как некоторые себе представляли. Луиза Амелия Кнапп Смит, более известная калифорнийцам как дневник золотой лихорадки, писавшая под псевдонимом Дама Ширли, ярко описала ситуацию:
Я и сам думал (только не смейтесь), что стоит лишь грациозно прогуливаться вдоль романтических ручейков солнечным днем, прихватив с собой зонтик и белые перчатки, возможно, останавливаться время от времени, чтобы полюбоваться пейзажем, и небрежно высыпать небольшую горсть желтого песка (без ущерба для белых детей, как бы легко я ни представлял себе весь процесс), чтобы наполнить свою рабочую сумку самыми красивыми и редкими экземплярами драгоценного минерала. С тех пор как я здесь, я обнаружил свою ошибку.
Как и другие, кто скопил немного денег, умел вести бухгалтерские книги и не торопился, братья Стэнфорд нашли гораздо более приятную, надежную и прибыльную жизнь в городе, в хорошо укомплектованном магазине с крышей и прочной дверью. Во главе с Джосайей четверо из пяти братьев Стэнфордов закрепились там. Только Лиланд, шедший позади, поначалу оставался на востоке. Зная, что он пережил долгую череду поражений, они предложили ему в этом месте он мог найти безопасное место и начать все сначала, если бы захотел. К тому времени, когда он появился в типично палящем Сакраменто в июле 1852 года, там уже стоял двухэтажный магазин "Стэнфорд Бразерс" из белого кирпича. Он находился примерно на таком же расстоянии от могучей реки Сакраменто, как Бычья голова от грозного Гудзона - не более нескольких сотен ярдов.
Братья называли себя импортерами и оптовыми торговцами зерном, продуктами и горным оборудованием. И, естественно, они продавали "вина, ликеры, сигары". В долгосрочной игре "провизия" стала для молодого Лиланда менее выгодной, чем соседство с двумя конкретными соседями. Магазин на К-стрит в Сакраменто примыкал к паре партнеров с немалым деловым чутьем: Коллису Поттеру Хантингтону и Марку Хопкинсу, которые управляли магазином.
Магазин, обслуживающий старателей, которым нужны были лопаты, кирки и, конечно, золотые кастрюли, а также другие инструменты, которые, как надеялись старатели, позволят им найти богатство.
В нескольких кварталах от него жил еще один парень, который променял мечты о поисках золота в холмах, горах и реках на более надежную и прибыльную жизнь за прилавком магазина: Чарльз Ф. Крокер. Он тоже родился на севере штата Нью-Йорк, в городе Трой, и происходил из большой семьи, старшим из которой был его брат Эдвин, сыгравший в последующие годы важную, но в целом непродолжительную и малоизвестную роль в судьбе Стэнфорда. Отцом семьи Крокеров был оптовый торговец спиртным, который пережил бум и перевез семью в Индиану. Вскоре после смерти матери, вспоминал Крокер много лет спустя, в его семье случился "дискомфорт".
Это произошло с моим отцом", который, по сути, выгнал его. "Мои ранние дни прошли в борьбе с бедностью", - говорил он, когда был уже в зрелом возрасте и обладал большим богатством. Чарльз последовал за своим братом Эдвином - который, по тогдашней моде, носил имя Э. Б. - в золотую лихорадку, отправившись по суше в Калифорнию в 1850 году. Ему было двадцать восемь лет. Вскоре он забросил старательскую деятельность и занялся продажей ковров, одежды и обуви в Сакраменто. Он был требователен к своим работникам: "Чарльз Крокер не желает больше нанимать клерков, которые курят сигары", - написал его помощник человеку из Индианы, искавшему работу на сайте. Ни один разговор о Чарльзе Крокере не обходится без упоминания того, что, по его словам, его рост составлял пять футов десять дюймов, а вес - около 250 фунтов, плюс-минус 20 фунтов во время его путешествий. Он описывал себя как "быка". Один известный историк в своем кратком описании Крокера спустя сорок лет после его смерти заявил: "Первой и последней его сильной стороной было умение обращаться с мужчинами".
Марк Хопкинс-младший был самым старшим из образовавшегося альянса, ему было тридцать восемь. Он был родом из Мичигана, хотя родился в Нью-Йорке в преуспевающей семье, и был в числе первых сорока девяти человек, прибывших на лодке через Панаму. Он путешествовал с другом, который позже случайно встретил его на тропе недалеко от анклава золотой лихорадки, который тогда назывался Хангтаун, а позже был менее жестоко переименован в Пласервиль. Получив образование бухгалтера, Хопкинс нашел более надежный заработок в кассах, чем в горах.
Они вместе занимались оптовой торговлей бакалеей в Сакраменто. Они получили "огромную прибыль", которую реинвестировали в бизнес и в недвижимость.
Хопкинс представлял собой строгий образ. При росте пять футов десять дюймов и весе 160 фунтов он был относительно угловат и худощав по сравнению со многими другими торговцами того времени, которые демонстрировали свой коммерческий успех не только тем, чем владели, но и телосложением, не пропускающим ни одной трапезы. Говорили, что он был вегетарианцем и выращивал собственные продукты. "Хопкинс был балансиром компании", - вспоминал старый друг, ставший одним из руководителей Стэнфорда.
Он был очень осторожным деловым человеком, и если в Совете директоров обсуждались вопросы о том, какую политику проводить или что делать, он никогда не принимал активного участия в обсуждении, но если при принятии решения возникали какие-то узловые моменты, он всегда был готов каким-то образом сгладить их и разрубить узлы. Он был очень глубоким мыслителем.
Подводя итог, один из ранних биографов написал, что Хопкинс "в замечательной степени обладал даром молчания". В отличие от своих партнеров, он "был внимательным слушателем и редко высказывал свое мнение, пока не узнавал мнение своих коллег". Когда он говорил, то с легким придыханием и сдержанным авторитетом.
Вскоре привередливый Хопкинс установил симбиотическое деловое партнерство с жестким владельцем скобяной лавки по соседству: Коллис Хантингтон был тридцатилетним новичком, приехавшим из Коннектикута через верхний штат Нью-Йорка. В отличие от Хопкинса, историка викторианской эпохи, который надиктовал воспоминания примерно в 1889 году, отметив в личном постскриптуме: "Мистер Хантингтон - рассказчик и при близком знакомстве предается тем историям, которые в смешанном обществе считаются неприличными и юмор которых доходит до запретного". Например, в одной из своих самых мягких шуток Хантингтон, похоже, хвастался, что древние корни его семьи уходят к норманнам, завоевавшим Великобританию в двенадцатом веке. Затем, когда слушатель мог представить, что Хантингтон выводит родословную, К. П., как его называли друзья, с подмигиванием добавлял: "Они пришли с варварами".
Работая продавцом в небольшом городке в двадцати пяти милях к западу от Хартфорда, в пятнадцать лет он не давал покоя своему работодателю тем, что запоминал оптовые и розничные цены на каждый товар в магазине с полным набором товаров в местечке под названием Нищенская лощина. Более того, он
