занимали свои места. Впервые Хоениг присоединился к этому столу в качестве члена FOMC с правом голоса, когда председателем ФРС был легендарный Алан Гринспен. Но опыт работы Хоенига в центральном банке уходит корнями в далекое прошлое. Он работал в ФРС под руководством пяти председателей, начиная с Артура Бернса в 1970-х годах и заканчивая легендарным Полом Волкером, который в начале 1980-х годов поднял процентные ставки до двузначных цифр, чтобы победить инфляцию (что в итоге привело к жестокой рецессии).
В ФРС никогда не было ничего похожего на спокойный, стабильный период. Все постоянно менялось, и один кризис неизменно приводил к другому. Но никогда не было и периода, подобного тому, что наступил при преемнике Гринспена Бене Бернанке, который изменил все.
Когда в 2015 году Бен Бернанке опубликовал мемуары, он назвал их "Мужество действовать". В ней была отражена теория бернанкизма. В ней утверждалось, что монетарная интервенция необходима, смела и даже благородна.
Именно Бернанке после 2008 года подтолкнул Федеральную резервную систему к тому, чего она никогда не делала раньше: к увеличению денежной базы по сравнению с тем, что было раньше, к снижению процентной ставки до нуля, к предложению "перспективного руководства", которое обещало, что процентные ставки останутся на нулевом уровне, побуждая банки и инвесторов идти на больший риск. Эти агрессивные действия шли вразрез с поведением Бернанке. Он был мягкоречив, дружелюбен и располагал к себе. Его аккуратно подстриженная седеющая борода придавала ему благодушный вид. Поначалу казалось, что после долгого пребывания Гринспена на посту председателя он будет чем-то вроде временного председателя: сдержанный менеджер, который будет тихо и осторожно дергать за рычаги денежно-кредитной политики. Но крах 2008 года превратил Бернанке в мировую знаменитость, наряду с министром финансов Хэнком Полсоном и президентом Федерального резервного банка Нью-Йорка Тимоти Гайтнером. Именно они оказались в центре событий, спасая гигантский страховой конгломерат AIG, допустив крах Lehman Brothers, добиваясь спасения банков на 700 миллиардов долларов. Бернанке стал лицом американских усилий по спасению экономики.
Если Бернанке и проявил смелость во время кризиса, то отчасти потому, что ФРС действовала слишком медленно до его начала, когда позволила жилищному пузырю надуться, заразить финансовую систему и взорваться. В 2007 году, когда ипотечные заемщики начали массово объявлять дефолт, Бернанке заявил на отраслевой конференции, что проблемы с субстандартными ипотечными кредитами не так уж опасны. "Мы считаем, что влияние проблем в секторе субстандартных кредитов на более широкий рынок жилья будет ограниченным, - сказал Бернанке, - и мы не ожидаем значительного влияния рынка субстандартных кредитов на остальную экономику или финансовую систему".
Когда система рухнула, у Бернанке появился шанс определить свое наследие. Во многих отношениях он идеально подходил для этой работы. Будучи ученым, Бернанке сосредоточился на Великой депрессии и много писал о том, как можно предотвратить новую депрессию. Одна из его главных идей заключалась в том, что ФРС действовала недостаточно смело в 1930-х годах. Центральный банк фактически усугубил депрессию, ужесточив денежное предложение. Решение, по мнению Бернанке, заключается в том, чтобы быть как можно более агрессивным после краха. Он потратил много лет, придумывая новые способы, с помощью которых ФРС могла бы стимулировать экономический рост, даже доведя процентные ставки до нуля. Он не рассматривал нулевую границу как нерушимый предел, а просто как еще одну точку отсчета. Бернанке опубликовал работы, посвященные этой концепции, еще в начале 2000-х годов, когда 0-процентные ставки были еще просто дикой идеей. Некоторые из идей Бернанке были диковинными. Например, он предполагал, что ФРС может установить предел долгосрочных процентных ставок по казначейским векселям, покупая их в неограниченном количестве. Он обсуждал так называемый "вертолетный сброс" денег, при котором правительство США предоставит людям огромное снижение налогов, просто продав все свои долговые обязательства ФРС, которая напечатает деньги для их покупки. Бернанке предположил, что центральный банк Японии может положить конец спаду в экономике страны, понизив стоимость своей валюты, чтобы стимулировать экспорт, хотя инфляция при этом подскочит до очень высоких 3 или 4 процентов. К тому времени, когда Бернанке стал председателем ФРС, он отступил от этой идеи, но интерес к экспериментам не пропал.
Стагнация экономики в 2010 году способствовала подобным экспериментам. Экономисты знали, что на восстановление после банковского кризиса уйдут годы, но реальность высокой безработицы спустя столько времени после краха все еще шокировала. Уровень безработицы все еще превышал 9 %, а экономический рост оставался слабым. В Европе кризис набирал силу благодаря таким странам с глубокой задолженностью, как Греция и Испания. Эти проблемы, если их не решить, могли вызвать каскадный эффект по всему миру. Весной 2010 года американский фондовый рынок снова начал падать: в мае-июне промышленный индекс Доу-Джонса упал примерно на 1000 пунктов, или на 9 %.
Члены FOMC были обеспокоены этим, но в целом соглашались с тем, что новая рецессия маловероятна. Тем не менее, риск существовал всегда, и ФРС не хотела быть пойманной на недооценке проблемы. Поначалу Бернанке настаивал лишь на сохранении процентных ставок на нулевом уровне. Это казалось безопасным решением. Но Хёниг начал проявлять несогласие. Он объяснил свое возросшее беспокойство на заседании FOMC в августе. "Я думаю, что это скорее посев семян в бриаровое болото, с которым нам придется иметь дело не через год, а через три или четыре года, как это было в прошлом. Поэтому я категорически против такой политики", - сказал он. Несогласие не так уж много значило для Бернанке, потому что Хениг оставался одиноким голосом. На заседаниях FOMC было много споров, но фактическое голосование продолжалось с перевесом в 11 голосов против 1, при этом Хениг был единственным.
В августе Бернанке начал публичную кампанию по запуску своего величайшего нововведения и одного из величайших экспериментов в истории ФРС. Это была программа под названием "количественное смягчение". Ранее программа уже использовалась в больших масштабах во время финансового краха. Но она никогда не использовалась так, как считал Бернанке в конце 2010 года, - в качестве плана экономического стимулирования, который должен был применяться вне кризиса. Как ни странно, Бернанке заручился поддержкой общественности, чтобы использовать количественное смягчение именно таким образом, на мероприятии, которое помогал проводить сам Хениг. Каждое лето ФРС Канзас-Сити проводила симпозиум в Джексон-Хоуле, штат Вайоминг, где собирались мировые центральные банкиры и экономисты, что было ближе всего к вручению премии "Оскар". Это было место для прогулок по красной ковровой дорожке и моментов, запечатленных фотографами новостей. Выступление председателя ФРС всегда было важным событием, и в 2010 году Бернанке не разочаровал. Он объявил
