его новым. Но не было надежного инструмента для измерения рельефа нового режима. Этот факт стал суровой реальностью в понедельник, когда взорвался рынок репо. Последовавший за этим рыночный кризис едва не перерос в полноценный финансовый кризис, причем в тот момент, когда рынки должны были быть стабильными и здоровыми. Единственная причина, по которой этого не произошло, заключается в том, что ФРС практически мгновенно вмешалась и инициировала спасение на сумму 400 миллиардов долларов. Это беспрецедентное спасение пошло на пользу небольшой группе хедж-фондов, которые, по сути, захватили рынок репо и использовали его как средство для совершения рискованных ставок. ФРС спасла их от последствий этих ставок. Но, возможно, самая примечательная часть спасения заключается в том, что ФРС сделала это без особого уведомления. Экстренное денежное вливание в размере 400 миллиардов долларов больше не было новостью. ФРС назвала это обычным делом. Но изнутри ФРС все выглядело не так, поскольку рынок репо таял.
Утром в понедельник, 16 сентября, Логан и ее команда прибыли в Экклз-билдинг. Как обычно, они устроили временный офис в большом конференц-зале на третьем этаже здания. Они собрались за столом и начали готовиться к серии сложных презентаций, с которыми им предстояло выступить на следующий день перед членами FOMC. Эта подготовка была трудоемкой и могла занять много времени. Но команда Логана едва успела начать. Хаос разразился еще до открытия рынка. Конференц-зал на третьем этаже вскоре превратился в военную комнату и бешеный узел связи. Торговые аналитики в Нью-Йорке сообщали, что ставки репо стремительно растут.
Нередко ставки репо повышались примерно на 0,3 процента в периоды стресса. I Например, в декабре 2018 года ставка репо опасно подскочила во время рыночных потрясений, которые побудили Джея Пауэлла повернуть процесс нормализации. На тот момент ставки подскочили тревожно высоко - с 2,5 до более чем 3 процентов. Никто не ожидал такого резкого скачка в сентябре, когда рынки были спокойны, безработица была низкой, а экономика росла.
Утром в понедельник нью-йоркский отдел прислал команде Логана тревожную депешу. Ставки репо продолжали расти. В тот день они должны были достигнуть 5 процентов.
Никто не знал, что происходит. Такая ставка репо была сигналом к панике на рынке. Но для паники не было никаких видимых причин. Ни один банк не разорился, ни одна страна не объявила дефолт по своим долговым обязательствам, и ни от одного центрального банка не поступало никаких важных новостей. Аналитики в Нью-Йорке пытались разобраться в причинах резкого роста ставок. Два главных помощника Логан, Патриция Зобель и Нейт Вуэрфель, были с ней в конференц-зале в Вашингтоне, и они быстро приступили к разработке плана по подавлению рынков, если ставки не будут снижаться. Один из вариантов казался очевидным: ФРС могла бы сама начать торговать на рынках репо, предлагая дешевые кредиты репо так же, как она предлагает экстренные кредиты обанкротившемуся банку. Это был бы радикальный шаг. ФРС не проводила сделок РЕПО, по крайней мере на значительном уровне, почти десять лет.
Быстро стало ясно, что волнения не были случайностью. Состояние рынка ухудшалось. Логан быстро донесла информацию о кризисе до своего начальника, Джона Уильямса, недавно назначенного президента ФРС Нью-Йорка. Уильямс был экономистом, ранее занимавшим пост президента ФРС Сан-Франциско. Он занимался экономическими исследованиями, а не рыночными операциями. Он производил впечатление доброжелательного профессора с широкой улыбкой и большими круглыми очками. Он возглавил ФРС Нью-Йорка вскоре после того, как Джей Пауэлл стал председателем ФРС, и между ними установились тесные рабочие отношения. В то утро понедельника Уильямс находился на втором этаже здания Экклз, в кабинете, который был постоянно зарезервирован для президента ФРС Нью-Йорка. Он тоже готовился к заседанию FOMC во вторник. Мир ожидал очередного снижения ставки от ФРС, последовавшего за июльским снижением. Это было спорно, потому что необычно снижать ставки, когда экономика растет, и от этого заседания зависело очень многое. Но работа Уильямса была прервана. В понедельник днем Лори Логан отправила сообщение Уильямсу, Джею Пауэллу и заместителю председателя Ричарду Клариде. Она сообщила, что рынок репо захлебывается и не останавливается, а ее команда одновременно пытается понять проблему и разработать план по ее решению.
Если ставки репо не будут немедленно снижены с 5 % до нормального диапазона между 2,25 и 2,5 %, это может вызвать каскадную серию банкротств на Уолл-стрит. Все те хедж-фонды, которые использовали кредиты репо для оплаты своих ежедневных счетов, были бы вынуждены искать другие способы получения наличности, причем быстро. Это означает, что они начнут распродавать твердые активы, такие как казначейские векселя или ипотечные ценные бумаги. Когда слишком много людей делают это одновременно, происходит "делеверидж", то есть все ликвидируют свои активы в одно и то же время, что приводит к обвалу цен. Это событие может быть даже, по словам Джея Пауэлла, "масштабным и динамичным".
Но этот риск, каким бы плохим он ни был, был лишь частью проблемы. Уильямс и Логан беспокоились о чем-то еще более фундаментальном. Если ставки репо не снизятся, это окажет давление на другие краткосрочные ставки, включая важнейшую ставку Fed Funds, по которой оцениваются однодневные кредиты. Если бы ставка Fed Funds поднялась выше целевого уровня, установленного FOMC, самый могущественный центральный банк в мире потерял бы контроль над ценой денег.
Болезненная ирония заключалась в том, что ФРС на протяжении многих десятилетий использовала рынок репо в качестве основного способа контроля над краткосрочными ставками. У трейдеров ФРС в Нью-Йорке была отлаженная система, с помощью которой они почти ежедневно вводили или выводили наличные из банковской системы, покупая и продавая контракты РЕПО. Это были те самые операции на "открытом рынке", которые упоминаются в названии FOMC - Федеральный комитет по открытым рынкам. Трейдеры выходили на открытые рынки для покупки и продажи кредитов РЕПО, чтобы управлять денежной массой.
Эта система была разрушена, когда ФРС Бена Бернанке решила приступить к многолетнему количественному смягчению и 0-процентным процентным ставкам. Побочным эффектом QE стало то, что ФРС заполонила тонкую экосистему операций на открытом рынке огромным количеством наличных. Собственные трейдеры ФРС по операциям РЕПО покупали и продавали их с точностью, как настройщик фортепиано, который подтягивает или ослабляет струны, чтобы поддерживать их на точно заданном уровне натяжения. Трейдеры покупали кредиты репо на сумму около 6 миллиардов долларов или продавали на ту же сумму, совершая очень целенаправленные сделки, которые поддерживали денежную массу именно там, где хотела ФРС. Покупка кредитов репо вливала немного больше наличности, а их продажа удаляла немного наличности. Главное, что вся эта наличность находилась
