последствием абортивной попытки Вады контролировать инфляцию стало гораздо большее согласие среди специалистов по экономическому планированию с тем, что приоритетное производство должно быть каким-то образом связано с контролем над источниками инфляции.
Второй важной, но неудачной инициативой Катаямы было предложение национализировать угольную промышленность - идея, позаимствованная из политики Британской лейбористской партии в сентябре 1946 года. Хираи Томисабуро из MCI с энтузиазмом разработал для правительства закон о государственном контроле, но он встретил резкое неприятие в парламенте, несмотря на то, что Макартур поддержал этот план. Мидзутани Клиодзабуро, министр MC1 в кабинете министров, пытался привлечь внимание общественности к этой мере, сфотографировавшись в угольной шахте с киркой и в набедренной повязке, и после этого его всегда называли "министром в набедренной повязке" (Jiiiidoslii dvi jin). После многочисленных срывов и кулачных боев в парламенте появился сильно измененный Закон о временном государственном управлении угольной промышленностью (Rinji Sekitan Kögyô Kanri Hö, номер 209 от 20 декабря 1947 года, введен в действие 1 апреля 1948 года). Он был рассчитан на три года и охватывал около 56 бывших шахт Дзайбацу. Единственным его результатом стала реорганизация и значительное расширение Угольного агентства, в котором к 1950 году работало около 12 000 чиновников. Однако закон не способствовал увеличению добычи угля сверх того, что уже было достигнуто системой приоритетного производства, и он был досрочно отменен 2 мая 1950 года, что стало последней официальной попыткой MCI или M1TI отделить управление шахтами от собственности и передать управление государству.
Несомненно, приоритетное производство дало свои результаты. Добыча угля в 1947 году составила 29,3 миллиона тонн, или 97. 7 процентов от плана в 30 миллионов тонн, а в 1948 году добыча была увеличена до 34 790 000 тонн, или около 60 процентов от самого высокого уровня, когда-либо достигнутого ранее. Повышение доступности сырья и энергии оказало влияние на все остальные отрасли промышленности. В своем первом "Экологическом бюллетене" (22 июля 1947 года) ESB определил приоритетные направления развития, исходя из того, что "двукратное увеличение добычи угля ведет к четырехкратному росту общего производства". Кудо Сльосл4иро, заместитель председателя РФБ, писал: "Размер кредитов РФБ был безрассудным, но к тому времени, когда была обнародована "Линия Доджа", промышленные предприятия Японии были восстановлены на 80 процентов". Более того, по словам Икеды Хаято, РФБ погасил все свои кредиты, кроме 2,9 %, хотя преемник РФБ, Банк развития, считает, что процент возврата кредитов РФБ составил лишь 25 % по кредитам на строительство заводов и оборудования и 78 % по субсидиям на эксплуатацию. Как бы то ни было, Икеда заключает: "Неправильно отрицать значительную роль, которую сыграл РФБ в восстановлении послевоенной экономики Японии..... Кредиты были эффективны в значительной степени. Справедливо сказать, что РФБ выполнил свои задачи". "Хотя ни один японский чиновник не сомневается в том, что инфляция в рамках РФБ причинила народу огромные трудности и что в конечном итоге ее пришлось прекратить, приоритетное производство оказало важное влияние на последующие бюрократические настроения, став прецедентом для более смелых, а не более осторожных, фискально ответственных действий. Это также усилило националистические настроения чиновников МИТИ, поскольку эта политика проводилась в жизнь под неодобрительным взглядом SCAP.
Не подлежит сомнению и тот факт, что фактические институты приоритетного производства - РФБ, Закон о контроле спроса и предложения, ЭСБ и Угольное агентство - были воссозданы на основе государственного управления экономикой Японии военного времени. Финансирование РФБ было напрямую скопировано с политики Министерства финансов и Банка Японии военного времени. Закон о спросе и предложении был, пожалуй, сильнее всех законов военного времени, поскольку давал государству контроль над всеми товарами, а не только над торговлей. ESB дублировало функции и технологии CPB и использовало многих его сотрудников. А Угольное агентство было старым Топливным бюро, возрожденным без прикомандированных военных. Создание ESB и принятие Закона о спросе и предложении также заставило реорганизовать MCI 9 ноября 1946 года в вертикальные бюро для каждой отрасли, как это было сделано в 1939 году при создании CPB и планировании мобилизации материалов. Как отметил Джером Коэн в конце своего исследования экономики военного времени, "система управления военного времени с ее пережитками картельного господства была упразднена, но заменяющая ее система распределения ресурсов приобрела очень знакомый вид".
Очевидным недостатком приоритетного производства было его влияние на инфляцию, но не менее серьезной проблемой было то, что оно осуществлялось в тепличной атмосфере блокадной экономики. Как показывают индексы экономической активности за 1549 и 1950 годы (см. табл. 13), был достигнут большой прогресс в восстановлении довоенного уровня, за исключением одного направления - внешней торговли. Сырье для японской промышленности, в частности хлопок для текстильной промышленности, плюс нефть и продовольствие поставлялось Соединенными Штатами. В 1949 году Джозеф Додж утверждал, что американская помощь - это один из двух "свай", на которых держится японская экономика; второй - это финэйджинг РФБ. По мнению SCAP, "для достижения самообеспечения [Японии] к 1953 году необходимо увеличить объем экспорта на 700 процентов по сравнению с 1948 годом при увеличении объема импорта не более чем на 120 процентов". "В 1949 году объем японского экспорта составлял около 500 миллионов долларов в год, а импорта - 900 миллионов долларов, причем разница покрывалась за счет выплат из казначейства США.
Согласно условиям Потсдамской декларации, которую Япония приняла при капитуляции, SCAP осуществляла полный контроль над всем экспортом и импортом товаров и услуг, а также над всеми иностранными экспортными и финансовыми операциями. Та небольшая японская внешняя торговля, которая была разрешена SCAP, велась от правительства к правительству до сентября 1947 года, когда частным иностранцам впервые было разрешено участвовать в ней. Частные японцы не могли участвовать в международной торговле до декабря 1949 года.
9 октября 1945 г. SCAP поручил японскому правительству создать единое государственное учреждение для учета и распределения товаров, которые SCAP сам импортировал в Японию, а также для резервирования и передачи SCAP товаров, произведенных японцами для экспорта. Этот приказ привел к созданию Совета по торговле (DOT; Bôeki Chö, учрежден Инаперским указом 703 от 13 декабря 1945 г.) в качестве внешнего бюро MCI.
BOT был необычным учреждением. Тот факт, что он был даже десятикратно прикреплен к MCI, а не к Министерству иностранных дел, что SCAP предпочел бы, поскольку американская практика заключается в предоставлении Государственному департаменту окончательной власти над американской торговлей, был обусловлен некоторыми причинами.
Слиина и его преемник на посту вице-министра после 12 октября 1945 г. Тоёда Масатака быстро приняли меры. Когда MCI был воссоздан в августе 1945 года, Сиина предусмотрительно создал
