Уборка шла с перерывами: то Роман Андреевич просил принести еще еды, и я звонила в ближайший ресторан, устав делать бесконечные вереницы бутербродов; то звонили какие-то люди и желали поговорить с большим боссом, пьянствующим в кабинете с другом, или даже встретиться лично. Все это я аккуратно записывала в новенький ежедневник, найденный в шкафу же, чтобы завтра на утро осчастливить Романа Андреевича.
Когда часы пробили ровно шесть, я подхватила пачку писем и бумаги на подпись, тихонько постучала и, получив разрешение войти, доложила о своих успехах, оставила на шефском столе все принесенные с собой бумаги и, получив разрешение быть свободной, наконец-то ушла домой. Из кабинета Романа Андреевича мне хотелось уйти как можно быстрее, потому что я буквально всем телом чувствовала на себе пристальный взгляд Верховцева. Ничего липкого и неприятного, как могло бы быть в подобной ситуации, но все равно не по себе. Мужчины, кстати, когда я вошла, мирно беседовали и пьяными не выглядели, чем обрадовали меня несказанно. Личная неприязнь к злоупотребляющим алкоголем была во мне слишком сильна.
Первый рабочий день окончился тем, что мы сидели дома с Денисом, пили чай с тортом и болтали. Зачастую так в нашей жизни и происходит: за день может произойти что угодно, но мы с братом обязательно будем разговаривать за чашечкой кофе, чая или, на самый крайний случай, чего-нибудь покрепче, выплескивая всю накопившуюся горечь.
Денис предложил отпраздновать мою удачу завтра в каком-нибудь ресторане, и я с восторгом согласилась. Признаться честно, мне хотелось не только не готовить ужин самой, но и выгулять одно из своих вечерних платьев. Довольные друг другом, мы разошлись по комнатам. Уснула я быстро, но мне приснился весьма странный сон: будто я бегу в длинном белом платье, босая, по колючему снегу, оставляя за собой кровавые следы. Мне жизненно важно добежать до человека, который спасет меня от преследователей, готовых разорвать на куски. Я бегу из последних сил и не могу нигде найти своего спасителя.
Сон резко оборвался, и я проснулась в холодном поту с бешено колотящимся сердцем. За окном начинал брезжить рассвет, и это было дурным знаком, потому что игнорировать свои сны в предрассветное время ни один мало-мальски соображающий маг не станет, тем более если приснится такое. Видимо, во мне все-таки просыпалась семейное наследство: бабушка по отцовской линии была довольно сильной прорицательницей. К сожалению, она быстро угасла после смерти родителей, так что ничему особому она научить нас с братом не успела. Но одно нам в голову вбили точно: маги более тонко воспринимают все происходящее, поэтому слова "интуиция", "предчувствие", "ощущение", - не пустой звук для нас, а самое что ни на есть настоящее знамение грядущего, которое нужно грамотно расшифровать и по возможности прислушаться. С трудом успокоившись, я провалилась в полусон-полудрему, обещая себе хорошенечко подумать обо всем этом завтра, как героиня моего любимого романа Скарлетт О'Хара.
Глава четвертая, в которой у меня неожиданно появляется поклонник.
- Доброе утро! - поприветствовал меня Денис, попивая кофеек на кухне.
- Не очень-то оно и доброе, - избито пошутила я.
- Что случилось? - страдальчески закатил глаза брат, намекая на мою вечную любовь к утреннему времени суток.
- Мне перед рассветом приснился сон.
- Рассказывай, - тут же стал серьезным брат. О да, чутье у магов, даже самых слабых, работает как надо.
- Я убегаю от кого-то по белому снегу и в белом платье. Мне нужно добежать до какого-то человека, который меня спасет, но я не успеваю, - выдала я, заваривая себе кофе.
- Как ты думаешь, что это значит?
- Понятия не имею. Но какая-то неясная опасность на горизонте забрезжила.
- Есть варианты?
- Только если губернаторская дочка? - повела я плечами. - Последнее время мне больше никто гадостей не делал.
- Чем человек может насолить магу? - удивленно спросил Денис.
- Она - дочь губернатора, а мы кто такие?
- Лада, ты преувеличиваешь, - покачал головой брат.
- Да брось, - разозлилась я. - Мы просто Денис и Лада Поляковы - без чинов, титулов и званий. Ты работаешь в администрации все того же губернатора, я так вообще теперь простая секретарша, кто станет с нами церемониться?
- Но магия, - начал было брат, но я его тут же перебила:
- А что эта магия может? Мы сами отказались от всех привилегий, что она дает. Неужели ты думаешь, что нам кто-то поможет?
- Успокойся, ты просто взвинчена сегодняшним сном. Я рядом, ты же знаешь, - обнял меня Денис, успокаивающе погладив по голове.
- Спасибо, - тихонько прошептала я, отстраняясь. - Подкинешь меня на работу?
- Если ты соберешься к половине девятого, - поставил условие брат.
- Легко, - улыбнулась я и отправилась на сборы.
В честь плохого настроения решено было надеть красное платье. Вы не замечали, что нет разницы, какого фасона платье, если оно красное? Внимание в любом случае гарантировано! Я распустила волосы, сделала легкий макияж, надела тонкие чулки, влезла в лодочки на небольшом каблуке и, подмигнув своему отражению в зеркале, схватила сумочку и побежала к брату.
Последняя неделя для коварного октября выдалась уж очень теплой, поэтому я с удовольствием наслаждалась последним солнышком, решив не отказывать себе в ярких нарядах. Правда, пальто на всякий случай прихватила.
Второй рабочий день начался со страдающего Романа Андреевича, который пасся на кухне и пытался приготовить себе не то кофе, не то растворить таблетку.
- Лада Сергеевна, - мученически позвал он после коротких приветствий, - не дайте умереть смертью храбрых.
Я неободрительно покачала головой: ведь уходила же вчера, оставляя их вполне себе трезвыми, но вслух, разумеется, ничего не сказала.
Денис иногда страдал сильнейшими головными болями, поэтому на одних из курсов я научилась делать специальный магический массаж, который помогал унять любую боль. Особых сил для этого было не нужно, поэтому потом я самостоятельно обучила уже брата, чтобы он мог оказывать мне аналогичную услугу. Что ж, чувствую, что на этой работе мне может пригодиться что угодно.
- Пойдемте, Роман Андреевич, - повела я несопротивляющегося шефа в его же кабинет, где усадила его на стоящий в углу черный кожаный диван.
Сама я встала на колени аккурат за его спиной и, настроившись, начала аккуратно разминать плечи, потихоньку переходя к шее и голове.
Весьма неожиданно для меня шеф начал тихонько постанывать, явно наслаждаясь моими прикосновениями. Не знаю, углядел ли он какой контекст в массаже или просто радовался избавлению от головной боли, но звучало это весьма забавно.
Через пять минут все было кончено, и я стряхнула руки, сгоняя чужую боль. Роман Андреевич неожиданно развернулся ко мне и, схватив меня за руку, поцеловал прямо в ладонь. Пока я ошарашенно смотрела на него, он прижал мою ладонь к своей щеке и, глядя мне прямо в глаза, низким с хрипотцой голосом сказал:
- У вас просто божественные руки, Лада.
Я разозлилась - только приставаний босса мне не хватало. Не знаю, чем закончилась бы эта сцена (подозреваю, что скандалом с моим последующим увольнением), но именно в этот момент дверь без стука открылась, и в кабинет спокойно вошел вчерашний громила Костик.
Спокойным он, стоит сказать, оставался ровно до того момента, как увидел нас с Романом Андреевичем.
- Что здесь происходит? - обманчиво ровно спросил он, хотя я успела оценить сжатые кулаки и желваки на скулах, а еще взгляд, от которого мне немедленно захотелось признаться во всем, лишь бы этот верзила перестал так на меня смотреть.
Мой шеф как-то сразу побледнел и, кажется, уменьшился в размерах, надеясь спрятаться от гнева Костика. Аккуратно и медленно он убрал мою руку со своей щеки и положил ее на мою же коленку. Затем, не делая резких движений, встал и отошел от меня и демонстративно поднял руки вверх:
