для того, чтобы призвать Тьму… ничего.
Он замолчал, ожидая моей реакции, глядя на меня хитро и с превосходством.
Я моргнула.
— Подожди. Он признался! И… он был в Клиффсайде, в Уиллоубруке, в Энфорде — во всех этих городах появлялись демоны! Он…
— Подумал о том же, о чем и мы, — довольно кивнул Рейвен. — Что дело — в нем самом. Что Всевышний наказывает его.
— За что? — выгнула я бровь.
— О, Лиз, ты догадалась! — подначил меня Рейвен, откинувшись на спинку кресла. — Ну же, это просто. Ладно, не смотри на меня так, я шучу. На самом деле, мне бы в голову это не пришло, если бы проповедник сам не рассказал.
— О чем?
— О том, — Рейвен торжественно замолчал, и мне захотелось его стукнуть, — что преподобный Саймон, давший обет целомудрия и с детства обещанный во служение Всевышнему, совершенно преступно, возмутительно и безнадежно всю жизнь…
—…Влюблен в мисс Браун, — продолжила я и недоверчиво уставилась на Рейвена. — Ты шутишь?
— Боюсь, что нет. Мальчишка Кевин Смолл, чумазый и тощий сын пьяницы-трубочиста, с ума сходил по кудрявой светловолосой дочке хозяина трактира, за которой бегали все мальчишки Энфорда. Свои чувства он никак не проявлял, разумеется, но они так и не погасли даже тогда, когда он отбыл из Энфорда после смерти родителей. А уж когда в сане преподобного Саймона вернулся сюда… вспыхнули с новой силой.
Я вспомнила растерянный взгляд преподобного, широко раскрытые голубые глаза, мягкие губы и растерянно-восхищенное «Мисс Браун!». Надо же.
Интересно, преподобный Саймон вообще знает, что его чувства взаимны? Ведь именно чтобы приворожить его, мисс Браун рискнула сунуться на кладбище уже… выходит, несколько недель назад.
— Допустим, — нахмурилась я. — Но Рейвен, причем здесь демоны? Ты ведь говорил, что их надо призвать, нужен ритуал, нужно намерение…
— А проповедник об этом не знал, — заявил Рейвен, подавшись ближе ко мне, как будто сообщая страшный секрет. — Побывав в Клиффсайде еще во время учебы в семинарии, Кевин Смолл, будущий преподобный Саймон, проповедник Энфорда, стал питать к Тьме отвращение и даже не совал нос в трактаты, где можно узнать подробнее о том, что она из себя представляет. Проповедник думал: демоны следуют за ним по пятам из-за его нечестивости и греховности — видишь ли, он должен думать лишь о Всевышнем, но упорно мечтал о мисс Браун.
— Что⁈
Стоп.
Преподобный Саймон считал себя виноватым в том, что в Клиффсайде, Уиллоубруке и в Энфорде появились демоны, потому что он… влюбился⁈
— Нет, я не пошутил, — ухмыльнулся Рейвен. — Предвосхищая твой вопрос — я не смог убедить его в том, насколько он не прав. Потому преподобный Саймон собирается сложить с себя сан. Едва не погибшая от когтей демона мисс Браун стала последней каплей, — Рейвен бросил взгляд за окно. — Я надеюсь, они разберутся наконец в том, что между ними происходит, этому трактиру однозначно не хватает мужской руки.
Он замолчал, я пыталась осмыслить все, что только что услышала.
— А кто тогда украл из библиотеки апокриф? — наконец спросила я.
— Джейми, вероятно, — пожал плечами Рейвен. — Он ничего не помнит, но я нашел в детской книгу. Уже вернул в библиотеку, хотя… пожалуй, не лучшая идея, чтобы такие книги хранились там, где любой может их увидеть.
Рейвен замолчал, между бровями у него появилась складка.
— Как ты… Я…
— Что? — он поднял брови.
— Я живая, Рейвен, — шепотом произнесла я. Говорить такое вслух было страшно. — Я… у меня сердце бьется… — На всякий случай я приложила руку к груди. — Бьется!
Рейвен посмотрел на меня исподлобья, его глаза потемнели.
Визуал проповедника, преподобного Саймона, можно увидеть вот ТУТ
Глава 31
В это время дверь открылась, и в комнату вошла мисс Браун. Румяная, счастливая и опирающаяся на трость. Свободной рукой она прижимала к себе нагруженный едой поднос.
— Леди Фортескью, обед! Только-только с пылу с жару, и какао! И вода уже нагрелась.
Я досадливо поморщилась.
— Оставлю тебя пока, Лиз, — Рейвен встал.
— Нет! — вспыхнула я. — Сначала ты мне все расскажешь!
Он поднял брови.
— Ты так думаешь? Помнится, кое-кто заставил меня изрядно попотеть, чтобы вытащить из нее правду, и то, если бы не один… призрак, которого я хочу воскресить и пару раз с удовольствием упокоить, — не факт, что я узнал бы, как все было на самом деле.
Вот ведь… Рейвен!
Я обернулась к растерянной мисс Браун.
— Я буду мыться позже. Нет, еду оставьте! И… так, а покажите-ка мне вашу лодыжку. Садитесь, — я кивнула на кровать. — Показывайте, где болит.
Вправить сустав, снять боль, согреть растянутые мышцы… Как же приятно было снова пользоваться привычной магией целителя! Щедрой, теплой, послушной!
Но… ох, придется постараться, чтобы объяснить в Энфорде мое чудесное воскрешение! Или вовсе ничего не говорить? Кто нас, умертвий, разберет? А что цвет глаз поменялся, я внезапно начала дышать и есть — так это тактическая хитрость. Ладно. Пока — сосредоточиться на лечении. И…
— Рейвен, я тебя вижу! Не уходи! — бросила я на него грозный взгляд.
Он, уже подошедший к двери, хмыкнул.
— Вот, это та Лиз, в которую я по уши влюбился. За словом в карман не лезет.
Мисс Браун покраснела почему-то. Я, кажется. тоже.
Когда с ее лодыжкой было покончено, мы с Рейвеном снова остались одни, уселись на прежние места у камина. Я взяла в руки кружку какао, поджала под себя ноги и спохватилась — я что, выходит, опять леди? Значит, сидеть в кресле, поджав ноги, уже не могу?
Ладно. Забуду об этом еще ненадолго.
— Я видела, как ты исчез, — проговорила я, впиваясь взглядом в Рейвена. — Тогда, в церкви. Тебя Тьма, как будто поглотила. Как… как у тебя это вышло? Что ты… что ты сделал?
— Я не знаю, — после паузы негромко ответил он. — Я не был уверен.
— Ты снял защитный купол, — не отступала я. Вендиго! Мне нужно было знать!
— Мы в любом случае бы погибли там, — возразил он. — Был маленький шанс дать тебе спастись. И решил им воспользоваться.
Я вспомнила ледяной ужас в тот момент, когда Рейвен шагнул смерти навстречу.
— И ты решил… принести жертву? — мой голос дрогнул, и я откашлялась.
Рейвен кивнул.
— Тьме всегда нужна жертва. Призракам — нужно внимание. К слову, бургомистр не знает, куда спрятаться от мистера Финча, который переделал все дела, стряс с горожан все долги, отогнал от жены нового ухажера и отчаянно скучает. Нужно будет упокоить его позже, хм… Думаю, никто не будет против. Так вот, о чем я, — он помолчал, собираясь с мыслями. — Призракам — нужно внимание, умертвия тянут силы и магию, зомби любят плоть, а демоны — все вместе. Им нужны и внимание, и страх, и плоть, и силы. Поэтому их почти невозможно победить. Они создания Тьмы, ее дети, само появление которых под луной — вопиюще неправильно.
— И все-таки они здесь появляются, — заметила я.
— Да. И практически каждый раз это оборачивается катастрофой, они жадны и, как только образуется брешь в этом мире, прибывают и прибывают, пока их голод не утихнет, — Рейвен замолчал. — Долгое время я считал апокриф сказкой, потому что видел, что получается у тех, кто пытается повторить описанные там ритуалы. Видимо, когда за это берется призрак или некромант, внутри которых есть Тьма… — Рейвен замолчал. — Это только моя теория. Должно быть, это — недостающий ингредиент. Может, дело в том, что внутри Джейми было много боли, а внутри Уилла — ярость и жажда мести. В любом случае, Тьма откликнулась на их призыв.
— Я остановила сердце Джейми и этим завершила ритуал, — продолжила я. — Невинная жертва. Тьма приняла ее.
— Да, — кивнул Рейвен. — Несмотря на то, что я упокоил призрак Уилла, ритуал уже был совершен. Тьма откликнулась, пришла на зов и явно требовала еще больше платы. Брешь между мирами, которая и так появилась после прихода трех демонов, стала больше. Тьма никогда не прощает игр и шуток, с ней невозможно договориться, ее невозможно приручить. Она смела бы все и вряд ли ограничилась бы Энфордом. Тогда я вспомнил главное правило для работы некроманта. Оно гласит…
— Всегда бывают исключения, — улыбнулась я. — Ты говорил.
— Быстро учишься, — дернул Рейвен уголком губ. — Да. Я вспомнил об этом и решил пойти ва-банк: предложил Тьме все, что у меня было. Видишь ли, у меня уже давно появилась мысль, Тьма… ведет свои счеты. Для нее не так уж важно, сколько человек погибло, зато важно… что-то другое. Я никак не мог понять, что, у меня было много теорий на этот счет. А в тот момент… Я решил проверить одну из них. Помнишь, я рассказывал тебе, что у преподобного Саймона получилось отвлечь на себя умертвие и спасти целую семью? Дело не в том, что он был сильнее, в чем-то другом. Это не единственный подобный случай, о котором я слышал. И тогда я решил, что самопожертвование — то,
