на краткосрочный рост, а когда этого не произошло, они выбросили акции на рынок.
Согласно правилам урегулирования на Уолл-стрит, несмотря на то что Lazard получила почти 2 миллиарда долларов в ночь на 4 мая, фирма не должна была выплачивать деньги, причитающиеся Мишелю, Евразео и др. до 10 мая. В этот день деньги потекли по банковским переводам. Мишель получил чуть больше 328 миллионов долларов. Он также имел небольшую долю в двух созданных им трастах - Louisiana Corp. и Sociedad Recovia, - которые вместе получили 70 миллионов долларов. Траст, названный по первым инициалам четырех его дочерей, - B.C.N.A. - получил 1,1 миллиона долларов. Сестра Мишеля, Элиана, получила 99,4 миллиона долларов. Компания Eurazeo, в которой Мишель и его сестра были крупными акционерами, получила 784 миллиона долларов, что является самым большим куском выручки. Акции Eurazeo выросли примерно на 37 процентов за год после того, как Lazard подал первоначальный S-1, и теперь их рыночная стоимость составляет почти 5,5 миллиарда евро. Антуан Бернхайм, восьмидесятилетний консильери Lazard Paris и выдающийся деятель французского бизнеса, чьи родители погибли в Освенциме, получил 64,3 миллиона долларов. Жан Гийо, на несколько лет старше Бернхайма, бывший соратник Жана Монне и человек, стоявший за слиянием автопроизводителей Peugeot и Citroen, получил 61,2 миллиона долларов.
Некоторые из потомков Андре Мейера также оказались в выигрыше. Филипп Мейер, сын Андре, который недавно вышел на пенсию в качестве профессора физики в Париже и который так и не продал акции Lazard, завещанные ему отцом, получил 18 миллионов долларов напрямую и еще 57,4 миллиона долларов через траст "PM". Сын Филиппа, Винсент, получил около 43,6 миллиона долларов. Другие внуки Андре, Гершели, не получили ничего.
В то время как после IPO было слышно, как хлопают пробки шампанского от Парижа до Нью-Йорка, где Брюс устроил большую частную вечеринку для своих партнеров в ресторане Four Seasons, банкиры Lazard в штаб-квартире Goldman Sachs на Брод-стрит, 55, оставались с ужасным похмельем. Когда акции Lazard упали в первый день торгов, Goldman выполнил свое обязательство по созданию рынка для инвесторов, в итоге накопив неслыханную краткосрочную позицию в акциях Lazard более чем на 10 процентов. "Goldman явно переборщил, защищая предложение Lazard", - заметил Джон Кофф, известный профессор права ценных бумаг в Колумбийском университете. "Очень, очень редко андеррайтеры делают достаточно, чтобы стать держателями 10 процентов акций". В течение десяти дней после IPO Goldman продолжал тщетно пытаться продать акции Lazard, так как цена на них продолжала падать, в результате чего Goldman понес убытки, которые, по оценкам, превысили 15 миллионов долларов. Goldman также получил вознаграждение в размере около 25 миллионов долларов за согласие стать ведущим андеррайтером. Партнер Goldman Кен Уилсон сказал, что финансовая поддержка его бывшей фирмы "оставила нам небольшой фингал". Луис Ринальдини предположил, что пострадала и другая часть метафорического лица Goldman. "Брюс получил свои 25 долларов, а Goldman зализывает раны от того, что заплатил за поддержку акций, которые стоят 21 доллар", - сказал он 23 мая. "У Goldman чуть более окровавленный нос, чем у Lazard". Представитель Goldman возразил: "Наша обязанность как маркет-мейкера - помочь нашим клиентам". Финансовый обозреватель The New York Times Эндрю Росс Соркин сравнил защиту Goldman по поводу поддержки Lazard с "врачом, который неудачно провел операцию на мозге, но хвастается своим мастерством в сшивании пациента обратно". Тафт явно надеялся на лучшее, но настаивал на том, что Goldman поступил правильно как в отношении своего клиента - Lazard, - так и в отношении своей репутации ведущего андеррайтера IPO. "Я просто очень рад, что мы смогли взять то, что могло бы быть очень сложной и ужасной ситуацией, если бы компания не стала публичной, и действительно сделать ее публичной компанией и сделать ее лучшей фирмой", - сказал он. "И я считаю, что она стала лучше". Что касается решения о поддержке IPO на рынке, Тафт сказал: "Торговые решения были приняты, потому что мы хотели поддержать акции, и, возможно, мы поддерживали их слишком долго, оглядываясь назад. Потому что продажи продолжали поступать, и мы ожидали, что они иссякнут, но они не иссякли, и если посмотреть назад, то можно увидеть, что короткий интерес расширился, и, по сути, появилась целая группа людей, занимающихся шортингом".
Неудачное IPO и торговые потери Goldman только укрепили репутацию Брюса как слишком ловкого и наполовину корыстного дилера. А плохие новости продолжали поступать. В тот же день, когда начались торги IPO, стало известно, что бизнес Lazard по работе с рынками капитала - теперь уже часть отделенной компании, полностью принадлежащая рабочим партнерам фирмы, - стал объектом федерального расследования прокурора штата Массачусетс, выясняющего, не делали ли руководители этого бизнеса неподобающие подарки и вознаграждения трейдерам Fidelity Investments, компании-гиганта взаимных фондов. Это было сделано в дополнение к расследованию, проводимому Комиссией по ценным бумагам и биржам США. Прокурор США Майкл Салливан в Бостоне назначил большое жюри для расследования сообщений о том, что фирмы Уолл-стрит, включая Lazard, предлагали трейдерам Fidelity "секс и наркотики", чтобы заполучить их прибыльный торговый бизнес. В одном из опубликованных отчетов рассказывалось о диком мальчишнике - включая обязательные выходки стриптизерши и метание карликов - для трейдера Fidelity, устроенном на Саут-Бич в Майами, с перевозкой на частном самолете и частной яхте, все оплаченные Уолл-стрит. Lazard сообщила, что офис Салливана запросил у нее информацию и что несколько сотрудников отдела рынков капитала уволились, в том числе Грег Райс, партнер, отвечавший за отдел акций фирмы.
По иронии судьбы, через несколько дней после того, как стало известно, что компания стала объектом федерального расследования, Fidelity подала в Комиссию по ценным бумагам и биржам отчет о том, что ей принадлежит 5,5 миллиона акций Lazard, или 5,5 процента акций компании. Через несколько недель JPMorgan Chase объявил, что является бенефициарным владельцем 5,8 миллиона акций Lazard, что сделало его крупнейшим внешним акционером компании. Другие организации также приняли участие в размещении акций Lazard, включая T. Rowe Price, Morgan Stanley, Prudential и Jennison Associates.
Каким бы серьезным ни было федеральное расследование, его возможные последствия для Lazard - новой публичной компании - были несущественными. Однако гораздо более серьезная проблема возникла 30 мая, когда из парижского офиса Lazard стали поступать сообщения о том, что пятидесятитрехлетний лидер компании Жерардо Браджотти подал заявление об отставке, поскольку Брюс не выполнил свое письменное обещание расширить полномочия Браджотти, включая управление всеми европейскими операциями Lazard, в обмен на то,
