монетизации ради прибыли и вместо этого предложить информацию в качестве распределенной собственности. В последнем случае открываются радикальные возможности для цифровых экономических практик, которые предлагают информацию, способную использоваться одновременно и полностью всеми, кто может получить к ней доступ.
После моделирования цифровой экономики в главе 9 будут рассмотрены общие вопросы политики. Первый ключевой вопрос заключается в определении места существования цифровой экономической практики: какая юрисдикция подходит для любой цифровой экономической компании? Приводится аргумент, что местоположение можно определить, используя деятельность пользователей платформы, поскольку они находятся в определенном месте, а не информационные потоки, возникающие в результате этой деятельности, поскольку они могут быть переданы через границы. После этого рассматриваются вопросы налоговой политики, в частности, в отношении налогов, вытекающих из мест, в которых осуществляется цифровая экономическая деятельность. Также рассматривается возможность микроналогообложения. В-третьих, в главе рассматриваются вопросы труда, в частности, возникающие в связи с платформами, которые монетизируют время, свободно предоставляемое пользователями для деятельности на платформе, и стратегиями монетизации без посредников, которые позволяют избежать регулирования (в частности, регулирования поставщиков услуг, связанных с каждой платформой). Наконец, более радикальные возможности, предлагаемые информацией как распределенной собственностью, рассматриваются в контексте дебатов об информационном достоянии.
Заключительные аргументы книги посвящены тому, как данные тематических исследований и модель цифровой экономики вписываются в более широкие дискуссии о природе глобальных экономик XXI века. Цифровые экономические практики зависят от коллективной деятельности и сообществ пользователей и сумели внедрить извлечение прибыли в самые интимные пространства повседневной жизни через эти коллективные моменты. Задача и актуальность цифровых экономических практик заключается в том, чтобы решить проблему захвата ради прибыли социально важных и интимных видов деятельности, таких как поиск информации или поиск друзей.
Поиск и реклама
Позвольте мне начать с богатства. За первые три месяца 2018 года общий доход Google 1 составил 31,1 миллиарда долларов США (на 26 процентов больше, чем за первые три месяца 2017 года), 85 процентов из которых, или 26,6 миллиарда долларов, принесла реклама. За тот же период чистый доход, или прибыль, Google составил 9,4 миллиарда долларов (Alphabet Inc. 2018b). За вторые три месяца 2018 года общий доход компании составил 32,7 млрд долларов, реклама принесла 28 млрд долларов (86 %), а чистая прибыль - 3,1 млрд долларов (или 8,2 млрд долларов без учета штрафов) (Alphabet Inc. 2018a). Профицит или прибыль в 12,5 миллиарда долларов за полгода - это богатство.
Прибыль Google всегда зависела от доходов, получаемых от рекламы в поисковой системе. Основанная в 1998 году, компания начинала как веб-сайт с одной функцией - поисковой системой. На первой веб-странице Google было только название Google и поле, в которое можно было ввести поисковый запрос. Его отличительные поисковые возможности привлекли внимание инвесторов, которые финансировали его убытки в первые годы. В 2000 году Google потеряла 14,1 миллиона долларов, что вдвое превысило убытки предыдущего года, но вскоре компания запустила рекламную программу под названием "Adwords". В 2001 году компания показала прибыль в размере 7 миллионов долларов, свою первую в истории прибыль, которая выросла до 100 миллионов долларов в следующем году, а затем неуклонно росла до ежегодной прибыли в 19,5 миллиарда долларов в 2016 году, 12,6 миллиарда долларов в 2017 году и 12,5 миллиарда долларов в первой половине 2018 года (Auletta 2011; Levy 2011; Alphabet Inc. 2017).
Такие цифры иногда приводят к суждению, что "Google - это рекламная компания", но, хотя источник доходов и прибыли неоспорим, реклама вряд ли определяет экономическую практику Google. Кроме того, Google не одинок в качестве поисковой системы - до него были Alta Vista, Ask Jeeves и другие, наряду с ним существуют Baidu, Bing, DuckDuckGo, Mojeek и другие. Google также не одинок в монетизации услуг с помощью рекламы - Facebook, многие компьютерные игры, веб-порталы и другие сайты также идут этим путем. Хотя существуют и другие поисковые системы, и другие онлайн-рекламодатели, при изучении конкретной цифровой экономической практики лучше сосредоточиться только на одной, и имеет смысл начать с Google, учитывая его позицию пионера онлайн-рекламы и одного из крупнейших генераторов прибыли в цифровой экономике.
После изучения экономической практики Google эта глава будет развиваться в двух направлениях. Во-первых, экономическая практика Google будет абстрагирована, чтобы попытаться определить ее ключевые элементы. Особое внимание будет уделено ее цифровым элементам - тем, которые могут свидетельствовать о специфически цифровой экономической практике, - и тому, как эта практика может быть применима в более широком смысле. Во-вторых, я изучу, можно ли применить практику Google к другим поисковым компаниям.
Гугление как экономическая практика
Чтобы рассмотреть конкретную практику, необходимо признать, что практики возникают из точек зрения. Практика всегда связана с кем-то или с чем-то. Точки зрения сопровождаются намерениями и смыслами, авторы, действующие лица и акторы стремятся сделать определенные вещи, даже если иногда они достигают лишь смежных или разных вещей. Точки зрения обязательно связаны с другими точками зрения, не все из которых видны друг другу. Человек, который ищет, не обязательно видит алгоритм, формирующий ответ, и алгоритм не обязательно учитывает требуемые компьютеры, которые сами изменяют окружающую среду, требуя электричества, редких металлов и так далее. Точки зрения никогда не могут быть сведены воедино; "взгляд божьего глаза" вводит в заблуждение ложным обещанием тотальности (Haraway 1991: 189-98). Тем не менее, точки зрения могут закрепить анализ сети пересечений, сосредоточившись на определенной перспективе, которая позволяет увидеть экономически значимые практики.
Практики материализуются в повторяющихся действиях, идеях и отношениях, каждая практика делает материальным определенный контекст. Когда практика выполняется, реализуется одна материальность, оставляя за собой другие возможности. В то время как предыдущее обсуждение показало важность привычек и различных видов деятельности для понимания практик в целом, переход к конкретному набору практик (в данном случае - практик поиска) требует учета точек зрения и понимания материальности и момента деятельности. Когда осуществляется практика, например, поиск, реальность вырезается - в смысле Барада - из путаницы сплетений, пересекающихся в каждый конкретный момент и в каждом конкретном месте. И в каждом разрезе, где создается материальность, будет существовать множество точек зрения, различных способов исполнения в сложности общей практики (Barad 2007: 148-70). Одна материя, реализованная однажды, все еще остается материей, но она превращается в социально, культурно, политически или экономически значимую материю только тогда, когда разрез повторяется с разных точек зрения и реализуется та же самая материя. Таким образом, чтобы понять экономические практики Google, необходимо проследить точки зрения, с которых эти повторяющиеся практики создают материальность и опираются на нее. Будут рассмотрены три такие точки
