со звоном упало на землю, когда он сдавил ей горло.
В голове Тиннстры промелькнули слова, написанные в книге тысячелетней давности: Четверо против одного. Смерть приходит за всем живым. Великая Тьма ждет. Свет угасает. Надежда потеряна.
Она считала, что она Смерть, убийца, которая убьет Бога. Но она была дурой. Смертью всегда был Рааку.
Ее зрение затуманилось, но она увидела, как красная жидкость внутри шара закручивается все быстрее. «Сколько людей ты собираешься убить?» — прохрипела она.
— Всех, — ухмыльнулся Рааку. — Весь мир присоединится к моему отцу и ко мне в Великой Тьме.
Но тут в Рааку врезалось пятно света, и Тиннстра обнаружила, что падает. Она сильно ударилась о пол, но заставила себя подняться, сплевывая кровь, когда увидела, что ее дочь ярко горит, нанося удар за ударом по Императору Эгрила. Он был в два раза больше ее, но Зорика была неумолима. Она обрушила на монстра огненные кулаки, заставив того опуститься на колени.
Тиннстра схватила свое оружие, но прежде, чем она успела сделать шаг на помощь, Рааку одним ударом сбил Зорику с ног. Этого удара оказалось достаточно.
— НЕТ! — закричала Тиннстра, бросаясь бежать.
Молния пронеслась мимо нее, ударив Рааку, когда он, пошатываясь, поднялся на ноги, его маска треснула и упала. Она вцепилась в него, танцуя вокруг него, не давая потушить пламя, заставляя его снова опуститься на колени и, клянусь Четырьмя богами, заставила его закричать.
Он не Бог, всего лишь человек — и все люди умирают.
С горящей плотью Рааку поднялся на ноги и, пошатываясь, направился к Аасгоду. Черная энергия смешалась с молниями мага, прокладывая себе обратный путь по магии Аасгода. Рааку волочил ноги, с каждым шагом набираясь сил, становясь все выше, пока вокруг него не засверкали молнии и не настала очередь Аасгода закричать. Черная энергия Рааку нашла его.
Тиннстра уронила меч и, порывшись в сумке на бедре, вытащила метательную звезду с отравленными наконечниками. Она метнула ее изо всех сил, за ней последовала вторая, пока первая была еще в воздухе.
Рааку отскочил назад, когда оба удара попали в цель. Он повернулся к ней лицом, ревя от ярости, одна звезда торчала у него из глаза, а другая — из шеи.
— Поделом тебе, — выплюнула Тиннстра, когда он вытащил их и швырнул на землю. — Око за гребаное око, черт возьми.
Рааку бросился на нее. Тиннстра переложила топор в правую руку и замахнулась. Рааку врезался в нее, и она вонзила топор ему в бок. Все равно, что ударить гору. Весь воздух вышел из ее легких, когда сломались ребра, но она не выпустила топор и снова ударила им Рааку за долю секунды до того, как они упали на пол.
Она закашлялась кровью, когда Рааку поднялся на ноги. «Глупая женщина». Он наступил Тиннстре на бедро, раздробив кость. Она закричала, брызги слюны и крови разлетелись во все стороны. Она снова взмахнула топором, но у нее не осталось сил. Он легко поймал ее за руку и отбросил топор в сторону. Она закричала и заплакала, глядя на Рааку со всей своей ненавистью. Это не могло так закончиться.
Он рассмеялся своими окровавленными губами:
— Я не собираюсь тебя убивать. Я хочу, чтобы ты была жива до самого последнего мгновения. Ты увидишь, как сфера взорвется. Ты умрешь вместе со всеми в этом городе и будешь знать, что яд сферы распространится по всему миру, отправляя поколение за поколением в Великую Тьму.
— Ты тоже умрешь.
Он наклонился к ней поближе:
— Я буду со своим отцом.
— Тогда умри, ёб твою мать! — крикнул Раласис.
Рааку повернулся, когда меч мейгорца вонзился ему между глаз. Император Эгрила отшатнулся, оттолкнув Раласиса в сторону. Он медленно взялся за рукоять меча и вытащил его. Рааку покачнулся на ногах, его единственный глаз был прикован к крови, капающей с меча Раласиса:
— Как... ты... это... сделал?
Он успел еще раз пошатнуться, а затем упал на пол.
Мертвый.
— Всего лишь человек, — сказала Тиннстра, закашлявшись, но смерть Рааку не принесла ей особого удовлетворения. Она повернулась, чтобы взглянуть на шар. Красная жидкость внутри была бурей, обжигающей своим злом. — Раласис. — Было больно кричать, но ей нужен был мейгорец, еще раз. — Раласис.
— Я здесь. — Он подполз к ней.
— Зорика должна остановить бомбу.
Раласис посмотрел налево:
— Я не думаю, что она жива.
Тиннстра закрыла глаз и прислушалась к своим ощущениям. Вокруг тела ее дочери мерцал свет.
— Она жива. — Тиннстра схватила Раласиса за руку и сжала ее. — Посмотри, осталось ли… у Аасгода... немного воды Чикара. Если осталось, влей всю в рот Зорики. Это ее разбудит.
— Хорошо, — сказал Раласис. — Только не умирай, пока я это делаю.
— Мы... все умрем... если ты этого не сделаешь.
— Черт. — Раласис, пошатываясь, поднялся на ноги и, прихрамывая, скрылся из виду. Она наблюдала за вращением шара, слушая, как командор роется в сумке Аасгода. — Один разбит, но есть еще два. Они... с ними все в порядке.
— Влей их в Зорику, — сказал Тиннстра. — Как я сделала... в за́мке.
Она услышала, как он, шаркая, подошел к тому месту, где лежала Зорика.
— Я не чувствую пульса, — сказал Раласис. — Она мертва.
— Нет... нет, она жива. Дай ей этой чертовой воды.
— Да. Да.
Тиннстра снова закрыла глаза, когда боль пронзила ее тело. Ей было трудно дышать, и она чувствовала, что захлебывается кровью. Должно быть, ребро проткнуло легкое. Она сосредоточилась на свете Зорики, наблюдая, как он мерцает, словно свеча на ветру. Давай, любовь моя. Вот почему... мы тренировались. Мы боремся... до последнего.
— Позволь мне помочь, — сказал Аасгод.
Тиннстра улыбнулась. Каким-то образом маг все еще был жив. Она услышала треск молнии, и Зорика закричала.
112
Зорика
Айсаир
Зорика резко села прямо, вокруг нее сверкали молнии. Аасгод и Раласис отступили назад.
— Ты жива, — сказал маг.
Она огляделась, увидела Рааку мертвым, увидела свою мать, лежащую рядом с ним, окровавленную и изломанную.
— Тиннстра!
— Она может подождать, — сказал Раласис. — Ты должна остановить бомбу.
— Черт. — Зорика поднялась на ноги. — Просто сохрани жизнь моей матери, пока я не вернусь.
Она подошла к бомбе, потянувшись к ней своей магией, ощущая яростную тьму внутри,
