так много, что им пришлось перелезать через штабеля тел, и это определенно замедлило атаку.
Однако ни один из солдат, цитируемых Махони, не изображает трупы, наваленные друг на друга. Китайцы "не бросали свои жизни в незапланированных, хаотичных атаках "банзай", как это делали японцы во время Второй мировой войны, а отдавали свои жизни, пытаясь остановить и уничтожить наступающего противника". Если на них напали пятьсот или более китайцев, то эти солдаты ООН и США должны были оказаться в эпицентре бури, в узком секторе линии фронта, выбранном для атаки, что было обычной китайской тактикой. Большинство солдат ООН и США сталкивались с подобным нападением лишь изредка.
Китайцы никогда не говорили о волнах. Цель не заключалась в том, чтобы нанести лобовой удар по всей линии противника. В каждом китайском полку имелся специализированный разведывательный взвод, отправленный вперед для проникновения в расположение противника. Они специально привлекали огонь на себя, чтобы выявить позиции ООН, особенно слабые места на границах между различными подразделениями США и ООН. Затем легкие подразделения, используя скрытность, подбирались вплотную и внезапно атаковали эти рубежи. В соответствии с классической китайской военной теорией тактика всегда заключалась в том, чтобы превосходить противника по численности на узком участке атаки. Китайские генералы осознавали свое неравенство в вооружении и признавали, что понесут большие потери. В китайском руководстве по ведению боевых действий предполагалось, что на каждого американского защитника будет приходиться от трех до пяти атакующих, а при атаке на менее хорошо оснащенную РК превосходство будет меньше. Такие атаки создавали впечатление "волн" большей численности, чем было на самом деле.
Пехотные атаки НОАК проводились ночью. Относительно небольшие подразделения НОАК прорывались, обходили высокие позиции американцев, заходили им в тыл и перекрывали пути снабжения. Отсутствие радиосвязи создавало проблемы, но войска НОАК, как могли, справлялись с ними, используя различные сигналы горна, свистка и шума животных. Кроме того, перед боем они передавали подробную информацию вплоть до самых нижних чинов, а офицеры низшего звена могли гибко реагировать на условия боя. Нижние чины в большей степени участвовали в принятии решений, чем в более иерархичных войсках США и ООН. Мемуары китайских генералов дают представление о стратегии кампании. Маршал Пэн Дэхуай, возглавлявший силы вторжения НОАК, хорошо понимал, что могут и чего не могут его солдаты. Он понимал, что американское господство на море делает возможным высадку десанта в районе Инчона за его линией. Поэтому ему пришлось размещать войска как на обоих побережьях, так и на фронте. Пенг понимал, какие ограничения накладывает некачественная техника и трудности с материально-техническим обеспечением, которые возрастали по мере удаления от баз снабжения в Китае. В конце концов, грузовикам пришлось преодолевать четыреста километров до фронта. Генерал Хун Сюэчжи, отвечавший за материально-техническое обеспечение, вспоминает, что американская авиация стала решающей силой, замедлявшей снабжение, а иногда и останавливавшей продвижение китайцев.
Китайские солдаты постепенно осознали всю тяжесть своего военного положения. Их моральный дух несколько снизился, но они по-прежнему оставались упорным противником, готовым нести тяжелые потери. Мао и его генералы теперь сомневались, что их тактика "человек побеждает оружие" сможет преодолеть столь вопиющее неравенство в огневой мощи. В феврале 1951 г. Мао снизил конечную цель с вытеснения войск США и ООН с полуострова до уничтожения как можно большего количества вражеских подразделений. Когда в апреле 1951 г. после отставки Макартура к власти пришел генерал Мэтью Риджуэй, американские войска также перешли к операции "Убийца" - нанесению максимальных потерь, а не удержанию или захвату территории. Риджуэй считал, что он сможет захватить весь полуостров, но только с неприемлемыми для американского народа потерями, и это осталось американской слабостью, здоровым признаком снижения милитаризма в американском обществе, как подчеркивают либеральные теоретики.
После апреля 1951 г. некоторые военнопленные говорили, что китайские солдаты знали, что им не победить. Но армия не сломалась, что примечательно, если учесть, что всего за один-два года до этого коммунистическая НОАК приняла в свои ряды побежденных солдат китайских националистов. Из семидесяти военнопленных Джорджа, которые были младшими офицерами или сержантами, две трети составляли бывшие солдаты националистических сил. В их преданности можно было сомневаться, и, возможно, именно поэтому они попали в плен, но дезертиров было немного. Однако в условиях растущего напряжения боевым кадрам и членам партии приходилось играть более активную роль на фронте, неся более тяжелые потери. Собрания в отрядах и ротах продолжали активно работать. На них посылались многочисленные жалобы в вышестоящие инстанции - на лучшие винтовки, на авиационную и артиллерийскую поддержку. Советские винтовки были получены, а вот самолеты и артиллерия - только обещания. Советские истребители МиГ, правда, прибыли под видом корейских пилотов, но они были полностью задействованы в боях на "Аллее МиГов" дальше на север и не могли оказать пехоте существенной поддержки.
По мере уплотнения боевых порядков части НОАК, не имевшие современной системы управления, не могли использовать прорывы. Силы США и ООН научились отступать после прорывов, поэтому намерение китайцев отрезать целые дивизии и уничтожить их не могло быть реализовано. За одну ночь таким образом можно было окружить только небольшие подразделения. Затем днем войска США и ООН контратаковали массированным огнем, отвоевывали оставленную ночью территорию и наносили китайцам большие потери. Южнокорейцы называли это "море людей", противостоящее "морю огня". Весеннее наступление китайских войск 1951 года застопорилось из-за огромных потерь, и в июле Мао начал мирные переговоры.
Они затянулись на два года. Тем временем бои продолжались, но боевой дух обеих сторон падал. Генералы Пэн и Ян Дэчжи, руководившие боевыми действиями, смешивали наступление с обороной, больше направленной на защиту жизни своих солдат. Оборона заключалась в глубоких траншеях и туннелях, защищавших солдат от бомбардировщиков и артиллерии. По словам Яна, протяженность траншей составляла 6240 км, что примерно равно длине Великой Китайской стены, а тоннелей - 1250 км. Ли приводит несколько меньшие цифры.Пэн считал, что траншеи и особенно тоннели сыграли ключевую роль в снижении уровня потерь до приемлемого. Атака оставалась прежней: массированные, узкие атаки ночью на слабые места, прорывы с упором на уничтожение солдат противника и последующее отступление в безопасное место. В последние два года преобладала патовая ситуация, что плохо сказывалось на моральном состоянии обеих сторон. Учитывая технологическое превосходство в обычных вооружениях, Соединенным Штатам не было необходимости размещать ядерное оружие. Трумэн рассматривал такую возможность, а Эйзенхауэр отклонил просьбу своих генералов. В результате противостояния американского оружия и китайского боевого духа война завершилась прекращением огня в июле 1953 г., а фактическая граница между двумя Кореями осталась прежней - по тридцать восьмой
