эрик.
— К сожалению, мы не можем вам это сообщить, ибо тогда вы попытаетесь изменять ход событий, — вступила в разговор Верданди. — Что бы мы ни сказали, вы захотите, чтобы все случилось по-другому. Так бывает всегда.
— Но вы, по крайней мере, хоть скажете, удастся ли нам в конце концов найти Идунн и яблоки молодости?
— Нет, — отвечала Скульд. — И этого мы не можем сделать. Вам следует собраться с силами и мужеством и по-прежнему продолжать свое путешествие. Завтра вам предстоит отправиться к Мимиру.
По виду норн Эрик понял, что ни лестью, ни жалобным нытьем от них все равно ничего не добьешься. Они не проронят ни слова — придется, видно, ему и Труд с этим примириться.
Остаток дня ребята провели, разминая свои затекшие от усталости тела: бродили по гротам и пещерам, осматривая подземный мир.
