Описывая природу края, монахи сообщили, что «там дули ветры не такие, как дуют здесь. Ибо ветры имели иное дуновение; западный был зелен, восточный подобен цвету желудя, ветер от полуночи золот, как чистая кровь, а полуденный снежно-бел. И звезды небесные были светлее, и солнце то было седмицею жарче этого, и деревья те больше, краше и густолиственнее – одни приносили плоды, другие были бесплодны, – и горы те выше и краше, и вся земля та двуобразна: частью огневидна, частью бела как молоко. И всякий род птиц там особый по облику».
Свидетельству монахов, людей праведных и аскетичных, трудно не поверить, и мы вынуждены были бы признать, что рай земной и впрямь находился на востоке, за Индией. Но, описав сии чудесные места, монах Феофил сообщает, что они оказались вовсе не раем, а лишь его преддверием. Об этом поведал странникам встреченный ими вскорости святой Макарий. Отшельник, давно уже проживавший в этих местах, рассказал монахам:
«В двадцати примерно милях оттуда стоят две стены, железная и медная, а внутри рай, где когда-то пребывали Адам и Ева, а выше рая на востоке кончается Небо. Подле рая Господь нарядил херувимов и пламенный меч, обращающийся охранять дорогу к древу жизни. Херувимы видом таковы: с ног до пупка – люди, грудь у них львиная, а голова не львиная, руки из кристалла держат пламенные мечи, и херувимы охраняют путь туда, чтобы никто не смел взглянуть далее из-за сил, пребывающих там. Ибо все страшные силы и могучие ангелы, которые за пределами Неба обитают там, и Небесные пояса стоят там, где Небо кончается».
Таким образом, при всем уважении к источнику информации надо признать, что монахи в земной рай не попали и даже заглянуть туда не смогли. И сам святой Макарий видел рай только снаружи. Что, кстати, характерно для всех авторов «дальневосточной» теории земного рая.
Знаменитая Эбсторфская карта, созданная в тринадцатом веке и снабженная многочисленными комментариями, тоже помещает рай на востоке и так повествует о нем:
«…На востоке расположен Рай; место это преобильное и известно своими наслаждениями, но для людей недоступно. Место это окружено огненной стеной до самого неба. В Раю есть Древо жизни, а кто отведает плодов с того дерева, тот станет бессмертным и тому не страшна старость. Здесь берет свое начало источник, который разделяется на четыре рукава, в Эдеме они текут под землею, но за пределами Парадиза вытекают на поверхность… Фисон вытекает в Индии с горы Орнобара… и впадает в Восточный Океан».
Что касается Тихона, то авторы Эбсторфской карты отождествляют его с Нилом и считают, что он дважды уходит под землю, чтобы в конце концов появиться на поверхности земли в районе Красного моря. С точки зрения современных географических представлений это немыслимо. Гораздо легче допустить, что Тигр, Евфрат и еще две неведомые ныне реки семь с половиной тысячелетий тому назад имели общий исток в горах Кавказа.
В начале четырнадцатого века некий сэр Джон де Мондевиль совершил путешествие на восток, в Индию. Сэр Джон честно признается: «О рае я не могу говорить с точностью – я там не был». Но он охотно передает слова побывавших там местных жителей:
«Земной рай, как они говорят, есть высочайшая точка Земли, такая высокая, что почти касается Луны, совершающей свои круги по небу. И она так высока, что ее не достигли воды потопа времен Ноя, покрывшие весь мир вверху и внизу, за исключением рая. Этот рай обнесен стеной, и людям неизвестно, из чего она сделана, так как эта стена вся покрыта мхом. И даже кажется, что она сделана не из натурального камня. Эта стена тянется с юга на север, и в ней есть лишь один проход, скрываемый пылающим пламенем, так что ни один смертный не может туда проникнуть. А в самой высокой точке этого рая, в самой его середине, есть колодец, извергающий четыре реки, текущие по разным землям. Первая из них называется Фисон, или Ганг, и она течет по Индии, или Емлаку, и в ней содержится много драгоценных камней много железного дерева, алоэ и много золотого песка. А другая река называется Нил, или Гихон, и течет она по Эфиопии, а затем по Египту. Еще одна называется Тигр и течет по Ассирии и Великой Армении. И другая еще называется Евфрат и течет по Мидии, Армении и Персии. Люди сказали, что самая пресная в мире вода в верхних и нижних землях порождается райским колодцем, и даже все воды появляются из этого колодца».
Сэр Джон, по-видимому, был плохо знаком с Библией (что естественно, ибо на рубеже двенадцатого и тринадцатого веков папа Иннокентий III запретил мирянам-католикам чтение священной книги), а ведь в ней совершенно однозначно говорится о Потопе: «И усилилась вода на земле чрезвычайно, так, что покрылись все высокие горы, какие есть под всем небом».
Так что гора рая должна была пострадать от Потопа не меньше, чем все остальные горы. Но в своем стремлении видеть рай на востоке сэр Джон не одинок.
Близких воззрений придерживался Христофор Колумб. До конца своих дней великий мореплаватель так и не узнал, что он открыл новый континент, считая, что, обогнув Землю с запада, он приплыл к восточным берегам Индии. Но это скромное открытие с лихвой искупалось его уверенностью, что он достиг берегов земного рая. В «Письме католическим королям Изабелле и Фердинанду о результатах третьего путешествия» Колумб пишет, что не разделяет распространенного мнения, согласно которому земной рай расположен на вершине крутой горы. Он же считает, что рай должен скорее находиться «в той части Земли, которая имеет вид выступа, подобного выпуклости у черенка груши; и, направляясь туда, уже издали начинаешь постепенное восхождение на эту вершину… Оттуда, вероятно, исходят воды, которые, следуя издалека, текут в места, где я нахожусь». На самом деле великий мореплаватель находился в океане, около устья реки Ориноко. Но мысль о рае была слишком соблазнительна.
Колумб сообщает: «Мне еще никогда не приходилось ни читать, ни слышать, чтобы такие огромные потоки пресной воды находились в соленой воде и текли вместе с ней. Равно и мягчайший климат подкрепляет мои соображения. Если же не из рая вытекает эта пресная вода, то это представляется мне еще большим чудом… В глубине души я вполне убежден, что именно в тех местах находится земной рай…»
Трудно представить землепроходца, который отказался бы от соблазнительной возможности исследовать Эдем. И теперь уже не известно, какие именно мотивы заставили Колумба отказаться высадиться на побережье и проникнуть внутрь материка. Но в своем послании в Испанию он пишет: «Я не направляюсь туда не потому, что невозможно было бы добраться до наиболее возвышенного места на Земле, не потому, что здесь непроходимы моря, а поскольку я верю – именно там находится Рай земной и никому не дано попасть туда без Божьего соизволения».
В немецкой «Народной книге» о докторе Фаусте, созданной в шестнадцатом веке, описывается, как знаменитый чернокнижник, стоя на вершине Кавказа, видел на востоке «огненный поток, поднимающийся подобно пламени от земли до неба, опоясывая пространство величиною с маленький остров». Видел он и четыре реки, вытекающие из этой долины: одна из них бежала в Индию, одна – в Египет, и две – в Армению. Фауст был теологом, но в географии оказался не силен и спросил у сопровождающего его Мефистофеля, что это такое.
«Дух же дал ему добрый ответ и сказал: “Это рай, расположенный на восходе солнца, сад, который взрастил и украсил Господь всяческим веселием, а те огненные потоки – стены, которые воздвиг Господь, чтобы охранить и оградить сад”».
Доктор Фауст и вслед за ним авторы «Народной книги» поверили духу зла, который их, конечно же, обманул: Мефистофель, в отличие от Фауста, не мог не знать об экспедиции Васко да Гамы, который в 1498 году морским путем вокруг Африки добрался до Индии и тем самым доказал, что истоки Нила никак не могут быть в Азии. Впрочем, Фауста обманул не только Мефистофель, его подвело и зрение: видеть реку, которая текла из Азии в Африку, он не мог и, по-видимому, принял за реку расстилающийся вдали Индийский океан.
Нельзя не упомянуть еще об одной возможной версии расположения земного рая. О ней пишет (в порядке гипотезы) диакон Александр Филиппов; согласно его версии, земной рай существовал на территории единого праматерика Гондваны, Инд и Нил были одной рекой, которая и фигурирует в Писании как Гихон, Фисон же отождествляется с Гангом. Эта версия позволяет примирить мнения Отцов Церкви, считавших Тихоном то Нил, то Инд; она же предлагает ответ на вопрос: как Ганг (который оные Отцы отождествляют с Фисоном) мог оказаться вблизи от Тигра и Евфрата.
Короче говоря, наиболее обоснованной представляется версия о том, что земной рай был расположен в междуречье Тигра и Евфрата и что Фисон и Гихон – это небольшие реки, которые сегодня уже невозможно идентифицировать. А «Землею Куш» в Библии называется не та страна Куш, о которой мы знаем от древних египтян, а какой-то район на севере Междуречья. Но где бы ни находился Эдемский сад, воды Потопа покрыли Землю, и рай со всей своей фауной и флорой, включая оба знаменитых дерева, не избег всеобщей участи (поэтому позднейшие попытки искать его, опираясь на «допотопные» источники, представляются не слишком резонными).
