Китайские мифы. От царя обезьян и Нефритового императора до небесных драконов и духов стихий - Тао Тао Лю

даосизма был Лао-цзы. Этот мыслитель жил в VI веке до н. э. и был почти современником Конфуция. В своей великой «Книге пути и достоинства» [19] («Дао дэ цзин») он изложил основы даосской философии поэтическими метафорами (впрочем, ученые давно полагают, что к созданию этого труда приложил руку не один автор, а некоторые даже относят Лао-цзы к периоду Сражающихся царств — IV веку до н. э.) «Лао-цзы» — это уважительное обращение к учителю, а настоящая фамилия философа, судя по различным свидетельствам, была Ли. Сыма Цянь, историк времен Хань, рассказывает, что Лао-цзы много лет был отшельником. Когда он возвращался в город Лоян, пограничный начальник Инь Си признал в нем великого мудреца и стал его учеником [20]. Лао-цзы почитают как Верховного достопочтенного господина Лао (Тайшан лаоцзюнь), одного из Трех чистых даосизма. В историческом романе эпохи Мин «Путешествие на Запад» («Си ю цзи», см. ниже) он предстает придворным Нефритового императора и сажает в тюрьму знаменитую Обезьяну, не причиняя ей, впрочем, никакого вреда.

^{Трое чистых.}

^{C. A. S. Williams, Outlines of Chinese Symbolism and Art Motives}

^{Даосский философ Лао-цзы, известный также как Тайшан лаоцзюнь (Великий Чистый). Бронзовая скульптура, X век.}

^{Метрополитен-музей, Нью-Йорк}

Несмотря на споры в отношении авторства, «Книга пути и достоинства» — один из важнейших трудов раннего даосизма. Второй величайшей книгой является сборник притч «Чжуан-цзы», написанный на позднем этапе периода Сражающихся царств одноименным мыслителем. Чжуан-цзы основывался на даосской философии, но часто иллюстрировал свои мысли ссылками на современные ему мифы. Он редко излагал эти истории целиком — видимо, ему казалось, что читатель уже с ними знаком. Отчасти из-за такого подхода мифы в письменных источниках доходят до нас фрагментарно.

ВЛИЯНИЕ БУДДИЗМА

Буддизм пришел в Китай к концу правления империи Хань, приблизительно в I веке н. э. В ответ на его появление даосизм стал более пантеистичным и признал существование в естественных вещах — животных, неодушевленных предметах вроде деревьев, в людях — духа-покровителя (нумена). Именно благодаря росту популярности нового учения даосизм перестал быть просто философией сверхъестественного, «сверхнормального» и приобрел характерные религиозные черты. Чтобы выжить, ему пришлось меняться, проявлять свою многогранность. Так, у даосов сложилась своя разновидность монашества, хотя до появления буддийских монахов на это не было и намека.

^{Алтарь буддийского храма в Шэньяне.}

^{Библиотека Конгресса, Вашингтон}

Конечно, буддизм мог сделать свои первые шаги в Китае как вариант даосизма, ведь многие аспекты новой религии — например, важность праведного поведения и медитации для личного спасения — были созвучны местным верованиям. Даосизм вобрал из буддизма новые, чужеродные элементы и встроил их в самобытную китайскую традицию. Так произошло, в частности, с богиней сострадания Гуаньинь, корни которой уходят в буддийскую Индию (см. ниже). Хотя китайские мифы существовали задолго до того, как в стране утвердился буддизм, эта религия значительно повлияла на развитие богатой традиции легенд, еще одну грань китайской мифологии.

Древние мифы не были забыты. Их, как и раньше, передавали из поколения в поколение, и китайцы относились к ним с тем же почтением, с которым христиане относятся к библейскому Ветхому Завету. Буддисты и даосы строили новые храмы согласно собственным учениям, но сохранились и святилища старых богов. Многие из них посвящены, например, популярному богу-творцу Паньгу (см. ниже). Считается, что он жил в области Тунбай провинции Хэнань. В храме на вершине горы, носящей его имя, на третий день третьего месяца лунного календаря проходит большой праздник, который привлекает многочисленных паломников.

ЗАПАДНОЕ ВОСПРИЯТИЕ

Когда в конце XIX и начале XX века в Китай прибыли западные миссионеры [22], они застали огромный пантеон «народных божеств» и, казалось, безграничную предрасположенность китайского мировоззрения к магии. Свои наблюдения они должным образом фиксировали в дневниках.

Миссионеры и антропологи описали и встречи с шаманизмом. Вообще именно благодаря шаманским обрядам мы получили древнейшие образцы китайской письменности, так называемые гадательные кости, которые использовались для предсказаний в эпоху Шан. Слово «шаман» пришло из тунгусо-маньчжурских языков и было принято антропологами XIX века. В древнем Китае их, судя по всему, называли у: они были целителями и предсказателями, посредниками между человеком и богами. В эпоху Шан шаманы занимали высокие государственные посты: правители тогда по гадальным костям судили о том, насколько удачными будут их предприятия (см. врезку ниже) [23]. Уже во времена Чжоу, однако, эта практика стала менее популярной — возможно, дело в скептическом настрое последователей Конфуция. В конце концов даже обряды исцеления значительно изменились или исчезли вовсе, шаманов заменили люди, полагавшиеся на более практичные методы лечения недугов.

^{Фрагмент гадательной кости. Эпоха Шан.}

^{Метрополитен-музей, Нью-Йорк}