Долго ехали инфанты с женами и со своею свитой. И вот въезжают они в дубовый лес Корпес. Высоки деревья в том лесу — до самого неба тянутся ветви, в темной чащобе рыщут дикие звери.
Инфанты приказали свите и слугам ехать вперед, а сами с женами спешились на лесной поляне.
Говорят инфанты своим женам:
— Донья Эльвира и донья Соль, да будет вам известно, что мы решили предать вас позору, а потом бросить здесь одних на растерзанье диким зверям. Как дойдет эта весть до вашего отца, вспомнит он льва и все свои насмешки над нами!
Привязали они дочерей Сида к двум дубам и стали без всякой пощады бить их плетьми и шпорами.
Донья Эльвира и донья Соль говорят им смиренно:
— Дон Диего и дон Феррандо! Не избивайте нас столь жестоко и позорно, лучше возьмите острые мечи Коладу и Тисону, которые подарил вам наш отец, и отрубите нам головы. За то, что вы творите, вас осудят и христиане, и мавры.
Как ни умоляли сестры, инфанты ничего не слушали, а делали свое черное дело. Наконец братья притомились, бросили окровавленных и почти бездыханных женщин в лесу, а сами ускакали догонять свою свиту.
Хорошо, что Фелес Муньос не уехал со свитой, а, притаившись в кустах близ дороги, ждал, когда мимо него проедут инфанты с женами. Но вот мимо него промчались во весь опор инфанты, громко похваляясь, как ловко они отомстили Сиду.
Тогда Фелес Муньос вернулся на поляну…
Когда Сид узнал о постигшем его несчастье и позоре, в гневе воскликнул он:
— Клянусь бородой, это не пройдет инфантам де Каррион даром!
И вот прискакал в Кастилию гонец к королю Альфонсу. Сид просит короля собрать кортесы[38] и назначить суд над инфантами де Каррион.
Собрал король кортесы, назначил судей и велел им решить дело по справедливости.
Первым стал говорить Сид:
— Я требую, чтобы инфанты де Каррион, которые отплатили мне злом за добро, вернули мне мои мечи, Коладу и Тисону.
И судьи решили:
— Это справедливо.
Пришлось инфантам де Каррион вернуть мечи. Поглядел Сид на мечи и сказал:
— Скоро вы, Колада и Тисона, отомстите за моих дочерей. Передаю вас в руки достойных рыцарей…
И он отдал Коладу Мартину Антолинесу, а Тисону — Педро Бермудесу.
Сид продолжал:
— Я еще не все взыскал с инфантов де Каррион. Когда они уезжали из Валенсии, я дал им три тысячи серебром как своим любимым зятьям. Они мне больше не зятья, так что пусть вернут деньги сполна.
Сказали судьи:
— Это справедливо.
Взвыли инфанты. Они уже порастрясли деньги Сида, откуда им взять такую огромную сумму? Пришлось им отдать Сиду своих коней и мулов, оружие и доспехи.
— А теперь, — говорит Сид, — отвечайте мне, инфанты де Каррион, за что вы так жестоко обошлись с моими дочерьми?
Поднялся с места дон Феррандо и сказал надменно:
— Пора кончать это дело. Все ваше добро мы вам, Сид, вернули. А с дочерьми вашими поступили так, как нам было угодно. Мы имели на то право: каждый знает, что мы знатнейшего графского рода и ваши дочери нам не пара.
А дон Диего добавил:
— Мы нисколько не раскаиваемся в том, что учинили над бывшими нашими женами. И пусть они теперь вздыхают и плачут до самой могилы!
Но тут в кортесы входят два благородных рыцаря: один — посланец инфанта Наварры, другой — прислан инфантом Арагона. Рыцари говорят так, что слышат все:
— Наши сеньоры целуют королю руки и просят его отдать им в жены дочерей славного Сида Воителя, чтобы быть им королевами Наварры и Арагона.
И король, и сам Сид были рады, что так обернулось дело, и охотно дали свое согласие. Не по нраву пришлось это сватовство инфантам де Каррион, а тут еще Альвар Аньес сказал им:
— Прежде дочери Сида были вам супруги, а теперь вы станете служить им как королевам!
Чтобы смыть позор с Сида, три его вассала вызывают на поединок троих из рода Каррион.
Инфанты де Каррион просят короля отложить поединок: мол, отдали они коней и оружие Сиду, надо им ехать в Каррион, добывать новых коней и другое оружие.
Король назначил поединок через три недели. Многие бароны разъехались покуда по домам. Отправился в Валенсию и Сид. Расставаясь с тремя бойцами, что станут биться за его честь, он сказал:
— Добрые мои вассалы, Мартин Антолинес, Педро Бермудес и Муньо Густнос! Сражайтесь за справедливость как герои!
Ответил ему Мартин Антолинес:
— Сеньор, вам не придется услышать о нашем поражении. В Валенсию придет весть или о нашей гибели, или о победе!
Через три недели много баронов съехалось к месту поединка. Прибыл и сам король.
Вот когда пришло время инфантам де Каррион раскаяться в гнусном своем поступке! Дорого бы они сейчас дали, чтобы не было этого поединка!
Но уже по знаку судей Педро Бермудес схватился с доном Феррандо. Инфант нанес по щиту Педро такой удар, что пробил щит насквозь. В ответ Бермудес вонзил копье в грудь противника — не помог и щит! Но был дон Феррандо одет в тройную кольчугу — это его и спасло. Упал он на землю, а как увидел занесенную над собою Тисону, не стал дожидаться удара, закричал на все поле:
— Я побежден!
Теперь Мартин Антолинес и дон Диего сшиблись копьями. Так силен был удар, что оба копья сломались. Выхватил Антолинес Коладу и ударил инфанта по шлему, отсек верхушку шлема вместе с волосами. Видит дон Диего, что плохи его дела, натянул поводья и удрал с поля, только его и видели. Досталась победа Мартину Антолинесу.
И третья пара бойцов — Муньо Густиос и дон Асур из рода Каррион — бились недолго. Заносчивый граф, выбитый из седла богатырским ударом, признал:
— Вы победили, рыцари Сида Воителя!
Велико было посрамление инфантов де Каррион. Послужит оно уроком всякому, кто обидит безвинную женщину!
А бойцы Сида с честью вернулись в Валенсию.
Вскоре сыграли две новые свадьбы. Стали дочери Сида королевами Наварры и Арагона. Теперь его потомки будут испанскими королями. Вот как возвеличился непобедимый Сид Воитель! Не зря о нем говорили, что он родился в добрый час!
Итальянская сказка
Когда-то в древние времена жил король. Сыновей у него не было, а были три дочери-красавицы. Старшую звали Каролиной, среднюю — Ассунтиной, а младшую все звали Фанта-Гиро — Красавица, она была самой красивой из сестер. Король давно уже был болен. Целыми днями сидел он хмурый у себя в комнате. Там стояли три кресла: голубое, черное и красное. Каждое утро, приходя к нему поздороваться, дочери первым долгом смотрели, в каком кресле он сидит. Если в голубом — быть радости, если в черном — быть смерти, а в красном — быть войне.
Однажды дочери застали отца в красном кресле.
— Отец! Что случилось? — спросила старшая.
— Я только что получил послание от короля — нашего соседа. Он объявил мне войну. А я болен и не знаю, как быть… Кого поставить во главе войска? Где так скоро найдешь генерала?
— Если вы позволите, — сказала старшая дочь, — я буду генералом. Думаете, я не сумею командовать солдатами?
— Что ты! Не женское это дело! — возразил король.
— А вы испытайте меня! — продолжала настаивать старшая дочь.
— Что ж, испытать можно, — согласился король. — Но если в пути ты скажешь хоть слово как женщина, возвращайся домой.
Сказано — сделано. Король приказал своему верному оруженосцу Тонино седлать коня и сопровождать принцессу на войну, а если Каролина проронит хоть слово как женщина, тотчас же везти ее во дворец.
И вот принцесса и оруженосец поскакали навстречу неприятелю, а за ними — все войско. Уже немалый путь остался позади, когда они въехали в заросли тростника. Принцесса воскликнула:
— О, какой чудесный тростник! Будь это у нас дома, сколько прекрасных веретен можно было бы сделать из него!
— Стойте, принцесса, — сказал Тонино. — По приказу короля я возвращаю вас во дворец. Вы заговорили как женщина.
Они повернули назад, а за ними и все войско…
Пришла к королю средняя дочь:
— Ваше величество! Я поеду командовать сражением.
— На тех же условиях, что твоя старшая сестра?
— На тех же условиях.
Так отправилась в путь средняя сестра, рядом с ней — верный оруженосец, а следом — все войско. Долго скакали они. Позади остались уже и тростниковые заросли. Принцесса не проронила ни слова. Но вот едут они через молодую каштановую рощу, принцесса и говорит:
— Посмотри, Тонино, какие великолепные побеги, прямые и тонкие. Будь это у нас дома, сколько бы прялок можно было сделать из них!
— Стойте! — воскликнул Тонино-оруженосец и остановил своего коня. — Возвращаемся домой, принцесса! Вы заговорили как женщина.
И все войско со всем снаряжением повернуло в обратный путь.
