чья упругая грудь демонстрирует ее молодость, лежит обнаженная и спит на траве; рядом с ней встревоженный ребенок поднимает свое платье, чтобы облегчить мочевой пузырь и завершить вакхический цикл. На картине "Вакх и Ариадна" покинутую женщину пугает вакхическая процессия, проносящаяся через лес - пьяные сатиры, обнаженный мужчина, опутанный змеями, обнаженный бог вина, спрыгивающий со своей колесницы, чтобы схватить убегающую принцессу. В этих картинах, а также в "Поклонении Венере" языческий Ренессанс проявляет себя в полной мере.
Тем временем Тициан написал поразительный портрет своего нового покровителя, герцога Альфонсо: красивое умное лицо, корпулентное тело, облаченное в государственные одежды, прекрасная рука (вряд ли гончара и оружейника), опирающаяся на любимую пушку; эта картина вызвала похвалу даже у Микеланджело. Ариосто сел за портрет и вернул комплимент строкой в более позднем издании "Фуриозо". Лукреция Борджиа тоже снималась у великого портретиста, но от этой картины не осталось и следа; а Лаура Дианти, любовница Альфонсо, возможно, позировала для картины, сохранившейся только в копии в Модене. Возможно, именно для Альфонсо Тициан создал одну из своих лучших картин "Деньги на дань": фарисей с головой философа, искренне задающий свой вопрос, и Христос, отвечающий без обиды, блестяще.
Для того времени характерно, что Тициан мог переходить от Вакха к Христу, от Венеры к Марии и обратно, без видимого ущерба для своего душевного спокойствия. В 1518 году он написал для церкви Фрари свою величайшую работу - "Успение Богородицы". Когда картину поместили за главным алтарем в величественной мраморной раме, венецианский дневник Санудо счел это событие достойным упоминания: "20 мая 1518 года: вчера было установлено панно, написанное Тицианом для... миноритов".39 И по сей день вид Успения Фрари является событием в жизни любого чувствительного человека. В центре огромного панно - фигура Богородицы, полной и сильной, в красном одеянии и голубой мантии, восторженной в удивлении и ожидании, вознесенной сквозь облака перевернутым ореолом крылатых херувимов. Над ней - неизбежно тщетная попытка изобразить Божество - в одежде, с бородой и волосами, растрепанными небесными ветрами; прекраснее ангел, который приносит ему венец для Марии. Внизу - апостолы, множество великолепных фигур, одни из которых смотрят с изумлением, другие преклоняют колени в знак обожания, третьи тянутся вверх, словно желая попасть вместе с ней в рай. Стоя перед этой мощной иллюстрацией, невольный скептик оплакивает свои сомнения и признает красоту и устремленность мифа.
В 1519 году Якопо Пезаро, епископ Пафоса на Кипре, в благодарность за победу своего венецианского флота над турецкой эскадрой, поручил Тициану написать еще один алтарный образ для Фрари - для часовни, которую посвятила ему семья. Тициан понимал, на какой риск он идет, когда сравнивает "Мадонну семьи Пезаро" со своим шедевром, получившим столь высокую оценку в последнее время. Он работал над новой картиной семь лет, прежде чем выпустил ее из своей мастерской. Он решил изобразить Богородицу на троне, но, вопреки прецеденту, поместил ее справа в диагональной схеме, в которой донор располагался слева, между ними - святой Петр, а у ее ног - святой Франциск. Композиция была бы выведена из равновесия, если бы не яркое освещение, сосредоточенное на Матери и ее Младенце. Многие художники, уставшие от традиционной централизованной или пирамидальной структуры таких картин, приветствовали этот эксперимент и подражали ему.
Около 1523 года маркиз Федериго Гонзага пригласил Тициана в Мантую. Художник пробыл там недолго, так как у него были дела в Венеции и Ферраре; но он начал серию из одиннадцати картин, изображающих римских императоров; они были утеряны. В один из своих визитов он написал привлекательный портрет молодого бородатого маркиза. Мать Федериго, великолепная Изабелла, была еще жива, и она села за картину. Найдя результат не слишком реалистичным, она положила его среди своих древностей и попросила Тициана скопировать портрет, который Франчиа сделал с нее за сорок лет до этого. Именно с него Тициан создал (ок. 1534 г.) знаменитую картину с шапкой-тюрбаном, богато украшенными рукавами, меховым плащом и красивым лицом. Изабелла протестовала, что никогда не была так красива, но она согласилась, чтобы этот напоминающий портрет дошел до потомков.
На этом мы ненадолго оставим Тициано Вечелли. Чтобы понять его дальнейшую карьеру, мы должны проследить за политическими событиями, в которые был тесно вовлечен его главный покровитель после 1533 года - Карл V. В 1533 году Тициану было пятьдесят шесть лет. Кто бы мог предположить, что ему осталось жить еще сорок три года и что за второе полустолетие он напишет столько же шедевров, сколько за первое?
6. Малые художники и искусство
Теперь мы должны проследить наши шаги и кратко почтить память двух художников, которые родились после Тициана, но умерли задолго до его смерти. Мы мимоходом поклонимся Джироламо Савольдо, который приехал в Венецию из Брешии и Флоренции и написал картины высокого качества: "Мадонну со святыми", которая сейчас находится в галерее Брера; экстатического святого Матфея в музее Метрополитен; и Магдалину в Берлине, гораздо более соблазнительную, чем тучная дама с этим именем у Тициана.
Джакомо Нигрети получил имя Пальма из-за холмов неподалеку от места своего рождения, Серины, в Бергамских Альпах; он стал Пальма Веккьо, когда его внучатый племянник Пальма Джоване также приобрел известность. Некоторое время современники считали его равным Тициану. Возможно, между ними возникла ревность, которую не ослабило то, что Тициан украл любовницу Джакомо. Джакомо написал ее как Виоланту, а Тициан заставил ее позировать для своей Флоры. Как и Тициан, Пальма с одинаковым мастерством, если не с одинаковой изюминкой, работал с темами сакрального и профанного; он специализировался на "Священных беседах" или "Святых семьях", но, вероятно, обязан своей славой портретам венецианских блондинок - полногрудых женщин, красивших волосы в русый оттенок. Тем не менее его лучшие картины - религиозные: "Санта-Барбара" в церкви Санта-Мария-Формоза, покровительница венецианских бомбардировщиков, и "Иаков и Рахиль" из Дрезденской галереи - красивый пастух, обменивающийся поцелуями с пышногрудой девушкой. Портреты Пальмы могли бы встать в один ряд с лучшими портретами его времени и города, если бы Тициан не создал полсотни более глубоких.
Его ученик Бонифацио де Питати, названный Веронезе по месту своего рождения, перенял стиль "Праздника шампанского" Джорджоне и "Дианы" Тициана, чтобы украсить венецианские стены и мебель привлекательными пейзажами и обнаженными натурами; его "Диана и Актеон" достойна этих мастеров.
Лоренцо Лотто, менее популярный, чем Бонифацио в свое время, с годами приобрел известность. Застенчивый, благочестивый, меланхоличный, он был не совсем дома в Венеции, где язычество возобновилось, как только перестали петь церковные колокола и хоры. В возрасте
