саранча, они никогда не предпринимали никаких попыток напасть на этот квартал, опасаясь, что европейцы объединят свои силы для взаимной защиты. Европейцы превосходят их в использовании пушек и мушкетов".
Среди беженцев были те, кто впоследствии основал самые знаменитые династии города, такие как Набакришна Деб и Рамдулал Дей. Но не только защита укреплений была притягательной силой. Калькутта уже стала раем для частного предпринимательства, привлекая не только бенгальских торговцев текстилем и ростовщиков, но и парсов, гуджаратцев и марвари - предпринимателей и деловые дома, которые находили здесь безопасную и защищенную среду для того, чтобы сколотить свое состояние. Среди этого многочисленного индийского населения было также много богатых купцов, которые просто хотели жить вне досягаемости налоговой сети наваба. Другие, пользуясь защитой британского флота, совершали торговые экспедиции в Персию, Персидский залив и на восток через Малаккский пролив в Китай. Правовая система города, наличие английских торговых законов и официальных коммерческих контрактов, подлежащих исполнению государством, способствовали тому, что город становился все более популярным местом для купцов и банкиров со всей Азии.
В результате к 1756 году в городе проживало сказочно разнообразное и полиглотичное население: наряду с бенгальцами, индуистскими и джайнскими банкирами-марвари, здесь были португальцы, армяне, персы, немцы, шведы и голландцы, некоторые из которых - судя по ранней переписи - обладали сложными и порой диковинными навыками: часовщики, живописцы, кондитеры, ювелиры, гробовщики и мастера по изготовлению париков.
Черный город - индийская часть Калькутты с ее бесчисленными храмами и мечетями и шумными овощными рынками - был еще более хаотичным, грязным и болотистым, чем Белый город. Тем не менее гости из других частей Азии писали об этом поселении с большим восхищением. По словам одного персидского путешественника, ученого саййида по имени Абдул Латиф Шуштари , "Калькутта заменила Хугли, который теперь посещают только голландские корабли. [В Белом городе много 2-3-этажных домов из камня или кирпича и лепнины, выкрашенных и расцвеченных под мрамор".
Дома стоят на дороге и позволяют прохожим видеть, что происходит внутри; по ночам в верхних и нижних комнатах горят камфорные свечи, что представляет собой прекрасное зрелище. Здесь не боятся ни грабителей, ни разбойников, никто не спрашивает, куда вы идете и откуда пришли; постоянно из Европы, Китая и Нового Света приходят большие корабли с драгоценными товарами и изысканными тканями, так что бархат и атлас, фарфор и стеклянная посуда стали обычным делом. В гавани Калькутты постоянно стоят на якоре более 1000 больших и малых судов, и капитаны стреляют из пушек, чтобы подать сигнал о прибытии или отплытии...
Какими бы ни были их многочисленные пороки, писал Шуштари, англичане приветствовали и вознаграждали таланты: "У англичан нет произвольного увольнения, - отмечал он, - и каждый компетентный человек сохраняет свою работу, пока не напишет заявление об уходе на пенсию или в отставку". Еще более примечательно то, что они принимают участие в большинстве праздников и церемоний мусульман и индусов, смешиваясь с народом. Они с большим уважением относятся к опытным ученым любой секты".
Межмужние браки, писал он, были обычным явлением, хотя индийские женщины, бравшие в жены европейцев, по его мнению, редко были респектабельными: "Женщины людей без будущего, испорченных мусульман, злых индусов, которые по собственному желанию вступают в брачные узы с англичанами, не вмешиваются в их религию и не заставляют их оставить покрывало пурда; когда любой сын, родившийся от этого союза, достигает четырехлетнего возраста, его забирают у матери и отправляют в Англию для получения образования".
Англичане бреют бороды и усы, а волосы закручивают в косички. Они рассыпают белый порошок, чтобы волосы казались белыми, и мужчины, и женщины делают это, чтобы уменьшить разницу между стариками и молодыми. Ни мужчины, ни женщины не удаляют волосы на лобке, бухгалтерия предпочитает оставлять их в естественном виде. И действительно, у большинства европейских женщин нет волос на теле, а если и есть, то они винного цвета, мягкие и очень тонкие.
Из-за того, что женщины ходят без одежды, а мальчики и девочки обучаются в одной школе, влюбляться - дело обычное, и мужчины, и женщины увлекаются поэзией и сочиняют любовные стихи. Я слышал, что благовоспитанные девушки иногда влюбляются в низкородных юношей и попадают в скандал, который не могут сдержать ни угрозы, ни наказания, так что их отцы вынуждены выгонять их из дома. Улицы полны бесчисленных таких некогда благовоспитанных девушек, сидящих на тротуарах.
Бордели рекламируются с фотографиями проституток, вывешенными у дверей, цена одной ночи расписана с учетом обстановки, необходимой для пиршества... В результате большого количества проституток аташак [гонорея] - тяжелая венерическая болезнь, вызывающая опухание мошонки и яичек, - поражает людей всех классов. Она передается от одного к другому, здоровые и зараженные смешиваются вместе, никто не сдерживается - и это состояние даже мусульман в этих краях!
Шуштари был не одинок в том, что с подозрением относился к разгульному английскому населению Калькутты. Они приехали на Восток с одной лишь целью - сколотить состояние в кратчайшие сроки, и большинство из них мало интересовались нравами страны, с которой вели торговлю, или вообще социальными тонкостями той, которую они оставили позади. Многочисленные слуги и солдаты Компании, ежегодно прибывавшие в Калькутту, - как правило, младшие сыновья без гроша в кармане из провинциальных помещичьих семей, шотландцы, потерявшие свои поместья или состояние (или и то и другое) во время восстания якобитов 1745 года, отряды, набранные на улицах Ист-Энда, англо-ирландские землевладельцы и сыновья священников - все они были готовы рисковать жизнью и преодолевать тысячи миль до невозможного климата болот и джунглей Бенгалии, рискуя, скорее всего, ранней смертью по одной причине: если ты выживешь, то лучшего места в мире, чтобы сделать свое состояние, не найти.
Калькутта была городом, где огромное богатство можно было накопить за считанные месяцы, а затем за считанные минуты проиграть в пари или за столом для виста. Смерть от болезней или излишеств была обычным явлением, и две трети слуг Компании, вышедших из нее, никогда не возвращались обратно. Еще меньше их было в армии Компании, где ежегодно умирало 25 процентов европейских солдат. Постоянное присутствие смертности делало мужчин черствыми: они недолго оплакивали погибшего друга, а затем спьяну выставляли на торги его имущество - лошадей и коляски, инкрустированную слоновой костью мебель из Визагапатама, даже бенгальские бибики. Это означало, что город, как правило, был полон молодых людей: Роджеру Дрейку, например, было всего тридцать лет, когда он был назначен губернатором.
Большинство обнаружило, что Калькутта - дорогой город для жизни: содержание приличного дома в Бенгалии
