1593 году отважные голландцы вошли в реки Гвинейского золотого берега Африки, подружились с туземцами и открыли оживленную торговлю.
До 1581 года голландские купцы скупали восточные товары в доках Лиссабона, чтобы затем перепродать их в Северной Европе. Но в том же году Филипп II, завоевав Португалию, запретил торговлю с голландцами, которые после этого решили совершать собственные путешествия в Индию и на Дальний Восток. Еврейские беженцы из Испании и Португалии или их потомки были хорошо осведомлены о португальских торговых пунктах на Востоке, и голландцы извлекли из этого выгоду.83 В 1590 году голландские торговые суда, даже во время войны с Испанией, прошли через Гибралтарский пролив; вскоре они уже торговали с Италией, затем с арабами, стойко игнорируя религиозные разногласия. Они добрались до Константинополя, заключили договор с султаном, продали товары как туркам, так и их врагам - персам, и двинулись дальше в Индию. В 1595 году Корнельс де Хоутман возглавил голландскую экспедицию вокруг мыса Доброй Надежды и через Мадагаскар в Ост-Индию; к 1602 году шестьдесят пять голландских кораблей совершили обратный рейс в Индию. В 1601 году была организована Голландская Ост-Индская компания с капиталом в 6 600 000 флоринов - в сорок четыре раза больше, чем у английской Ост-Индской компании, созданной тремя месяцами ранее.84 В 1610 году голландские купцы открыли торговлю с Японией, в 1613 году - с Сиамом; в 1615 году они установили контроль над Молуккскими островами, в 1623 году - над Формозой. За одно поколение они завоевали целую империю островов и управляли ею из своей столицы на Яве, Джакарты, которую они назвали Батавией. В этом поколении компания приносила своим акционерам в среднем 22 процента годовых. Перец импортировался с островов "пряностей" и продавался в Европе в десять раз дороже, чем платили местным производителям.85
Приняв планету за свою провинцию, голландцы отправили корабли на поиски Северо-Западного прохода в Китай. В 1609 году они наняли английского капитана Генри Хадсона для исследования реки Гудзон. Двенадцать лет спустя они организовали Голландскую Вест-Индскую компанию. В 1623 году они основали колонию Новые Нидерланды, в состав которой вошли современные штаты Коннектикут, Нью-Йорк, Нью-Джерси, Пенсильвания и Делавэр. В 1626 году они купили "Новый Амстердам" (Манхэттен) у индейцев за безделушки стоимостью двадцать четыре доллара. Они быстро расчищали и осваивали эти земли, когда их североамериканские владения попали в качестве военного приза в руки англичан (1664). Аналогичные голландские приобретения в Южной Америке были сданы испанцам и португальцам; остался только Суринам, ставший Голландской Гвианой.
Несмотря на эти потери, Голландская империя обильно делилась с голландской торговлей в Европе, обеспечивая купцам Голландии финансовую базу для их политической власти, роскошных домов и покровительства искусству. В первой половине семнадцатого века Соединенные провинции занимали лидирующее положение в Европе в сфере торговли, а их богатство на душу населения превышало богатство любой другой страны мира. Рэли был обескуражен превосходством голландцев над англичанами по уровню жизни и деловой предприимчивости.86 Венецианский посол (1618 г.) считал, что каждый голландец живет в комфортных условиях, но он, вероятно, был мало знаком с низшими классами, бедность которых так хорошо знал Рембрандт. "Миллионеров" в Голландии было много; некоторые из них сколотили состояния, продавая некачественные материалы для голландской армии и флота, защищавших Голландию;87 И такие люди усердно старались не допустить заключения мира.88
Большая часть голландского богатства находилась в провинции Голландия, чья торговля, благодаря соседнему морю, во много раз превышала торговлю других северных провинций. Несколько городов Голландии имели процветающую буржуазию - Роттердам, Гаага, Харлем, Утрехт, - но ни один из них не мог соперничать с Амстердамом. Об этом говорит рост его населения: 75 000 человек в 1590 году, 300 000 в 1620 году. Купцы, ремесленники и банкиры стекались сюда из разрушенного войной Антверпена. После 1576 года евреи Антверпена перенесли в Амстердам свою финансовую деятельность, свою торговлю, свою ювелирную промышленность - амстердамские огранщики алмазов до сих пор лидируют в мире. Купеческие правители города допускали значительную религиозную свободу, ведь только так можно было поощрять торговлю с народами разных вероисповеданий. Амстердамский банк, основанный в 1609 году, в эту эпоху был самым сильным финансовым учреждением в Европе. Голландскую валюту искали и доверяли ей повсюду.
VI. ЖИЗНЬ И ПИСЬМА ГОЛЛАНДЦЕВ
Соперники обвиняли голландцев в излишнем коммерциализме, лихорадке зарабатывания денег и грубости манер, иногда связанной с поглощенностью экономической жизнью. Голландские историки дружелюбно признают эти обвинения.89 И все же можно ли назвать коммерческой культуру, которая так любила чистоту, тюльпаны, музыку и искусство, которая открыла школу в каждой деревне и искоренила неграмотность, которая создала интеллектуальную атмосферу, наполненную спорами и идеями, и предоставила такую свободу мысли, слова и печати, что вскоре Голландия стала международным убежищем мятежных умов? "Нет страны, - сказал Декарт, - в которой свобода была бы более полной, безопасность - большей, преступления - более редкими, простота древних нравов - более совершенной, чем здесь".90 А в 1660 году другой француз писал:
Сегодня в мире нет провинции, которая пользовалась бы такой свободой, как Голландия..... Как только сеньор привозит в эту страну крепостных или рабов, они становятся свободными. Каждый может покинуть страну, когда ему заблагорассудится, и может взять с собой все деньги, какие пожелает. Дороги безопасны днем и ночью, даже для человека, путешествующего в одиночку. Хозяин не имеет права удерживать у себя домашнюю прислугу против его воли. Никому не причиняют беспокойства из-за его религии. Каждый волен говорить все, что ему заблагорассудится, даже о магистратах.91
Основой этой свободы был порядок, а ясность ума отражалась в опрятности дома. Мужчины отличались мужеством, трудолюбием и упрямством; женщины - домашней усидчивостью и хозяйственностью; спокойный нрав и отважное хорошее настроение были присущи представителям обоих полов. Многие голландские бизнесмены, сколотив разумное состояние, уходили на пенсию и посвящали себя политике, литературе, гольфу,IV музыке и домашнему уюту. Голландцы "с ужасом относятся к прелюбодеянию", - писал Лодовико Гвиччардини. "Их женщины чрезвычайно осмотрительны, и поэтому им позволено много свободы. Они в одиночку ходят в гости и даже путешествуют, не опасаясь дурных отзывов. Они домохозяйки и любят свой дом".93 Среди женщин было много высококультурных, например Мария Шурман, "Минерва Голландии", которая читала на одиннадцати языках, говорила и писала на семи, прекрасно владела живописью и скульптурой, была искусна в математике и философии. Поэзия Марии Тессельшаде была почти так же прекрасна, как и ее личность; она перевела "Освобожденный Иерусалим" Тассо и получила всеобщее одобрение; она рисовала, вырезала и гравировала; она играла на арфе и пела так хорошо, что полдюжины