всех сил пытаясь дышать. С дикими глазами, потрясенный, увидев
Тулла, он боролся как сумасшедший, вскоре бросив копье, чтобы бороться с
посохом. Тулл напирал с мрачным намерением, понимая, что у него есть
только один шанс. Если Дегмар вырвется на свободу, он поднимет тревогу.
Даже если Тулл преуспеет, время имеет решающее значение. Германик уже
мог быть мертв. — Я думал, ты лучше этого, Дегмар, — прошипел он. —
Убить человека, пока он покупает вино?
Губы Дегмара скривились, а его багровый язык высунулся чуть дальше, но он не мог ответить.
38
«Кто я такой, чтобы сыпать оскорблениями?» — удивился Тулл. Мы
напали на его деревню на рассвете, наутро после большого пира. У его
людей, особенно у женщин и детей, не было шансов. Не в силах больше
смотреть на Дегмара, но вынужденный продолжать то, что он делал, Тулл
нашел скрытый резерв сил. Он толкнул сильнее, и через несколько ударов
сердца глаза воина остекленели, а затем закатились вверх. Все его тело
обмякло.
Какими бы злыми ни были намерения Дегмара, Тулл не хотел убивать
воина. Обеспокоенный тем, что он это сделал, Тулл легко осмотрел его. Он
почувствовал странное облегчение, когда указательный палец на
ушибленной шее Дегмара показал сильный пульс.
Начался бой – изнутри доносились звуки повышенных голосов, звон
оружия и крики боли. Молитва Фортуне, чтобы он не опоздал, сорвалась с
губ Тулла. Чего бы он ни отдал, чтобы Фенестела был рядом с ним, Пизон и
Метилий тоже. Их здесь нет, сердито сказал себе Тулл. Ты одинок и в
меньшинстве, и ты нужен Германику. Оставайся сосредоточенным.
Первая жертва лежал за прилавком в лавке, которая выходила фасадом
на рынок. Молодой бородатый мужчина в грубой тунике и брюках лежал на
спине с все еще испуганным выражением лица и глубокой раной в горле.
Кровь скапливалась вокруг него, пропитывая его одежду и заполняя щели
между плитками пола.
«Бедный ублюдок» — подумал Тулл, легкими шагами направляясь к
полуоткрытой двери, ведущей, как он предположил, в кладовые и жилые
помещения купца. Он выглянул из-за рамы. Амфоры стояли вдоль стен
камеры, лежали на боку в специальных рамах и защищались подстилками из
соломы. Другие стояли прямо: маленькие, средние, большие и огромные. В
центре комнаты стоял стол с двумя стульями, на нем несколько кувшинов и
дюжина мензурок – свидетельство дегустации вин. Масляные лампы, свисающие с бронзовых подставок, давали много света. Единственными
обитателями были четыре распростертых тела – купец, как предположил
Тулл, учитывая его брюшко и красивою одежду, а также два преторианца и
воин.
«Семь к трем» — подумал он. Ужасные шансы.
Он подкрался к двери в дальней стене, все еще держа метлу в руке. Это
было не оружие, но его длина означала, что он мог бы уложить другого воина
до неизбежного удара клинком. Обильные малиновые капли на полу
подсказали ему, что как минимум один человек ранен. «Пусть это будет
воин», — попросил Тулл, со все возрастающим страхом задаваясь вопросом, не опоздал ли он. Войдя в проход, он насчитал семь дверных проемов, по три
с каждой стороны, и последний в конце. Еще один труп, воина, свернулся
39
клубочком в десяти шагах от него. Не увидев за ним следов крови, Тулл
сделал вывод, что истек кровью он. «Теперь шесть к трем – все еще плохие
шансы» — подумал он. Шум боя, теперь намного громче, казалось, исходил
из дальнего конца прохода. Ближайшие к Туллу две двери были закрыты, и, надеясь, что за ними никого нет, он поспешил по коридору. Еще две
закрытые двери – следующие две – оставили ему выбор из трех. Все были
открыты, и он еще не мог различить, заняты ли какие-нибудь из них.
— Дегмар! Приведите Дегмара! — крикнул кто-то по-германски из
комнаты в конце прохода. Затем последовал звук приближающихся шагов.
Тулл перешел на плавный бег. Вполне вероятно, что все воины были
вместе – он должен был на это надеяться. Чтобы сохранить элемент
неожиданности, он должен был пройти через открытые двери и добраться до
последнего дверного проема первым. Молодость была не на его стороне, и он
молился о том, чтобы быть ближе, чем тот, кто придет за Дегмаром. Десять
шагов, затем пятнадцать и двадцать, и Тулл уже стоял рядом с приоткрытой
дверью, стоя
