концептуального анализа.
Анализ на основе данных
В этом типе анализа точность зависит в первую очередь от точности и полноты имеющихся данных. Если сделать разумное предположение, что аналитическая модель верна, и дальнейшее предположение, что аналитик правильно применяет эту модель к данным, то точность аналитического суждения полностью зависит от точности и полноты данных.
Анализ боеготовности военной дивизии - это пример анализа, основанного на данных. При анализе боеготовности правила и процедуры, которым необходимо следовать, относительно хорошо установлены. Совокупность этих процедур составляет ментальную модель, которая влияет на восприятие собранных разведданных о подразделении и направляет суждения о том, какая информация важна и как ее следует анализировать, чтобы прийти к суждениям о боеготовности.
Большинство элементов ментальной модели можно сделать явными, чтобы научить других аналитиков понимать и следовать тем же аналитическим процедурам и получать те же или похожие результаты. Существует широкое, хотя и не обязательно всеобщее, согласие относительно того, какой должна быть соответствующая модель. Существуют относительно объективные стандарты для оценки качества анализа, поскольку выводы логически вытекают из применения согласованной модели к имеющимся данным.
Концептуально ориентированный анализ
Концептуальный анализ находится на противоположном конце спектра от анализа, основанного на данных. Вопросы, на которые необходимо ответить, не имеют четких границ, и существует множество неизвестных. Количество потенциально значимых переменных и разнообразные и несовершенные взаимосвязи между этими переменными вовлекают аналитика в огромную сложность и неопределенность. Существует мало проверенных теорий, которые могли бы проинформировать аналитика о том, какие из огромного количества информации наиболее важны и как их следует сочетать для получения вероятностных суждений.
В отсутствие какой-либо согласованной аналитической схемы аналитики предоставлены сами себе. Они интерпретируют информацию с помощью ментальных моделей, которые в значительной степени имплицитны, а не эксплицитны. Допущения относительно политических сил и процессов в стране, являющейся объектом исследования, могут быть неочевидны даже для аналитика. Такие модели не являются репрезентативными для аналитического консенсуса. Другие аналитики, изучающие те же данные, вполне могут прийти к иным выводам, либо к тем же выводам, но по иным причинам. Этот анализ концептуально обусловлен, поскольку результат зависит от концептуальных рамок, используемых для анализа данных, как минимум в той же степени, что и от самих данных.
Чтобы проиллюстрировать различие между анализом, основанным на данных, и анализом, основанным на фактах, полезно рассмотреть функции аналитика, отвечающего за текущую разведку, особенно текущую политическую разведку, в отличие от более долгосрочных исследований. Ежедневная рутина определяется поступающими новостями от телеграфных служб, посольскими телеграммами и сообщениями из тайных источников из-за рубежа, которые должны быть интерпретированы для распространения среди потребителей во всем разведывательном сообществе. Хотя текущая разведывательная отчетность основывается на поступающей информации, это не то, что подразумевается под анализом, основанным на данных. Напротив, задача современного аналитика разведки зачастую в высшей степени концептуальна. Аналитик должен давать немедленную интерпретацию последних, часто неожиданных событий. Кроме своего запаса справочной информации, аналитик может не иметь никаких данных, кроме первоначального, обычно неполного отчета. В таких обстоятельствах интерпретация основывается на неявной ментальной модели того, как и почему обычно происходят события в стране, за которую отвечает аналитик. Точность суждений зависит почти исключительно от точности ментальной модели, поскольку других оснований для суждений практически нет.
Необходимо рассмотреть, как эта ментальная модель проверяется на соответствие реальности и как ее можно изменить, чтобы повысить точность аналитических суждений. Изменить свою ментальную модель сложно по двум причинам. Первая - это природа человеческого восприятия и обработки информации. Вторая - это сложность во многих областях узнать, что же на самом деле является правильной моделью.
Отчасти из-за особенностей человеческого восприятия и обработки информации убеждения всех типов склонны сопротивляться изменениям. Это особенно верно в отношении неявных предположений и якобы самоочевидных истин, которые играют важную роль в формировании ментальных моделей. Аналитики часто удивляются, узнав, что то, что для них является самоочевидными истинами, отнюдь не очевидно для других, или что самоочевидная истина в один момент времени может рассматриваться как необоснованное предположение 10 лет спустя.
Информация, которая согласуется с существующим образом мыслей, воспринимается и обрабатывается легко и подкрепляет существующие убеждения. Поскольку разум инстинктивно стремится к последовательности, информация, не соответствующая существующему ментальному образу, как правило, не замечается, воспринимается в искаженном виде или рационализируется, чтобы соответствовать существующим предположениям и убеждениям.
Обучение более точным суждениям на основе опыта предполагает наличие систематической обратной связи о точности предыдущих суждений и способности связать точность суждения с конкретной конфигурацией переменных, которая побудила аналитика вынести это суждение. На практике аналитики разведки получают мало систематической обратной связи, и даже когда они узнают, что событие, которое они предвидели, действительно произошло или не произошло, они, как правило, не знают наверняка, произошло ли это по тем причинам, которые они предвидели. Таким образом, личный опыт аналитика может быть плохим руководством для пересмотра его или ее ментального режима.
Мозаичная теория анализа
Понимание аналитического процесса было искажено мозаичной метафорой, обычно используемой для его описания. Согласно мозаичной теории интеллекта, собираются небольшие кусочки информации, которые, будучи собранными вместе, как мозаика или пазл, в конечном итоге позволяют аналитику воспринять четкую картину реальности. Аналогия предполагает, что точность оценок зависит в первую очередь от наличия всех частей, то есть от точной и относительно полной информации. Важно собирать и хранить мелкие кусочки информации, поскольку они являются сырьем, из которого складывается картина; никогда не знаешь, когда проницательному аналитику удастся вставить кусочек в головоломку. Отчасти именно эта теория мозаики лежит в основе создания крупных технических систем сбора разведывательной информации.
Когнитивная психология подсказывает, что аналитики разведки работают иначе и что к самым сложным аналитическим задачам нельзя подходить таким образом. Аналитики обычно находят фрагменты, которые подходят к разным картинам. Вместо того, чтобы картина складывалась из всех кусочков, аналитики обычно сначала формируют картину, а затем подбирают подходящие кусочки. Точные оценки зависят как от ментальной модели, используемой при формировании картины, так и от количества собранных кусочков пазла.
Более точной аналогией для описания того, как должен работать анализ разведданных, является медицинская диагностика. Врач наблюдает за индикаторами (симптомами) происходящего, использует свои специальные знания о работе организма для разработки гипотез, которые могут объяснить эти наблюдения, проводит тесты для сбора дополнительной информации, чтобы оценить гипотезы, а затем ставит диагноз. Эта медицинская аналогия фокусирует внимание на способности выявлять и оценивать все правдоподобные гипотезы. Сбор информации сосредоточен на информации, которая поможет определить относительную вероятность альтернативных гипотез.
В той мере, в какой эта медицинская аналогия является более подходящим руководством для понимания аналитического процесса, она имеет свои последствия для распределения ограниченных
